– Почему нет?
– Потому что я люблю его.
Он серьезно покачал головой.
– Тогда у нас проблема.
А потом комната закружилась.
Глава 27
Сандра Кин
Таос, Нью-Мексико, декабрь 1970 года
Группа согласилась вернуться в Нью-Мексико в первую неделю декабря, чтобы закончить еще две песни, однако за неделю до их до отъезда Хью позвонил и сообщил, что Эзра попал в больницу. В результате пришлось перенести запись на новый год. Ленни Брандт оказался недоступен до февраля, поэтому они согласились отложить запись. Хью очень хотел закончить переработку нескольких первых треков, но без Ленни это было невозможно.
В горах Таоса выпало восемнадцать дюймов снега; ранчо покрывал более тонкий слой. В Рождество город выглядел просто волшебно. Сандра и Мари отправились туда, чтобы посмотреть на огни рождественской елки и насладиться горячим шоколадом с корицей на том месте, где когда-то погибла Нора.
В канун Рождества Люк предложил поехать в Таос Пуэбло, чтобы посмотреть шествие в сочельник – священную церемонию, во время которой статую Девы Марии несли вниз по церковной лестнице. Костры и камины окрашивали небо красным заревом на фоне розовых глинобитных стен. Пока Сандра шла среди костров, ей пришло в голову, что она никогда не видела столько огня.
– Весь этот огонь, – прошептала девушка, – зачем он?
Люк помолчал.
– Чтобы отпугивать тьму.
Когда в церкви раздался бой часов, Сандра подняла глаза, но Варнер не смотрел на нее.
Они двое были той самой тьмой, о которой он только что сказал.
– Нам нельзя здесь находиться, Люк, – позвала Сандра, взяв его за руку.
После Рождества Сандра удивилась, получив письма – сначала от Лили, а затем от Хью, в которых говорилось, что они поженились в Лас-Вегасе. Эзра то ложился в больницу, то выписывался, как будто возвращение в Лос-Анджелес его подкосило. Хотя группу и двигала энергия Сандры и Хью, срыв Эзры стал последним гвоздем в гробу. Без него исчезла та странная энергия, которую они создавали в студии. В письме, написанном Хью, чувствовалась нотка прощания, как будто он знал, что группа изжила свое. Его женитьба словно намекала, что всем им пора повзрослеть. Сандра задавалась вопросом, как Люку удалось организовать студию звукозаписи, но потом решила, что пообещать славу четырем наивным детям было не так уж и сложно. Тем не менее в притворстве больше не было надобности. Мир Сандры теперь состоял из нее и Люка. Она думала, что это печально, потому что те месяцы в студии с Хью, Лили, Эзрой, Бексом и Ленни стали одним из лучших периодов во всех ее жизнях.
По вечерам в парадную дверь постоянно стучали, и Сандра лечила людей. Она начала принимать деньги от благодарных покровителей. Хотя теперь девушка знала, что сила исходит из темного русла, она убедила себя, что использует ее для благой цели. Она помогала людям.
Однажды, просматривая записи с нотами, Сандра обнаружила любопытную вещь. Чернильное пятно образовало отпечаток пальца – пальца Норы. Для Сандры он стал драгоценным доказательством ее существования. Налив чернила на клочок бумаги, девушка прижала к нему собственный палец, а затем сопоставила отпечатки. Они оказались совершенно идентичными.
Ранним весенним утром Сандра открыла дверь и увидела на крыльце мужчину в низко надвинутой шляпе. Первым делом она обратила внимание на его черный мешок, который напомнил чехол для одежды, но более громоздкий.
Мари сразу же подошла к двери и начала переводить. Мужчина объяснил, что его дочь сбил грузовик, когда она шла по шоссе. Прежде чем отвезти ее в похоронное бюро, он настоял на встрече с Сандрой – он слышал о чудесах на ранчо «Пангея».
Но когда он расстегнул сумку, Сандра поняла, что голова девушки лежит отдельно. Как, впрочем, и остальные части тела. Лишившись дара речи, Сандра опустилась на колени возле пакета.
– Я надеялся… – прошептал мужчина.
Сандра слышала шаги по ступеням и знала, что Люк уже стоит позади. Покачав головой, она повернулась, коснулась Люка и прошептала ему на ухо:
– Я не могу. Она… она слишком мертва.
Сандра была несказанно рада, что в тот момент Люк пришел к ней на помощь.
Мужчина, съежившись перед ними, потянулся за чехлом.
– Я смогу, – заявил Люк. – Оставь ее здесь и возвращайся утром на рассвете.
Мужчина снял шляпу.
– Вы сможете?
– Возвращайся на рассвете, – повторил Люк, засучив рукава.
Когда отец ушел, заговорила Сандра:
– Чем ты ей поможешь, Люк?
– Лучше тебе не знать.
– Люк. – Она взяла его за руку. – Не нужно этого делать. Послушай меня. Это неестественно. Это неправильно.
– Все это неестественно, Сандра.
– Это нечто темное, Люк. У нас всегда есть выбор.
– Мы и есть тьма, Сандра.
Варнер сел на церковную скамью и уставился на чехол. Сандра неохотно присоединилась к нему.
– У нас нет выбора, – засмеялся он.
– Что мне делать? – Она положила руку ему на колено.
– Ничего.
Некоторое время Люк смотрел в пол, а затем кивнул в сторону мешка, который начал шевелиться. От столь мрачного зрелища Сандру чуть не вырвало. Одна только мысль о том, что из мешка вот-вот что-то вылезет, до ужаса ее напугала.
– Готово, – объявил Варнер. – Пойду выпью что-нибудь. Сегодня у меня настроение для вкусного бурбона.
Сандра наблюдала, как Варнер уходил по коридору. Он вел себя так, будто сделал что-то банальное: подмел крыльцо, например.
В чехле не прекращались движения, и спустя несколько минут оттуда начала выбираться собранная по кусочкам девушка. Сначала появились длинные темные волосы, рассыпанные по плечам, затем тонкие бедра и длинные ноги. Она была обнажена, и Сандра сразу же бросилась за покрывалом. Когда она дотронулась до существа – в этот момент существо так и оставалось существом, – оно отпрянуло в сторону, как побитая собака.
– Люк! – позвала Сандра.
– Она в замешательстве, – спокойным голосом крикнул Люк из коридора, держа в руке стакан с янтарным бурбоном. – Вот почему я попросил отца вернуться поутру. Ей нужно время, чтобы приспособиться к миру. – Он взболтал напиток.
– Что, черт возьми, ты наделал? – Сандра завернула девушку в одеяло. – Мы заплатим за это, Люк…
– Ей нужно поспать, – перебил Люк, не обращая внимания на Сандру.
Варнер поднялся и пошел обратно по коридору.
– Отведи ее в старую комнату Эзры.
– Люк, – повысила голос Сандра.
Он повернулся.
