— Одна из девочек? — позволил себе догадку Анри. Как‑то три месяца назад Трелла появилась на публике, как Анжелика. Ее сфотографировали целующейся с мужчиной — не с кем иным, а с принцем, — но она поклялась Анри, что больше ничего не было.
А у Джили отношения с другим принцем, Касимом, и она даже отправилась с ним в пустыню на ночь, когда они все были в Шамэре на свадьбе Садика.
Лицо Киллиана по‑прежнему сохраняло бесстрастность.
— Вы же не имеете в виду меня. Синния — единственная женщина, с которой я был…
Он ринулся в эту связь, словно несся в одной из гоночных машин Рамона и не замечал прямо под носом острых кирпичей в огромной стене.
«Я не спрашивала, хочешь ли ты жениться на мне. Я спросила, любишь ли ты меня».
«И причина, по которой ты спрашиваешь, такова — ты хочешь изменить то, что есть между нами. Я говорил тебе, что никогда на тебе не женюсь».
Три месяца назад Анри был застигнут врасплох. Он не предугадал, что подобный разговор произойдет. Им было хорошо вместе. Да, он разъярился, когда Синния пригвоздила его словами: «Ты меня любишь?»
Он не мог ее полюбить. Слишком многое поставлено на кон.
Расставание походило на операцию без анестезии. Анри перенес это стоически и не показал, как сильно рассержен и возмущен, потому что Синния не удовольствовалась тем, что они имели. А он не мог предложить другого. И она это знала.
«Я всегда хотела детей. Ты сказал, что, когда я буду готова создать семью, ты меня отпустишь. Ты сдержишь слово?»
«Конечно». Он не давал пустых обещаний.
Они расстались вежливо, насколько возможно. Черт.
Анри ушел из квартиры и вернулся спустя неделю после того, как Синния сложила вещи и уехала. Он не проверял, появляется ли она в социальных сетях. Зачем? Последнее, что он хотел бы там увидеть, — это с кем она встречается, чтобы вступить в брак и родить детей.
И вот сейчас он знает, что Синния ни с кем не встречается.
«Потому что у нее будет его ребенок».
Это не может быть правдой. Она сказала бы ему.
Если только…
Следующая мысль врезалась в него острыми зубами хищного зверя: «Его ли ребенок?»
Конечно, его. Должен быть его. Иначе Киллиан не пришел бы с этой новостью. Нет. Синния в высшей степени независима, упряма до крайности и честна. Она не стала бы заводить отношения за его спиной. Да и когда у нее нашлось бы на это время? Почти все ночи они спали вместе, и, хотя ее страстность не знала границ в постели, неразборчивостью она не отличалась.
Нет. Если Синния беременна, то ребенок его.
Но как? Она знала, что он не хочет детей. По этому поводу он высказался прямо, так что, черт побери, случилось? Она прекратила принимать таблетки? Была ли беременность намеренной?
Она не понимала, какой опасностью это чревато?
С того момента, как ответственность по защите семьи легла на него, ему словно приставили к виску пистолет русской рулетки. Одно лишь предположение о появлении собственного ребенка — это дополнительная пуля в патроннике.
Мучительная боль от предательства разрывала грудь. Она пренебрегла им, его желаниями.
— Вижу, что дал вам большую пищу для размышлений, — сказал, вставая, Киллиан.
— Да, точно. — Анри тоже встал. Голова у него готова была лопнуть. Он не нашел других слов — все мысли крутились вокруг Синнии, ища ответы. Ему с трудом удалось следовать за основными линиями разговора с Киллианом и связать их. — Гарантируйте упомянутому вами сотруднику премию.
— Разумеется.
— И рассмотрите расценки на расширение услуг для моей растущей семьи, — едва дыша, произнес Анри.
— Предложение готовится вместе с резюме. Вы собираетесь в Лондон? У меня есть запасной персонал, если вам понадобится. Дайте мне знать.
— Я поеду прямо в ее квартиру. Но разве вы не определили кого‑то в ту же минуту, когда узнали о ее беременности? — обуздывая гнев, произнес Анри.
— Я приехал сюда, как только узнал, — сказал Киллиан. — По предварительному расследованию она платила одному из моих конкурентов держать папарацци на расстоянии. Поэтому мы находились незаметно, но поблизости. Между прочим, она живет у своей матери.
Анри кивнул и пожал Киллиану руку.
— Спасибо. Брат или сестры знают об этом?
— Да, — ответил Киллиан, но не сказал, кто именно.
Теперь Анри действовал словно робот из научно‑фантастического триллера. Цель: добраться до нее. Действия: заказать машину, послать сообщение пилоту, что он летит в Лондон, сесть в самолет и преодолеть все препятствия, не думая о последствиях.
«Свернуть шею Рамону». Рамон мог знать. Он все еще общается с подругой Синнии? Синния говорила, что Вера вышла в прошлом году замуж.
Анри представить не мог, что любая из сестер знала что‑то столь важное и утаила от него. Они не могли держать его в неведении, зная, как давит на него груз забот в бизнесе и по безопасности семьи. Они любят его.
Этот перелет стал самым длинным перелетом в его жизни. У него вспотели ладони от напряжения. Все мысли направлены на обеспечение безопасности своего ребенка. Если она беременна, то он не сможет свободно дышать, пока не запрет ее за прочными дверями поместья Советерре.
Синния устала. У нее внутри два живых существа, и сегодняшний день выдался трудным. Нелл утешила ее тем, что они в уходящем знаке Меркурия.
Вероятно, так оно и есть, поскольку вай‑фай в квартире на последнем издыхании, у новой партнерши Синнии, управлявшей ее лондонским офисом, возникли проблемы с телефоном и Интернетом, а технолог, которого Синния попросила проверить и то и другое, застрял в пробке. Очевидно, виновато во всем обратное движение какой‑то планеты.
Дорри, слава богу, занята школьными делами и большую часть заданий получает онлайн. Обычно она помогает Синнии, сидя за столом в гостиной через коридор и отвечая на звонки, а у Синнии есть возможность сосредоточиться на своей непосредственной работе.
Но сегодня Дорри нет дома, и ее заменяет мама. Что означает, что вместо того, чтобы отслеживать звонки, принимать сообщения и отвечать на простые вопросы, она появлялась в дверях со словами: «Прости, что прерываю тебя, дорогая, но тут хотят видеосвязь. Как мне это включить?»
Когда мать в сотый раз постучала в дверь и вошла, Синния огрызнулась:
— Мама! Я же работаю.
— Ну а он не собирается уходить.
Синния подняла глаза и увидела Анри. Его вид сразил ее подобно астероиду. Или подобно атомной бомбе, ядерная энергия которой сию секунду вырвется наружу. Синния чувствовала, что сейчас разобьется на тысячи кусочков, и застыла.
А он великолепен в сшитом по фигуре темно‑синем костюме с галстуком в узкую красную полоску, чисто выбрит, высокий, огромный. Такой, как всегда. У нее внутри все перевернулось. Неужели… от радости? От радости видеть его рядом с собой.
