Я нюхаю вино. Старк хочет его выпить, но не-Старк — нет, к тому же он всё ещё раздражён применением пистолета. Вино остаётся на месте.
— Джонни вон там — вот как я сюда попал.
Я киваю в сторону Джонни, который направляется туда, где мы сидим. Он хорошо проводит время, осматриваясь вокруг. В одной руке у него пластиковый конструктор «Строение Мужчины», а в другой — старый словарь в кожаном переплёте.
Мунинн пристально глядит на него.
— Привет, мой мальчик. Ты не похож на живого, но какой интересный выбор сделал. Ты случайно не Сапир?
Джонни кивает и ухмыляется, но ничего не говорит. Он потрясён безделушками Мунинна.
— Мне ни разу не доводилось видеть близко ни одного. Конечно, Сапиры покидают Хребет. Они не приходят.
— Джонни делает мне одолжение. Я пытаюсь узнать о Бродячих всё, что только можно.
— Зачем?
— Потому что кто-то использует их в качестве оружия. И один из них укусил мою подругу.
Мунинн ставит стакан на стол.
— О. Мне жаль. Она?..
— Превратилась? Нет. Видок держит её в Зимнем Саду.
— Уверен, что для неё это лучший вариант.
Я с минуту гляжу на стол. Мой мозг бурлит вопросами и ответами, которые не стыкуются и не имеют никакого смысла.
— Мистер Мунинн, знаешь, что творится в Хребте или наверху, в городе?
— Боюсь, что нет. Время от времени несколько мёртвых выбираются, но никогда прежде в таком количестве. Как ты и твой друг Сапир нашли друг друга?
— Кабал Эш послал меня к его нянькам.
— А, Кабал, — хихикает Мунинн.
— Какой очаровашка. Должно быть, последнее время он чувствует себя великодушным. Недавно выплатил солидный долг. Это совсем на него не похоже. У меня было впечатление, что он переживает трудные времена.
— Он не сказал, где взял деньги?
— Мне и в голову не пришло спросить. Думаешь, он имеет какое-то отношение к нашим мигрирующим антилопам гну?
— Определённо. Я думал, что он выпустил Бродячих, чтобы свести какие-то старые счёты, но раз он внезапно оказался при деньгах, возможно, он сделал это для кого-то другого.
— Кому это могло понадобиться?
— Если бы я мог понять, чего они хотят, возможно, я бы понял, кто за этим стоит. Выпустив всех этих мёртвых ублюдков в туннелях, будет сложнее сказать, кого заказали, а кто просто бегал недостаточно быстро. Сперва я подумал, что это вышедшая из-под контроля междоусобица Саб Роуз, но сегодня на меня напала пара Лакун, и я практически уверен, что их послала Золотая Стража.
— Странное сотрудничество.
— Что это? — спрашивает Джонни.
Он держит в руках скульптуру, выглядящую как тарантул с крыльями.
Это паучье божество, которому поклоняются туземцы маленького острова между Японией и Россией. Раньше они ловили больших пауков, пришивали им к спинам крылья и бросали со скалы, чтобы те могли улететь в небо к великой Паучьей Матери. Пауки, конечно, не столько летали, сколько плюхались в море. Они были не особо умными людьми и исчезли вместе со своим островом в результате вулканического несчастного случая.
— Есть ещё кто-нибудь, кто недавно выплатил тебе долг?
— Был один странный случай на днях. Ты знаешь Коралин и Яна Гействальд?
— Конечно.
— Их сын, Ренье, некоторое время назад купил у меня несколько зелий. Позже пошли слухи, заставившие меня забеспокоиться по поводу оплаты, но потом он появился из ниоткуда и погасил весь долг каким-то очень красивым этрусским золотом.
— А что в этом такого странного?
Мунинн допивает вино и наливает себе ещё один бокал.
— Это странно, потому что мне говорили, что мальчик умер.
— Уверен?
— Вполне. Я уверен, что своими собственными глазами видел молодого Ренье в Хребте.
Позади нас Джонни переходит с места на место. Роясь в полках Мунинна. Перекладывая вещи и смеясь над своими находками. А можно трупу давать риталин
[303]?
— А что он покупал?
Мунинн пожимает плечами.
— Набор зелий. Несколько редких растений и экстрактов. Ничего особо плохого. У меня сложилось впечатление, что он покупал их не для себя, поскольку, похоже, не знал, для чего каждое из этих веществ.
— Я видел малыша Гействальда на вечеринке у его родителей все несколько ночей назад. Уверен, что именно его ты видел в Хребте?
— Настолько, насколько можно быть уверенным в туннелях. Мёртвые так быстро появляются и исчезают. Но я уже встречал этого парня раньше и уверен, что это был он.
— Значит, если малыш действительно мёртв, тогда тот Ренье, который заплатил тебе, выдаёт себя за него. Если он может одурачить тебя и семью, должно быть, он использует довольно мощные чары. Это какое-то сильное худу.
— Может, и не такое уж сильное. Некоторые из зелий, которые я ему продал, в сочетании с другими более распространёнными ингредиентами могли быть использованы для создания очень мощной маскировки, более мощной, чем твой обычный молодой Саб Роза мог бы наколдовать при помощи простой разговорной магии.
— Мне нужно поговорить с ним и Кабалом. Создание заклинания для мошенника — работа, хорошо подходящая для Кабала. Раз он расплатился с тобой, значит, он выполнил какую-то работу для кого-то, а похоже, у фальшивого Ренье есть маленько деньжат.
Мунинн тихо смеётся себе под нос.
— Ты становишься настоящим детективом, не находишь? Когда Эжен впервые представил тебя, я думал, что ты способен только на то, чтобы проходить сквозь стены и очень жёстко лупить людей, но вот ты здесь, ломаешь голову, словно адвокат, перебирая подсказки. Если бы мы пили чай, то практически были бы Холмсом и Ватсоном.
— Последнее время я чувствую себя и тем и другим. Недавно со мной произошёл несчастный случай, и у меня в голове теперь крутится парочка разных «я». Иногда это я, а иногда — этот лучший, более сильный, более умный я, но ещё более злой и с воткнутой в зад огромной палкой.
— И с кем из тебя я сейчас разговариваю?
— Я не всегда точно знаю, но почти уверен, что это не Старк-я собирает вместе все эти подсказки, потому что всякий раз, когда это начинается, я в каком-то смысле мысленно выхожу за сигаретой и позволяю общаться не-Старку.
— Очаровательно.
Сзади нас раздаётся громкий треск.
— Простите, — говорит Джонни.
— Ты ведь знаешь, что, если сломаешь Святой Грааль, тебе придётся платить за него?
