– Ох, нет! – Пикеринг закрыл лицо руками. – Я понял: я по нему тоскую!
В голове не укладывается! Пикеринг вскочил и треснул себя по физиономии с такой силой, что грохнулся на пол. Он сел и прислушался к себе. Ничего не изменилось, только нос теперь болел. Внутри него образовалась дыра размером с Хамфри. Рядом с ним он ничего не боялся, потому что кузен был сильный и злобный. Они постоянно ссорились и ни о чём не могли договориться, но оба стояли друг за друга с тех пор, как познакомились с Лукрецией. У Пикеринга никогда не было друзей, а Хамфри по крайней мере его терпел. Он был родной человек.
«Когда снова увижу Хамфри, – подумал Пикеринг, – так стукну по плечу, что у него рука отнимется!»
Ему немного полегчало.
Снаружи послышался шум, чьи-то голоса. Узник в соседней камере начал биться в дверь и орать, чтобы его выпустили.
Пикеринг вскочил. Может, это Лукреция Каттэр наконец-то пришла за ним? Он, как умел, состроил обаятельную улыбку и стал ждать, когда откроется дверь. Никто не пришёл. Дверь не открылась. Тогда Пикеринг прижался лицом к зарешеченному окошечку.
Стул Данкиша стоял пустым. За дверью никого не было.
– Я, наверное, с ума схожу… – пробормотал Пикеринг.
– Да ты и так щокнутый! – донёсся до него хриплый голос Хамфри.
Пикеринг завертел головой, но не смог увидеть дверь соседней камеры слева.
– Хамфри, это ты?
– А кто ешо, дубина?
Голос Хамфри невероятно подбодрил Пикеринга.
– Нам недолго осталось здесь сидеть! – сказал он. – Как только Лукреция Каттэр о нас узнает, она придёт и выпустит нас.
– Да мне и ждещь неплохо. – Двоюродный братец шмыгнул носом. – Лушше, шем в лешу, ш пауками, жмеями и ягуарами.
– А как же наши деньги?
– Я тут подумал: многовато вожни ради каких-то там денег… – прошепелявил Хамфри. – Мне вше прищиндалы жуки ишкушали, передние жубы обежьяны выбили, и я уже не помню, когда в пошледний раж ел пироги. Хощу домой! – Он вздохнул. – Не надо было шлушать Лукрешию Каттэр, когда она к нам явилашь ш дохлыми жуками. Был бы у наш и шейщас наш магазинщик…
– Не был бы, – ответил Пикеринг. – Нас же выселять собирались, забыл?
– Это вщо ты виноват! Жащем жалобу накатал? – проворчал Хамфри.
– Так ведь и ты тоже накатал! – огрызнулся Пикеринг.
Хамфри притих.
– Хампти, не грусти! Мы стребуем с Лукреции Каттэр полмиллиона фунтов и полетим домой первым классом. Купим себе новое жильё – даже, может, найдём квартирку над магазином.
– Ты вроде шобиралша женитьша на Лукрешии Каттэр и ш ней оштатьша жить? – напомнил толстяк.
– Ну-у… Я её, конечно, люблю…
Пикеринг как-то не задумывался о том, что если он женится на Лукреции Каттэр, то ему с ней придётся жить. Он окинул взглядом стены камеры. Жизнь в джунглях его не прельщала.
– Ижвини, мне пошлышалошь, ты скажал, щто мы ш тобой вмеште пошелимша, когда вернёмша домой.
– Что?! – Пикеринг визгливо расхохотался. – С чего бы это? Мы же друг друга люто ненавидим… – Тут он запнулся. – Так ведь?
– Ага. Я тебя ненавижу! – сказал Хамфри, отходя от двери камеры. – Я шпать ложушь. Шпоки!
– А, ну да. Ладно.
Пикеринг постоял, подумал и перетащил свою подстилку к стене, разделяющей их с Хамфри камеры.
– Приятных снов! – крикнул он, закутываясь в одеяло.
– Пщих! – крикнул в ответ Хамфри.
28
Команда жуков
Даркус лежал с закрытыми глазами, но заснуть не мог. Ему всё время представлялось, как, прихрамывая, раненый Бертольд ковыляет ночью по лесу, и то и дело возникало встревоженное папино лицо. Все дорогие ему люди оказались в «Биоме», а он не знал, где они.
Бертольд звал его по имени, потом Вирджинию. Искал их, а они его бросили.
– Даркус! Вирджиния! Вы тут?
Даркус моргнул и открыл глаза. Наверное, он задремал. Приснилось, что он слышит голос Бертольда.
– Даркус! Ты меня слышишь?
Он резко сел. Датчики зафиксировали движение, и в камере включился свет. Рядом зашевелилась Вирджиния.
– Вирджиния! – Даркус потряс её. – Просыпайся! Кажется, Бертольд нас зовёт!
Девочка, встав на колени, вытащила из кармана квадратное устройство. Нажала кнопочку и зашептала:
– Бертольд, это ты?
– Ага, Вирджиния, я здесь!
– У нас тут Новак, – сообщила Вирджиния.
– Знаю: я её вижу на мониторах системы наблюдения.
– Ты где? – Даркус схватил устройство.
– Мы в охранном куполе, – ответил Бертольд.
– И дядя Макс тоже?
– Мы все здесь.
Из приборчика донёсся голос дяди Макса, и Даркус чуть не заплакал от облегчения.
– Мы прятались в техническом туннеле, пока Лукреция Каттэр не отправила Крейвена и Данкиша наружу, а потом пробрались сюда, – рассказывал дядя Макс.
Потом снова раздался голос Бертольда:
– Пришлось повозиться дольше, чем я рассчитывал, пока взломал устройство связи, простите!
– Даркус? Вирджиния? Что там? – Из отдушины послышался голос Новак. – Всё в порядке?
– Новак, приготовься! – скомандовала Вирджиния в отдушину. – Сейчас будем убегать!
– Слушайте внимательно! – сказал Бертольд. – Я могу открыть двери камер, но я не знаю, у какой какая кнопка, буду открывать всё сразу. Встаньте около двери и быстро выбегайте. Камер всего шесть, одна пустая, слева от Новак сидит очень опасный человек-жук, дальше – Пикеринг, и за ним – Хамфри. Смотрите не попадитесь им!
– А Моулинга ты видишь?
– Вижу – он спит.
– Послушай, Даркус! – Теперь они услышали голос Эммы Лэм. – Идите не в ту сторону, откуда вас привели, – там находится Моулинг. Двигайтесь в другую сторону, направо. Через два метра от вашей камеры в полу есть люк, он ведёт в технический коридор. Спускайтесь по лесенке – и сразу направо. Там будет поворот к мини-куполу, в нём живут сотрудники. Туда вам не надо. Идите дальше, до второго поворота, это к охранному куполу. Там вас встретит дядя.
– Понял. – Даркус кивнул. – Вниз, в технический коридор, мимо первого поворота, пока не увидим дядю Макса.
– Удачи! – сказал Бертольд.
– Бертольд… – Даркус запнулся. – Спасибо, что пришёл за мной.
– Мы же друзья, – ответил Бертольд. – Так, я открываю двери. Все готовы?
– Новак, ты у двери? – прошептала Вирджиния в отдушину.
– Да, – ответила Новак.
