Если коротко, то ответственность — это умение выбирать действия и потом помнить о своем выборе. Очень удобно многие вещи оправдывать реактивностью («я не мог не разозлиться», «он меня довел»), но на самом деле уровень воздействия выбирает родитель. И к 1980-м годам общество дошло до этой светлой мысли. «Да, я злюсь, что ребенок разбудил меня в пять утра. И на полицейского разозлюсь. И на жену. Но я могу выбрать, как на это ответить. И в этом моя ответственность».
Для Маккоби и Мартин родитель был не только тем, кто контролирует, но и тем, кто устанавливает границы и отслеживает, как развивается контакт, может включаться на разных этапах развития ребенка и привносить новое в его жизнь.
Таким образом, были сформированы шесть основных стилей родительского воспитания: демократический, авторитетный, авторитарный, авторитарно-попустительский, безразличный и попустительский. Каждый из них отличается своим типом контроля, уровнем ответственности и вовлеченности родителя.
Направленность на расширение выборки и изучение последствий разных стилей воспитания (1980–1990-е годы)
Работы исследователей в 1980–1990-х, как правило, используют модель Маккоби и Мартин, но пытаются найти новые горизонты для изучения. В эти годы значительно возрос интерес к кросс-культурным исследованиям и изучению разных социальных групп. Параллельно многие ученые рассматривают двустороннюю коммуникацию матери и ребенка, основываясь на идеях Боулби и Эйнсворт, кто-то даже совмещает их концепции с идеями Маккоби и Мартин.
Появляется много работ, посвященных иммигрантам, людям, относящимся к разным социальным слоям (одиноким родителям, представителям других рас и др.). Именно в этот период собраны большие объемы информации о том, как живут китайские диаспоры в Америке, вьетнамские в Австралии, какие стили воспитания распространены в разных странах (Финляндии, Саудовской Аравии, России, Франции и др.). Также обобщаются, систематизируются, включаются в метаанализ разнообразные генетические исследования (целый пласт исследований, проведенных на близнецах, братьях и сестрах, усыновленных детях, детях одних и тех же родителей, разлученных по разным причинам). Это помогло понять, какую роль в формировании личности и ее особенностей играет генетика (довольно значительную, до 40 %), а какую — общество, родители и среда (около 30 %). Именно генетические исследования помогли увидеть, что авторитетные родители способны сгладить даже серьезные аномалии развития ребенка, помочь адаптировать детей с аутистическим спектром, тяжелыми заболеваниями и нарушениями развития.
Появляется концепция outcomes (последствий воспитания). Ученые начали обращать внимание на то, как соотносятся убеждения и ценности родителя с тем, как себя впоследствии будет чувствовать ребенок. Были организованы длительные исследования, изучавшие изменения, происходящие с ребенком на протяжении детства. Наиболее влиятельной стала работа Нэнси Дарлинг и Лоуренса Стейнберга (1993). Именно они предложили интегрировать все известные знания в одну модель, чтобы ученые могли двигаться дальше. Использовали три наиболее значимых параметра: родительские практики, использующиеся для социализации ребенка, цели, согласно которым родители начинают этот процесс, эмоциональный климат (родительский стиль), в рамках которого осуществляется социализация.
Дарлинг и Стейнберг считали, что именно родительский стиль влияет на то, насколько ребенок будет открыт окружающему миру и обществу, насколько поведение матери и отца будет полезно, ведь часто у одних и тех же действий (например, поездки на море) разные результаты из-за того, что родитель делал до этого (например, кричал, что ребенок никакого моря не заслуживает), из-за особенностей ребенка (боится воды или, наоборот, обожает ее) и того, как проходит поездка (на ребенка постоянно кричат или, напротив, весело проводят с ним время). При этом они учитывали двустороннюю коммуникацию (то, как ребенок отвечает на поступки родителя). Открытость (интерес к новому) позволяет ему взаимодействовать с собой и другими людьми, а все вместе — формировать свои цели и ценности.
Дети, с точки зрения исследователей, не только копируют родителей, но и активно взаимодействуют с ними, «перерабатывая» то, с чем сталкиваются, так, как им удобно или как для них естественно. Они создают свой собственный мир на основании родительских (и не только) идей, искушений, возможностей, недостатков.
Большое влияние на ребенка оказывает не только пример, но и контрпример. Если детям в родителях что-то очень не нравится и они не хотят его повторять, это не проходит бесследно.
Исследователи стали задумываться, как на ребенка влияет ненаправленное воздействие: в эмоциональный климат семьи вносят изменения не только слова и цели, но и все, что их сопровождает (жесты, улыбки, эмоции, тон голоса и др.). Актуальной задачей для ученых стало исследование того, как все эти события воздействуют вместе, как влияет среда, в которой растет ребенок.
Цели родителя (например, оценки ребенка в школе, манеры, уровень знания языка или умение вести разговор), его качества (например, способы проявлять любовь или ненависть, интерес к другим людям), специальная активность (участие в родительском комитете, любовь к походам, выход в театр и кино) — все это является частью того, как родитель будет выглядеть в глазах ребенка.
Родительские практики, которые долгое время находились в центре внимания, требовали переосмысления, поскольку исследователи обнаружили, что в зависимости от целей и ценностей родителя одни и те же практики могут осуществляться с совершенно разным результатом. Например, родитель, заинтересованный в том, чтобы ребенок построил хорошие отношения с одноклассниками, может устраивать вечеринки для детей так же часто, как и родитель, которому хочется контролировать ребенка. Но в первом случае акцент делается на том, насколько успешно дети взаимодействуют между собой, а во втором родителю важно только то, что ребенок находится дома.
Дарлинг и Стейнберг говорили, что различать родительские стили по практикам бессмысленно. Одни авторитарные люди будут требовать идеальной чистоты в доме, другие — креативно самовыражаться (в данном случае это больше говорит о самом ребенке, нежели о его поведении: мы видим то, чего хочет родитель для своего сына или дочери). Например, для авторитетного родителя важно состояние ребенка, его эмоциональное состояние, для авторитарного — послушание.
Именно в этот период из концепций родительского стиля и практик, направленных на обслуживание определенных целей и ценностей родителя, возникла новая общая теория, поскольку стало очевидно, что на ребенка воздействует ряд факторов: генетика, социум, родители, причем последние с помощью комплекса взаимосвязанных факторов. И именно от того, как они взаимосвязаны, будут зависеть эффективность родительского стиля, успешность социализации и ее результаты.
Родительские практики, по мнению Дарлинг и Стейнберга, реализуются двумя способами: с помощью изменения качества взаимодействия родителя и ребенка и с помощью влияния на индивидуальность ребенка. Разумеется, аналогичные гипотезы высказывались и ранее, однако именно в 1980–1990-х годах они были соединены в единую концепцию.
