– Немезида… – прошипела я.
Гвоздь внимательно посмотрел на меня.
– У нас нет точных сведений о том, что те войска как-то связаны с проектом, – сказал он и нахмурился. – Хотя… Зачем они тогда примчались к кабинету Лоуэлла?
Я слушала его вполуха. Я знала, что связь существует, причем самая прямая. Но размах и масштаб операции начинал меня всерьез пугать.
– Майерс сказал, что проект близок к завершению.
То же самое написано в справке, которую мы нашли среди шпионских бумаг Лоуэлла.
– Время истекает.
– Так что же нам делать? – очень тихо спросил Гвоздь.
Этот вопрос мучил меня с тех самых пор, как мы едва спаслись из кабинета Лоуэлла.
Фигуры на шахматной доске двигались, но мы не знали, по каким правилам. Чтобы выжить в теневой войне, нужна достоверная информация.
Я подумала о маме, которая наверняка еще никуда не ушла, а стояла в этот самый момент рядом с нашим трейлером. Я не сомневалась, что она что-то знает. Можно выйти за дверь и расспросить ее. Просто швырнуть ей в лицо все факты, уже раскопанные нами, и, не оставляя выбора, потребовать правды.
«Отчет о полевом наблюдении».
Меня душило недоверие. Я не знала, кто и что для нее важнее – я или проект «Немезида».
Она послала им отчет обо мне всего три дня назад! Кому она преданна, а кого обманывает?
А если я начну задавать ей вопросы, что она сделает? Пошлет им еще один отчет? Выдаст меня им?
Я не знала, и это сводило меня с ума. Но, черт меня побери, я и не хотела знать!
Нужно найти иной путь.
– Мин?
Я вытряхнула из головы мрачные мысли и заперла их в дальнем ящике памяти до другого, более подходящего, случая.
– Мы принимаем бой, – сказала я наконец. – И первым делом мы должны понять, что известно противнику.
– Идем! – прошипела я. И мы побежали к кабинету директора Майерса.
– Это же чистое безумие! – захныкал Гвоздь и был прав, но мне было плевать. Майерс участвовал в проекте «Немезида», как и Лоуэлл. Возможно, у него тоже хранится какая-нибудь ценная информация.
План был прост. Осуществить его предполагалось во время обеденного перерыва миссис Фергюсон. Мы анонимно позвоним по телефону и сообщим, что видели целую компанию прогульщиков за сараем. К тому же еще и курящих прогульщиков. Майерс ненавидел такие вещи, поэтому наверняка в ярости поковыляет сам разбираться с нарушителями. Дорога туда и обратно займет у него не меньше десяти минут.
Достаточно для того, чтобы пробраться в кабинет, осмотреть все и сбежать. Оставалось надеяться, что на сей раз военные не появятся.
Гвоздь нахмурился, увидев картотечные шкафы позади письменного стола Майерса.
– Здесь много бумаг.
– Тогда пошевеливайся!
В первых двух шкафах нас ждал облом: ничего, кроме личных дел сотрудников и отчетов о нарушении дисциплины учениками. В другой ситуации их тоже было бы интересно полистать, но сейчас было не до того. Мне были нужны документы о «Немезиде», и я могла поспорить, что у Майерса они есть, причем где-то поблизости.
Тем временем Гвоздь закончил обследование ящиков стола.
– Здесь ничего нет. А в школьном компьютере он наверняка не стал бы хранить ничего подобного.
Я просмотрела следующий шкаф – снова неудача.
Покрутившись, я внимательно осмотрела комнату. Больше искать было негде.
– Может, проверим конференц-зал? – предложил Гвоздь. – Он ведь оттуда говорил по телефону, верно?
– Нет, постой. – Я выскользнула наружу. В противоположной стороне коридора была еще одна дверь, явно ведущая в комнату с документами.
– Видел здесь какие-нибудь ключи?
Гвоздь снова нырнул в директорский кабинет и несколько мгновений спустя вернулся, сжимая в руках несколько связок.
– Извини, их тут десятка три.
Я схватила все и принялась пробовать один за другим, пока очередной не повернулся в замке. Комната оказалась длинной и узкой, с полками по обеим стенам. Чтобы проверить тут все, не хватит и недели.
– Ищи то, что спрятано тщательно, – прошептал Гвоздь. – Он не стал бы хранить секретные документы там, где на них может наткнуться еще кто-то из администрации.
– Да, верно!
Большинство коробок были старыми и пыльными, но у дальней стены стояли чистый шкаф и маленький сейф.
– Ну конечно! – Я в отчаянии дернула ручку… и испытала настоящий шок, когда дверца распахнулась.
Увы, мои надежды тут же пошли прахом. Сейф был пуст.
– Мы опоздали. Наверное, Майерс уже избавился от документов. Он же сказал тогда, что подготовка почти завершена. Пойдем, пока нас не поймали.
Гвоздь поднял вверх палец и указал на что-то за моим плечом.
– Узнаешь это?
В углу комнаты стояли два пластиковых контейнера.
– Гвоздь, ты самый умный человек на свете! – Я сжала его руку и увидела, что он прямо-таки раздулся от гордости. Мы сели на пол перед раскрытыми коробками.
Расслабляться не стоило. Майерс мог возвратиться в любую минуту.
Обе коробки оказались заполнены папками – такими же, как в кабинете Лоуэлла, но в лучшей сохранности. Я быстро пролистала некоторые из них и снова расстроилась.
– То же самое. Наверное, Лоуэлл все эти годы делал копии для Майерса.
Это было уже кое-что – содержимое ящиков доказывало связь Майерса с Лоуэллом и проектом «Немезида», но это я уже знала. Я надеялась найти здесь новую часть головоломки.
И не успела я это подумать, как нашла!
На дне второго ящика лежала тонкая желтая папка. Я открыла ее и чуть не намочила штаны…
– Гвоздь, смотри!
Я сунула ему сопроводительное письмо Лоуэлла Майерсу – совершенно обычное, но с одной припиской. Гвоздь прочел ее вслух: «Сведения о двух пациентах, находящихся под моим наблюдением, – Мелинде Уайлдер и Ноа Ливингстоне – не включены в данный реестр. Информация о них передана непосредственно руководству».
Гвоздь вздрогнул.
– Черт меня побери, Мин!..
Я кивнула. Взгляд упал на синюю папку в другой коробке.
Встав на колени, я вытащила ее и заглянула внутрь. Сначала было ничего не понятно.
– Расписание автобусов? Какое отношение к проекту «Немезида» оно может… – Я сосредоточилась, пытаясь понять то, что читала, и наконец обратилась к Гвоздю: – Что думаешь об этом?
Гвоздь болтался у двери, напряженно прислушиваясь, но быстро вернулся.
– Странно. – Он почесал нос и прищурился. – Похоже, тут нет никакой тайны – автобусное расписание и все. Но почему только для средней школы?
