– Правда?! – Даркус яростно заморгал, но не смог удержать слёзы, и они покатились по щекам. – Ты серьёзно? Мы можем остаться?
– Ну-ну, пожалуйста, не плачь! Всё будет хорошо. – Папа притянул его ближе к себе. – С этих пор я стану хорошим папой, обещаю.
– Ты и так самый лучший папа в мире! – всхлипнул Даркус, крепко обнимая отца.
Они посидели немного обнявшись. Наконец Даркус успокоился.
– Пап! – Он шмыгнул носом. – А мама правда отдала Лукреции Каттэр твоего жука, Прометея, и все твои материалы исследований?
– Нет, Даркус, это было враньё, лишь бы нас задеть. Мама была страстным исследователем, но она хотела, чтобы я прекратил генетические эксперименты с жуками. Она никогда не отдала бы Лукреции Каттэр мою работу.
– Но Прометей же был у неё?
– Его украли из запертого хранилища в Музее естествознания, точно так же, как Лукреция похитила меня.
– Иногда мне кажется, что я совсем не знаю, какой на самом деле была мама, и от этого больно.
– Ох, Даркус, прости меня! Спрашивай о чём хочешь, я тебе всегда отвечу.
– Я не хочу тебя расстраивать, – признался Даркус.
– Я не буду больше грустить, честно. Нельзя поддаваться печали: у нас слишком много работы. Нужно доказать, что Лукреция Каттэр была не права, и привлечь как можно больше людей к борьбе за экологию.
Даркус кивнул.
– Когда мы переедем в новую квартиру в соседнем доме, повесим на стенку мамины фотографии, можно?
Барти потрепал сына по волосам:
– Конечно, можно, Даркус. Мы всё сделаем так, как ты захочешь.
Мальчик улыбнулся:
– А можно, я у себя в комнате поставлю громадный аквариум для Бакстера?
Барти засмеялся:
– По-моему, храбрый жук-носорог более чем заслужил это!
В дверь тихонько постучали. Даркус выпрямился и вытер лицо рукавом. На пороге возник Жерар, а рядом с ним стояла Новак с чемоданом в руке, готовая к отъезду.
– Уезжаете? – Барти встал с дивана.
Жерар кивнул.
– Спасибо, что так хорошо заботились о Новак!
– Ей всегда будут рады в нашем доме. – Барти улыбнулся. – Новак, мы с Даркусом поговорили. Я с удовольствием принимаю твоё предложение насчёт работы и буду рад помочь тебе с жучиным зоопарком.
– Правда? – Новак бросила чемодан и захлопала в ладоши. – Как чудесно! Мы всем покажем, какие жуки хорошие и удивительные и какие они бывают полезные.
Из цветка на ободке в волосах Новак выпорхнула Хепбёрн и закружилась в воздухе. Новак посмотрела на Даркуса.
– Теперь мы сможем видеться каждый день!
– Погоди, – сказал Даркус. – А как же Хамфри и Пикеринг? Если мы займём соседний дом, где они будут жить?
– А-а, у них всё будет в порядке, – ответила Новак. – Я выполнила обещание маман. Подумала, что так будет честно. Они получили по четверти миллиона фунтов каждый. А как эти деньги потратить – это уже им решать.
36
Хаггис и спорраны
[19] от Хэмиша Мактэвиша
Хамфри и Пикеринг стояли перед заколоченным магазинчиком.
– Это надо будет убрать, – сказал Хамфри, показывая на вывеску над дверью.
На доске в красно-зелёную шотландскую клетку золотыми заглавными буквами было выведено: ХАГГИС И СПОРРАНЫ ОТ ХЭМИША МАКТЭВИША
– Да! – Пикеринг кивнул и вытащил из кармана связку ключей. – Ну что, зайдём, посмотрим наш новый дом?
Кузены, громко топая, вошли в магазинчик на Уолворт-роуд, в районе «Слон и замок», в южной части Лондона. Магазин разорился из-за того, что в последнее время всё меньше находилось покупателей, интересующихся спорранами и желающих поесть хаггиса.
– Ты глянь! Мяшной прилавок! – Хамфри вперевалочку двинулся в левую часть помещения, держа в руках ведёрко клюквенного соуса, с которым не расставался с тех пор, как они вернулись в Англию.
Эта часть магазина была обставлена как лавка мясника.
– Смотри! Витрины! – Пикеринг обернулся вправо, широко раскинув руки, будто хотел обнять стеклянную стену. – Идеальное место для моего антиквариата!
– Идеальное мешто для моих пирогов! – откликнулся Хамфри из-за прилавка. – Интерешно, какие на вкуш пироги с хаггишом? Было бы отлишшное дополнение к моему ашшортименту!
– Пошли, глянем наверху! – позвал Пикеринг, взбегая по винтовой лестнице.
Он торопился занять лучшую комнату.
– Ненавижу лештницы! – проворчал Хамфри. – Беру первую комнату!
Пикеринг беззвучно выругался.
Вначали они зашли в кухню. Пикеринг стал открывать шкафчики и вскоре нашёл две старые чашки и блюдечко.
– Выпьем чаю?
Хамфри кивнул:
– Пошшему бы нет?
Пикеринг достал из одного кармана пакетики с чаем, бросил их в кастрюльку, залил водой и поставил на плиту. Разлив чай в кружки, из другого кармана он вытащил целую горсть крошечных пластиковых баночек с долго хранящимся молоком – Пикеринг их своровал в самолёте по пути на родину. Он вылил по паре баночек в каждую чашку. Двоюродные братцы, взяв чашки, двинулись дальше вверх по лестнице.
– Вот моя комната! – объявил Хамфри, распахивая первую же дверь.
Комната оказалась довольно большой. На полу лежал сильно потёртый ковер, а из мебели было только старое синее кресло. Хамфри немедленно в него уселся.
– Отлишшно! Ждешь ешть вшшо, што мне нужно. – И он шумно отхлебнул чай.
– Ты не хочешь посмотреть этажом выше? – раздражённо спросил Пикеринг, завидуя, что Хамфри досталась такая просторная комната. – Может, там что получше найдётся?
– Не-а, – ответил Хамфри.
Пикеринг, хмыкнув, зашагал дальше. Вскоре Хамфри услышал его шаги у себя над головой.
– Эй, Хамфри, здесь такая прелесть! Иди посмотри! – позвал откуда-то сверху Пикеринг.
Хамфри только улыбнулся, допивая чай. Как бы не так! Он и с места не сдвинется! Поставив пустую чашку на пол, он пинком отправил её в дальний угол. «Потом вымою!» – подумал Хамфри.
37
Жучишница
В ворота вливался поток детей в фиолетово-чёрной школьной форме. Даркус стоял чуть в стороне, посматривая на Бакстера, который угнездился у него в нагрудном кармане. Жук помахал ему лапкой.
