И снова, как в дни Ричардсона и Голдсмита, английский роман ввел литературную моду в западном мире, и с тех пор установленные Вальтером Скоттом каноны исторического романа служили путеводной звездой его последователям в разных странах. Значительное число исторических романов после Скотта тоже стали бестселлерами, завоевавшими национальную и даже международную славу: The Last of the Mohicans, «Последний из могикан», Фенимора Купера (1826), Lichtenstein, «Лихтенштейн», Вильгельма Гауфа (1826), I Promessi Sposi, «Обрученные», Алессандро Мандзони (1827), Notre-Dame de Paris, «Собор Парижской Богоматери», Виктора Гюго (1831), Les Trois Mousquetaires, «Три мушкетера», Александра Дюма (1844), Henry Esmond, «Генри Эсмонд», У.М. Теккерея (1852), «Война и мир» Льва Толстого (1862—1869), Jurg Jenatsch, «Юрг Енач», Мейера (1876), Fru Marie Grubbe, «Фру Мария Груббе», Якобсена (1876) – вот несколько из самых известных примеров этого жанра в литературах Америки, Германии, Италии, Франции, Англии, России, Швейцарии и Дании.
На протяжении XIX века продажи в 10 тысяч экземпляров за год, по-видимому, считались выдающимся успехом, а все, что расходилось еще лучше, – бестселлером. 1859 год стал по-настоящему богатым на бестселлеры, когда тиражами примерно по 20 тысяч экземпляров за год вышли Idylls of the King, «Королевские идиллии», Теннисона, SelfHelp, «Самопомощь», Сэмюэла Смайлса, Book of Household Management, «Книга о домоводстве», миссис Битон и Adam Bede, «Адам Бид», Джорджа Элиота.
Авантюрный аспект издательского дела чаще всего проявляется в заметных неудачах при попытке распознать перспективно успешного автора или книгу. A Study in Scarlet, «Этюд в багровых тонах», Конан Дойла трижды возвращали автору, прежде чем четвертый издатель принял его, хотя и без охоты; одна из ранних работ Джорджа Бернарда Шоу была отвергнута Макмилланом (четыре раза!), Марри, Чат-то, Бентли и полудюжиной столь же известных фирм. Не литературные, а политические расчеты, обманувшие его, заставили Джона Марри в 1831 году отвергнуть The Young Duke, «Молодого герцога», Дизраэли; принятие Билля о реформах, которое случайно совпало с временным упадком книгоиздания, предсказало убежденному тори окончательную гибель его страны, в которой уже нет места для издательских авантюр.
Макмилланы (которые позволили историку своей фирмы Чарльзу Моргану рассказать кое-что интересное, где они сами выглядят не в лучшем свете) смогли сделать бестселлер из John Inglesant, «Джона Инглсанта», Дж.Г. Шортхауза (1880), потому что типографы Р. и Р. Кларк из Эдинбурга отпечатали на свой страх и риск 9000 экземпляров, что сильно превышало объем заказа, так как больше верили в успех романа, чем сами издатели. Макмиллан также передал Kipps, «Киппс», Г.Дж. Уэллса, которой было за два года продано всего 180 экземпляров, Нельсону, и тот за несколько месяцев продал 43 тысячи. Что самое удивительное, Макмилланы были так осторожны, что при первом английском издании «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл (1936) ограничились 3000 экземпляров, хотя роман уже стал бестселлером по ту сторону Атлантики – по сути дела, со времен «Хижины дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу (1852) это была первая американская книга, которая произвела одинаковую сенсацию и в Англии, и в США. Так как в 1852 году американские книги не защищались в Англии законом об авторском праве, в один год вышло около сорока английских изданий. По цене они варьировались от 6 пенсов до 15 шиллингов. Самым, по-видимому, успешным из английских пиратов был Раутледж: он нередко отправлял книготорговцам по 10 тысяч экземпляров в день и всего продал более полумиллиона.
Учитывая потенциальную привлекательность для читателя, едва ли можно ждать от нехудожественной литературы возможности соперничать с художественной в области бестселлеров. Но те критики, которые видят в бестселлерах исключительно книги легкого чтения, весьма недооценивают вкусы, любознательность и терпение публики или другие качества, благодаря которым получаются бестселлеры.
Работая над History of England, «Историей Англии», Маколей задумал обойти по продажам самый продаваемый роман своего времени. Так и вышло. Первые два тома, выпущенные в 1849 году, разошлись тиражом 40 тысяч в Англии и 125 тысяч пиратских копий в США, прежде чем вышли третий и четвертый тома. Из них 25 тысяч было продано в день публикации (17 декабря 1855 года), так что 11 желающих купить ее остались неудовлетворенными, и в течение месяца было распродано еще 150 тысяч экземпляров, включая незаконные продажи: 73 тысячи экземпляров в Нью-Йорке и 25 тысяч в Филадельфии.
Уильям Говард Рассел ожидал, что опубликованные в виде книги его знаменитые депеши с Крымской войны для The Times могут разойтись 5-тысячным тиражом; его издатель Раутледж рассчитывал на большее. Ни тот ни другой не предвидел, что в 1855—1856 годах будет продано 200 тысяч копий. Short History of the English People, «Краткая история английского народа», Дж.Р. Грина началась с продажи 35 тысяч экземпляров в первый год публикации (1874); как и «История» Маколея, она продолжает пользоваться устойчивым спросом.
Обращаясь от собственно истории к философии истории, надо упомянуть, что продажи Untergang des Abend-landes, «Заката Европы», Освальда Шпенглера и Reisetagebuch eines Philosophen, «Путевого дневника философа», графа Кайзерлинга дошли до сотен тысяч в Германии в двадцатых годах; как и после Второй мировой войны A study of History, «Постижение истории», Арнольда Тойнби в Великобритании, США и (в переводе) в Германии. Среди биографий Life of Gladstone, «Жизнь Гладстоуна», Джона Морли в свое время пользовалась неслыханным успехом. Трехтомное издание было продано в год публикации (1903) в количестве 25 тысяч, а первое дешевое издание (по 5 шиллингов) разошлось 50 тысячами экземпляров в 1908—1909 годах – это довольно любопытным образом отражает то, как крепко либеральная партия владела умами тогдашней английской публики, хотя уже через полвека эта книга любому человеку, достаточно неосторожному, чтобы ее раскрыть, покажется поразительным сочетанием скучного автора, скучной темы и скучного изложения.
Вместе с тем, как видно, любовь к сенсациям у недо-интеллигентов разных стран объясняет не чем иным, как странным успехом The Story of San Michele, «Легенды о Сан-Микеле», шведского врача Акселя Мунте (1929). Она не обладает литературными достоинствами, но проблесков «высшего света», психиатрической абракадабры, сентиментальных историй о животных и первобытных людях и тому подобных ингредиентов оказалось достаточно, чтобы раздразнить вкус миллиона покупателей, говорящих на тридцати разных языках, из них 200 тысяч из одних только США.
Легче объяснить поразительный успех The Second World War, «Второй мировой войны», сэра Уинстона Черчилля. Ее шесть томов вышли с 1948 по 1954 год, и каждый последующий том приходилось печатать все большим тиражом, чем предыдущие, что требовало постоянных переизданий первых томов, так что труд в целом представляет собой сложную библиографическую головоломку. Причина этого, конечно, заключается в том уникальном факте, что здесь величайшую в истории человечества повесть рассказывает ее известнейший участник, который по случайности в то же время является одним из знаменитых англоязычных литераторов, достойным Нобелевской премии по литературе.
