Даркус знал, что эскарабахо в переводе с испанского означает «жук». Даркус прошёл немного вперёд по тропе и подобрал обронённый проводником мачете.
– Бакстер, ты чувствуешь опасность? – шёпотом спросил он.
Жук, который сидел в бамбуковой клеточке у него на шее, покачал головой, и Даркус уже увереннее двинулся дальше. Сзади что-то хрустнуло. Мальчик оглянулся – его догоняли дядя Макс и Вирджиния. Даркус передал дяде нож. По обрубленным веткам они определили, насколько далеко успел продвинуться Анджело. Подойдя ближе к сплошной стене зелёной листвы, мальчик вопросительно посмотрел на дядю Макса. Тот кивнул, держа мачете наизготовку. Даркус отвёл ветки в сторону и тут же вскрикнул и поднял руку, показывая дяде, что нож не понадобится. Бросившись вперёд, он упал на колени возле громадного жука-геркулеса размером со слонёнка. Рог у жука был отпилен, а сам жук лежал на спине. У него не хватало одной ноги; остальными он беспомощно перебирал в воздухе, пытаясь перевернуться. Глаза у бедняги пересохли. Даркус понял, что жук умирает.
– Вирджиния, принеси банан, скорее! – крикнул Даркус и услышал быстрый удаляющийся топот.
Очень осторожно Даркус потянулся к жуку. Тот, видно, с кем-то подрался – может быть, с кайманом, хотя, скорее всего, с напуганным человеком. Даркус издал успокаивающее пощёлкивание и обхватил руками пятнистый панцирь жука.
– Помоги мне! – попросил он дядю Макса.
Вдвоём они бережно перевернули жука и поставили на имеющиеся пять ног.
– Ну вот! – Даркус погладил твёрдые надкрылья. – Так лучше, правда?
Жук медленно поскрёб когтями по земле, как будто плыл. Он успел закопаться на глубину около фута
[9], прежде чем совсем выбился из сил.
Тут вернулась Вирджиния. С разбегу упала на колени и протянула целую груду бананов – весь их запас. Даркус стал очищать бананы, отламывать кусочки и подносить их к жвалам громадного жука. Почуяв дрожащими усиками фрукты, жук раскрывал пасть, и Даркус аккуратно клал туда кусочки бананов.
– Он поправится? – спросил Бертольд, подойдя вместе с Мотичиллой.
Даркус покачал головой:
– Вряд ли.
– Наверное, можно что-то сделать… – с надеж-дой сказала Вирджиния дрожащим голосом.
Даркус опять покачал головой. Он очень старался не заплакать.
– Проводник назвал жука «одним из чудовищ ведьмы», – задумчиво проговорил дядя Макс. – Как я догадываюсь, ведьма – это Лукреция Каттэр. Когда я в гостинице попросил, чтобы мне дали проводника, все отказались вести в эту часть леса. Говорили, здесь царствует чёрная магия. Анджело я нашёл в деревне и, помня о местных суевериях, не стал уточнять, куда нам надо.
– Значит, мы уже близко, – заметила Мотти.
– Он такой красивый… – Даркус прикусил губу.
Нижняя сторона обрубленной ноги была нежно-бархатистой. Даркус тихонько погладил её, издавая успокаивающие звуки.
– Посмотрите, он великолепный! – прошептал мальчик. – А представьте его в полёте!
– В природе таких больших насекомых не бывает. – Вирджиния села на землю с другой стороны от жука и погладила пушистые волоски, торчавшие вокруг грудных пластин. – Он точно из её жуков.
Даркус взял в руки клетку с жуком-носорогом.
– Бакстер, мы можем как-то ему помочь?
Жук склонил голову, и мальчик тоже понурился.
– По-видимому, нет…
– Не унывай, надо идти дальше, – мягко сказал дядя Макс. – Впереди ещё долгий путь, а мы остались без проводника.
– Я не могу бросить раненого жука в таком состоянии!
Даркус вскочил и осмотрелся. Он начал стаскивать на поляну сухие ветки и накрывать ими жука.
– Надо спрятать его от хищников! Пусть умрёт спокойно.
Вирджиния кивнула и стала помогать. Скоро гигантский жук оказался совершенно замаскирован. Они сделали всё, что могли.
Даркус посмотрел на дядю Макса:
– Теперь можно идти.
Ребята подобрали рюкзаки и отправились дальше. Даркус и Вирджиния читали карту, а дядя Макс прокладывал путь, орудуя мачете.
Так они продвигались часа два. Вдруг Бертольд споткнулся и вскрикнул.
– По-моему, пора бы разбить лагерь, – предложила Мотти. – Без Анджело времени понадобится больше, чем вчера.
Дядя Макс кивнул:
– Остановимся, как только встретится подходящее место.
Даркус подставил Бертольду плечо, чтобы друг мог опираться на него, как на костыль.
– Спасибо, друг! – Бертольд улыбнулся и заморгал. – Не хотелось ныть, но я уже подмышку в кровь стёр об эту рогульку.
– Ты крут! – Даркус улыбнулся. – Сказал бы, что помощь нужна.
– Не хотел быть обузой. – Бертольд покраснел и отвернулся.
Минут через двадцать Вирджиния остановила всех жестом:
– Ш-Ш-Ш-Ш-Ш!..
Она прижала палец к губам и зашептала, показывая в глубь тропической чащи:
– Там кто-то есть!.. Уже минут десять за нами идёт.
Даркус в тревоге заозирался.
– Не волнуйтесь! – Дядя Макс вглядывался в заросли, приставив руку козырьком к глазам. Однако мачете держал наготове. – Наверное, это обезьяна.
Даркус увидел в гуще ветвей миниатюрную фигурку. Белокурые волосы были зачёсаны назад, открывая замурзанное, но хорошо знакомое лицо.
– Не может быть! – прошептал Даркус.
– Кого это ты назвал обезьяной?! – крикнула сверху Эмма Лэм.
– Эмма? Это ты?! – изумился дядя Макс.
Эмма Лэм – та самая журналистка, что помогала им во время битвы в магазине товаров для рукоделия и поклялась разоблачить Лукрецию Каттэр, – ловко прыгая с ветки на ветку, спустилась на землю.
– Вы живая! – радостно завопила Вирджиния и повисла у журналистки на шее.
– Ага, уж точно не мёртвая. – Девушка легонько стукнула себя кулаком по рёбрам. – Хотя и отощала изрядно.
– Ох, Эмма! – Дядя Макс так и сиял. – Как я рад тебя видеть! Я пробовал послать тебе весточку, но, когда мы приземлились в Кито, мне сказали, что ты не забрала письмо. Я боялся худшего.
– Мне пока нельзя возвращаться к цивилизации. – Эмма тряхнула головой. – Видели, что здесь творится? Сумасшедший дом! Перед кинопремией я уговорила одного человечка из «Биома» поделиться со мной кое-какими профессиональными тайнами Лукреции Каттэр.
– Вы нашли человека, который нам поможет? – встрепенулся Даркус.
– Больше не поможет. – Эмма Лэм нахмурилась. – Наверное, Лукреция Каттэр узнала, что он со мной общался. С тех пор он молчит.
