Мне стало как-то не по себе от такой оценки… Пусть даже это было в прошлом.
— На самом деле… — начала было я, но меня перебили.
— Теперь я понимаю. Ты была не отстраненной, а опустошенной и разбитой. Сломленной. И просто держалась из последних сил, чтобы не показать это всем окружающим.
— Я боялась расплакаться, — тихо созналась я, упершись взглядом в торт. — А еще больше боялась увидеть торжество в глазах противников и разочарование — у друзей и наставницы. Я ведь подвела всех, кто в меня верил. Подвела сама себя. Меня не хватило на то, чтобы натянуть любезную мину, поздравить Наталью с первым местом, получить грамоту за свое второе и некоторое время изображать дружелюбие для всех желающих. Потому я просто ушла. Убежала.
— Если бы я знал, — Дэймон потянулся и поднял мою голову, заставляя смотреть на себя. Я вздрогнула, моментально утонув в теплых сочувствующих темных глазах. — Если бы я только знал, Лин… Я бы не позволил тебе уйти и закрыться в собственной вине.
— Ты ничего бы не сделал, — довольно-таки жестко ответила я, отстраняясь. — Я была тебе никем. Более того — соперницей твоей девушки. С которой у вас тогда ещё все было хорошо. Максимум — ты бы мне посочувствовал. Про себя. И все. Давай не будем…
— Мои друзья говорят, что у меня инстинкты рыцаря, — качнул он головой, складывая руки на груди. — Я бы нашел способ, как тебе помочь.
Я хотела возразить, а потом вспомнила, как он с удовольствием возился с Темкой, как без раздумий вступился за Светку тогда в клубе… И закрыла рот. Что я вообще о нем знаю? Да толком ничего. К тому же не очень-то хорошо портить такой вечер глупым и совершенно неважным препирательством.
— Ладно, не буду спором, — примирительно улыбнулась я. — Но забавно, да… Ты видел меня в самый худший момент в моей жизни. Кто бы мог подумать…
— Ничего забавного, — скривился он. — Я потом видел твои выступления на Ютубе… И искренне жалел, что не могу оказаться там, в зале, чтобы наслаждаться этим собственными глазами, а не через экран. Кстати, я тебя именно так узнал — по танцу.
— Тогда, когда подглядывал за мной? — уточнила я насмешливо. — И ещё провокационные заявления всякие бросал.
— Я был обескуражен! — насупился он и сразу стал выглядеть на свои восемнадцать. — Ты мне картину мира сломала одним махом! Я ведь успел на тот момент сложить о тебе определенное впечатление, а тут оказывается…
— Что это впечатление идет вразрез с другим, более ранним, да? — понимающе хмыкнула я.
— Да. И я задался целью выяснить: кто же ты на самом деле?
— И как? — склонила голову на бок. — Что узнал?
— Что я — кретин, и не стоит вот так заочно судить о людях, — мрачно отозвался он. Честно, я себя давно таким идиотом не ощущал.
— Жизнь — забавная штука, не так ли? — рассмеялась я. — Даже удивительно, что мы в результате пришли к вот этому…
— Я очень рад, что пришли, — Дима потянулся и накрыл мою ладонь своей. — Ты — первая девушка в моей жизни, которой я и правда хотел добиться.
Я ощутила, как приятное тепло разлилось в груди, и невольно улыбнулась. Чтобы скрыть собственный восторг от того, насколько счастливой меня сделали всего несколько слов, шутливо спросила:
— Да ладно! А как же Наталья?
— А Наталью я не добивался, — пожал плечами. — Она была инициатором наших отношений. Я, конечно, некоторое время считал, что влюблен, но по большому счету это был восторг от того, что на меня обратила внимания старшая девушка. Мне ведь было всего пятнадцать, когда мы познакомились.
— Помню пятнадцатилетнего Макса, он был ещё тем чмом, — хихикнула я, воскрешая перед внутренним взглядом образ мелкого братца. — Ты, видимо, пору гадкого утенка успел пройти раньше.
— О да, мне больше всего досталось страданий в двенадцать, — закатил глаза Дэймон и пообещал: — Я тебе потом фотки покажу.
— Оу, сочту за честь, — выразительно дернула бровями и рассмеялась. — Впрочем, я сама в двенадцать была… Наставница называла меня жеребенком: тонкая, нескладная.
— Покажешь? — любопытно сверкнул глазами Дима.
— Не дождешься, — ласково-ласково пропела я.
— Так не честно! — возмутился он. — Я ведь пообещал показать тебе компромат на себя!
— Ну, я же тебя не просила, — развела руками и состроила невинное личико. — Ты сам, все сам.
— Зараза, — он удрученно цокнул языком.
— Уж какая есть, — гордо выпрямилась.
— Будем перевоспитывать, — кровожадно улыбнулся Дэймон.
— Так как я старше, воспитывать тут буду я, — не сдержалась и показала ему язык.
И он неожиданно рассмеялся. А я вслед за ним.
— Обожаю тебя такую, — выдохнул Дима.
— Я такая не со всеми, — пожала плечами. — Так что можешь ставить себе в заслуги.
— Обязательно, — со смешком отозвался он.
На этом серьезные разговоры были закончены. И я полностью окунулась в этот волшебный вечер. Рядом с Димой мне не хотелось заморачиваться и задумываться над тем, что говорить и как поступать. Так что я просто вела себя естественно и, судя по тому, как искренне улыбался мой «хакер», ему нравилось.
Мой… Мне все ещё казалось, что это какой-то сон. Разве бывает так на самом деле? Чтобы ради меня чуть ли не в лепешку разбиться. И со сцены распахнуть сердце перед огромной толпой, не зная, каким будет ответ… Честное слово, даже мелькнула мыслишка, что я такого подарка недостойна. Впрочем, взять верх своим комплексам я не позволила, мысленно показав им средний палец. И полностью сосредоточилась на парне, обществом которого искренне наслаждалась.
Мы дурачились и подкалывали друг друга. Я своровала у Димы из-под носа миндальное печенье, которое, как оказалось, он обожает. За это он вымазал мне нос кремом, оставшимся на моей тарелке.
Я все же уговорила его пройтись, утверждая, что от недолгой прогулки моей ноге ничего не будет. И мы медленно шли по широкой темной алее, взявшись за руки.
И этот зябкий вечер стал каким-то теплым, словно его согревали наши улыбки и прикосновения, невыразимая нежность и такое воздушное счастье, что мне казалось — меня сейчас унесет в небо. И честное слово, у меня дыхание перехватывало от того, как бережно Дима ко мне относился. Я взрослая девочка и отношения в моей жизни, конечно же, были. Но никогда я не ощущала себя бесценным сокровищем до сегодняшнего дня.
Когда у меня слегка промерзли руки, Дима заметил, что я прячу их в карманы, и пытался отдать мне куртку, чего я, конечно же, не позволила. Тогда он затащил меня в ближайшую небольшую кофейню и, заказав мне большое латте с карамельным сиропом, долго отогревал мои озябшие ладошки, сжимая своими, огромными.
— Что делаем дальше? — спросила я, отогревшаяся, а оттого разморенная, потягивая свой латте.
