— Подруга, растолстеешь же.
Птица, не переставая петь, перепорхнула на жердочку поближе к дверке.
— Намек на необходимость полетов? — девушка виновато развела руками. — Скоро будут, я в процессе.
Дабы не разочаровывать пернатую, после кофе и легкого перекуса Вероника не полезла на просторы инета искать информацию о создании клана, роли ее лидера и стоимости постройки жилья в Велегарде. Нет, она пошла в ванну, мыть отмокавшие в воде ветки. Чтобы к приходу соседушки с дрелью все было готово.
Сосед появился к закату. Впихнул в руки Вероники кейс с дрелью, буркнул:
— Сверла внутри. Отдых, да?
Девушка пригляделась: вид у парня был бледный, глаза покраснели, веки опухли, густая синева под глазами… И конкретная такая щетина.
«Где-то я похожее видела (без щетины, хех) — а, ну да, в зеркале»…
Как раз тогда, когда сама перебрала с «отдыхом» — битьем виртуальных пугал.
— Кофе будешь? — пожалела она бедолагу.
— Чи-чи-чи-чи-чи!
— Твоя виверна, блин, карликовая, мне не рада, — пробурчал Вал, но внутрь зашел: еще бы он отказался от кофе!
Про то, что соседу вообще никто не рад, Вероника дипломатично промолчала. Вот дрели — другое дело.
«Была же у ребят и забыла у них попросить, балда!» — отвесила себе мысленно оплеуху девушка.
— Виверна. Хм. Вив, — Вероника развернулась в сторону комнаты с птицей, куда, пока полеты не были организованы, дверь была открыта. — Будешь откликаться? Вив?
— Чив!
— Отлично. Вот видишь, Вал, твой день сегодня прожит не зря.
Сосед выразительно глянул на девушку и не менее выразительно покрутил пальцем у виска.
— Смена деятельности — лучший отдых, — выдав с подноса в подрагивающие пальцы чашку кофе, нравоучительно сказала Вероника. — Ты бы мог уже и сам догадаться, что легкой романтической прогулки по красотам вирта от твоей Хель ждать не стоит.
Вал тепло улыбнулся.
— Знаю. Мэйли очень целеустремленная. Вижу цель — не вижу повода отлынивать от ее достижения. О! Ты не доела торт?
Это музыкант заметил тарелочки на подносе. После плотного обеда у друзей Веронике было не до торта, так что Валу повезло — в его состоянии сладенькое было весьма уместно. Капельница с глюкозой была бы, пожалуй, еще уместнее, но за неимением и торт сгодился.
— Вал, а вы за вход в гильдию воинов платили? — сегодня парень был не настроен на болтовню, и Вероника понимала, почему, но кофе надо было отрабатывать.
— Там той гильдии — фундамент один, за что платить? — удивился сосед. — Ходи — не хочу.
— А как вообще у демонов с куплей-продажей? Не любопытствовал?
Вот этот, казалось бы, малозначимый момент здорово девушку интересовал. Как показал недавний сеанс приобщения к подводному быту, в частности — игровой его составляющей — деньги сухопутных подводным жителям были не интересны. Непись ставки в золоте даже рассматривать не стал, зато лихо отыгрывал у орчанки всякую мелочевку. Пока же этот шулер плавучий вел их к своей плантации, гномка как бы невзначай поспрашивала, сколько стоить будут комнаты, если им вздумается задержаться сверх «выигранных» дней. Оказалось, что две комнаты в оборот обойдутся пришлым в жемчужину или в две горсти радужного песка, или в два малых светлых камня. И вообще он (шулер) уступчивый и готов рассмотреть варианты обмена.
Курс жемчуга к золоту на аукционе был известен: пять золотых за жемчужину, обычную, редкие шли по совсем другим ценам. Предполагая, что с появлением подводных игроков количество добываемого жемчуга вырастет, можно было спрогнозировать падение его цены. Скажем, до курса один к одному, а там какие-нибудь регуляторы заработают, вроде максимума жемчуга, добываемого за день.
Собственно, готово, без вреда экономике новый рынок, новые товары.
А как оно будет с демонами?
— А никак, насколько я знаю, — пожал плечами Вал, поглядывая на недоеденный кусок тортика с тарелки Вероники. — Хочешь есть — берешь у повара задание на сбор продуктов, поля вспахали и засеяли, там уже что-то даже выросло. Приносишь, что просили, получаешь лепешку. За умения надо отработать на пользу гильдии, сейчас это все больше про таскание тяжестей. Это я знаю в основном из плана Хель на завтра. Больше пока ни с чем не сталкивался.
— Каждому по потребностям, значит… — девушка задумалась. — Занятно, занятно. Как-то не по-демонски.
— А ты ожидала: за понюшку серы стакан молока? — изогнул бровь Вал, потихоньку приходящий в себя.
— Не знаю, — пожала плечами Вероника. — Знала бы, не спрашивала.
Сосед засобирался к себе, перед уходом предложил посильную помощь с устройством «чего-то для виверны».
«И где слово-то взял? От Хель, не иначе»…
— Сама справлюсь, — отмахнулась девушка.
Хотя отношение ее к музыканту после предложения помощи на самую капельку, но улучшилось.
Следующий день в озерных глубинах начался так же, как заканчивался предыдущий: улитки, водоросли, раздражение от однообразия и скуки.
— Мы сильные, мы упорные, мы справимся, — уговаривала больше себя, чем приятелей, гномка со зверским выражением на детском личике.
— Или нет, — вздыхала Барби, у которой среди сильных сторон терпение не значилось никогда.
— Или… — Кен не успел договорить: раздался треск на грани слышимости, что-то сверкнуло за пределами «лампочки»…
Так они узнали, что под водой обитают не только неписи, их питомцы и безобидные улитки. И что эти «не только» способны одним разрядом выкосить половину группы, а самых «толстых» по здоровью — парализовать, после чего методично, неторопливо втянуть в себя не способные сопротивляться тушки. Разработчики не стали жестить с деталями, жертвы физически почти ничего не почувствовали, и визуально темная вода озера сменилась непроглядной тьмой, немного «скрашенной» системными оповещениями, про урон и про дебафф.
Внимание! Вы подверглись воздействию негативного эффекта: Электрический разряд.
Ваша подвижность снижена до минимума.
Защита снижена на 50 %.
Использование умений и предметов ограничено.
Срок действия: 10 минут.
Хэйт оказалась среди тех, кто пожил подольше, с гномкой и Рэем, и успела пронаблюдать, как исчезают в гигантской пасти длиннющей рыбины ее товарищи. Пиктограмма очищающего пламени переместилась прямо к кончикам пальцев, чтобы малейшего усилия хватило для ее активации, но применять было без толку — здоровье после разряда озерного угря упало в красную зону.
Потом они узнали, что их боятся дети (когда высказали все, что думают о неведомой ранее грани подводного мира и пробежались до деревни): малыши, беззаботно игравшие в водичке над лужайками, при виде сухопутных прыснули в разные стороны. Сами малыши были милые и забавные, эдакие маленькие скаты, кальмары, русалки и один акуленок. Но вот плач, повисший над лужайкой и не исчезнувший, даже когда хвост последнего малыша скрылся за водорослями входа — в плаче не было ничего милого.
