– Со мной произошло то же самое, что и со всеми вами, – снова заговорил Итан. – Земля тряслась и расползалась трещинами, потом явились эти ублюдки в комбинезонах и опрыскали нас каким-то ядом. Я отключился и… вот я здесь. Больше мне ничего не известно.
– Солдаты стреляли в людей, они их убивали! – завопила, сотрясаясь всем телом, Джессика. Безупречные черты ее лица исказила уродливая гримаса. – Они палили прямо по толпе! А меня душил этот проклятый спрей. Я… на минуту я даже подумала… – Она вся словно растворилась в собственных слезах и поспешно села на место, где ее наперебой бросились успокаивать подружки по команде поддержки.
Затем поднялся Лейтон Хаддл. Его вьющиеся светлые волосы обрамляли бледную кожу лица и ледяного оттенка голубые глаза. Его отец имел самую большую в долине медицинскую практику, а сам Лейтон был старостой нашего класса.
– Когда спрей брызнул на меня, я начал галлюцинировать. Казалось, что мой мозг… скорчился. Точнее не могу описать.
Следующим встал Ларс Джерген. Настолько же коренастый, насколько его друг Хаддл был высок, он отличался каштановой шевелюрой и единственной в нашем классе бородой. Он медленно покачал головой.
– Могу поклясться, что со мной случился припадок или что-то в этом роде. Голова словно взорвалась. Цветные пятна, ослепительно яркий свет. Было ужасно больно. А следом – бум, и я валяюсь на земле.
Послышались голоса согласных с Ларсом. Толпа заволновалась, все принялись наперебой рассказывать соседям о собственных переживаниях. Некоторое время Итан не вмешивался, но потом захлопал в ладоши, призывая к тишине.
– Что бы с кем ни случилось после того, как он попал в облако газа, – громко сказал он, – ясно одно: он нас вырубил. Наши семьи исчезли. Как, впрочем, и все остальные, включая военных. Мы должны выяснить, почему.
С места вскочил, нервно дергая застежку-молнию на куртке, Спайс Коулман.
– Но почему они похитили только наш класс? Где все остальные ребята? Мы все видели, что директор Майерс действовал заодно с военными, как и оба мозгоправа. Они им помогали!
Чарли Белл помахал над головой своим мобильным.
– Абсолютно все сети отключены. Кабельные и спутниковые провайдеры – тоже, ну, и вай-фай, конечно. Мне не удалось никуда подключиться даже в магазине моей мамы. Даже стационарные телефоны не работают! Полная отключка!
– А как насчет землетрясений? – пискнула Джессика, окруженная подружками. – Каким образом разрушенные дома сделались целыми? – Она обхватила голову руками.
– Я сходила домой, – пролепетала дрожащим голосом Вонда Кларк, высокая крупная девица с темно-коричневой кожей и глазами цвета корицы. Ее отец был заместителем мэра Файр-Лейка – первый афроамериканец, избранный на такой пост в лилейно-белом городке. – Младшего брата нет. Родителей нет. Бабушки нет. Но все имущество на месте. Это какое-то безумие! Куда они могли деться?
– Эти проклятые фашисты застрелили моего отца. – Темно-карие глаза Карла Априа горели ненавистью. У него, потомка не-персе
[55], была медная кожа и густые черные брови, характерные для этого племени. Карл сидел рядом со своим двоюродным братом Самюэлем Оутманом. Из-за одинаковых спортивных фигур и одинаковых причесок-ирокезов они казались более похожими на двойняшек, чем близнецы Ноланы. Впрочем, Карл был выше и у него был курносый нос. – Я видел, как его вырубили прямо посреди улицы. Но мы не смогли найти его тела.
Я почувствовала, как напрягся Гвоздь, сидевший рядом. С его отцом случилось то же самое.
Все снова заговорили наперебой. Толпа постепенно сатанела, каждая новая история подливала масла в огонь. Весь ужас нашего положения стал очевиден для всех. Мы были совершенно одни и не имели ни малейшего представления, что делать дальше.
Громкий стук прервал шум. Все взгляды устремились вперед.
Итан барабанил пальцами по увесистой Библии, которой он треснул по кафедре.
– Итак, как вы сами заметили, нам надо во многом разобраться. Но это не произойдет в одночасье. А прямо сейчас нам нужен план выживания в автономном режиме на неопределенно долгое время. Также необходимо позаботиться о самозащите.
Итан подал сигнал Крису и Тоби, и те взяли с кафедры стопки бумажных листов и начали их раздавать.
Сара встала со своего места и поднялась на кафедру.
– Каждый получит индивидуальное задание. – На Саре были спортивные штаны и две цветные майки, одна поверх другой. Светлые с рыжеватым отливом локоны она стянула на затылке в простой хвост. – Работать будем командами по пять человек, и каждой группе тоже поручим особое дело, общее для всех ее членов.
Раздался глухой ропот. Одноклассникам явно не слишком понравились задания.
Встал Айкен Тэлбот, профессиональный лодырь с сальными каштановыми волосами. Он держал за руку свою подружку Анну Лоринг – этакую сильфиду с кислой миной и черными кукольными глазками.
– Без обид, ребята, но что это вы здесь раскомандовались? Никто из вас со мной за долгие годы и словом не перемолвился. А теперь вы даете мне задание?
– Мы должны сплотиться, Айкен, – ответил Итан. – А это значит, что каждый должен отвечать за определенный участок работы.
Наконец бумажки добрались и до нас. Они содержали списки одиннадцати команд, по пять имен в каждой. Я подтолкнула Ноа локтем.
– Здесь не хватает девяти человек, – шепнула я. – Угадаешь, кого именно?
– А нас развели по разным группам. Держу пари, это неслучайно.
За этим разговором я не заметила, как Гвоздь поднялся со своего места.
– Ваше Величество! – гаркнул он, и все повернули к нему головы. – Туалетами можно пользоваться самостоятельно, или будет назначена специальная туалетная комиссия? А то мне кажется, я как раз для нее идеально подхожу.
Итан сжал зубы.
– Заткнулся бы ты, остряк.
Но Гвоздь проигнорировал этот совет.
– Просто интересно узнать, кто выбрал тебя в начальники. – Он сделал широкий жест, обводя рукой церковь. – Иисус? Вы, ребята, с ним напрямую общаетесь или помазание на царство прошло по снэпчату?
Раздались смешки вперемешку с возгласами одобрения. Ребята из нескольких устоявшихся компаний стали бросать на Итана неприязненные взгляды. Прежде чем он и его помощники успели ответить, со своего места поднялся Даррен Фелпс. Ему, невысокого роста коренастому и самоуверенному парню с широкими плечами, явно не нравилось самопровозглашенное «правительство». Его отец работал сварщиком на яхтенной стоянке и был известен взрывным темпераментом. Даррен представлял собой классический пример яблока, падающего недалеко от яблони.
