– Послушай, Гектор…
Все, что я собирался сказать, прервал крик где-то впереди.
– Идем! – позвал Ларс, и мы вышли из тени леса. Майк и Чарли ждали нас в лощине за лагерем.
– Здесь никого нет, – сказал Чарли.
Я едва скрыл вздох облегчения. Может, прямо отсюда можно будет пойти домой?..
Майк не замедлил разбить эту надежду.
– Итан сказал прочесать еще и лес за лагерем. На тот случай, если они прячутся, дожидаясь, пока мы уберемся отсюда.
Все принялись стенать и охать, даже ответственные за безопасность. Никому не хотелось болтаться целый день в лесу, выслеживая призраков.
– Это бессмысленно, – проворчал Ларс, почесывая бороду.
Лейтон и Чарли кивнули в знак согласия.
– Надо возвращаться, – заскулил Феррис. – Я забыл намазаться солнцезащитным кремом.
– А вы слышали насчет ратуши? – спросил вдруг Даррен. Его угольно-черные волосы развевались на ветру.
– В смысле? – спросил Ларс.
– Она заперта и не открывается. Моему отряду было дано задание проверить, что там внутри, но у нас не хватило сил высадить дверь. Целый час старались, и все без толку.
Лейтон закатил голубые глаза.
– Вы не смогли открыть дверь. Потрясающая история.
– Я еще не закончил, – деловито продолжил Даррен. – В конце концов мы, естественно, решили: да и черт с ней и попытались выбить одно из окон, чтобы залезть внутрь. И представьте себе: ни одно так и не разбилось. Ни одно. Нам даже стекла не удалось поцарапать.
Я потер подбородок. Несмотря на собственные проблемы, которых хватало, эта история меня заинтриговала.
– Может, там стоят пуленепробиваемые стекла? На случай попытки теракта или вроде того?
Даррен пожал плечами.
– Пожалуй, это возможно. Но факт остается фактом: в ратушу проникнуть невозможно. Мы перепробовали все, что смогли придумать. Как-то мне от этого жутковато, если честно.
– А по стенам вы взбираться пробовали? – спросил Ларс.
Даррен покачал головой.
– В магазине спорттоваров есть снаряжение для этого, – вмешался Феррис. – Мы можем залезть на крышу и посмотреть, нельзя ли пробраться внутрь оттуда. Это куда интереснее, чем шарить по кустам в поисках Карла, Сэма и девчонок. Честно говоря, кому какое дело, что они свалили? Они мне все равно никогда не нравились.
Майк прищурился.
– Сам скажешь Итану, что мы плюнули на его задание?
Все замолчали.
– Лично мне не хотелось бы, – продолжил Майк, приглаживая напомаженную рыжую шевелюру. – Давайте выполним все до конца и честно отчитаемся. Ратушу можно взломать и попозже, она подождет. Между прочим, сейчас долину прочесывают еще три поисковых отряда, кроме нашего. Так что мы не можем вернуться намного раньше всех, это будет шито белыми нитками.
Поворчав напоследок еще немного, мы разделились на пары и рассредоточились по территории за лагерными корпусами. Я оказался в паре с Феррисом, который шумно вздохнул и направился к лесу, даже не посмотрев, иду я за ним или нет. Я пошел, держась немного позади его долговязой фигуры, но вскоре остановился как вкопанный.
Еще три отряда?
Я не знал, что на поиски высланы еще и другие группы, кроме нашей. Но раз так, это значит, что долину в настоящий момент прочесывают как минимум сорок человек. Причем в каждом отряде должно быть, по меньшей мере, двое особо надежных парней, у которых хватит мускулов и аргументов, чтобы запугать кузенов и вернуть их назад.
В таком случае, кто охраняет Мин?
Меня передернуло.
Что я тут делаю? Прочесываю лес в поисках людей, которых не хочу находить?
Мин держат в заложниках.
Феррис оглянулся на меня, стоя в тени гигантского кедра. Он уже вырвался вперед метров на двадцать, и за высокими стволами его силуэт едва виднелся.
– Ноа, ты идешь?
Я нацепил застенчивую улыбку.
– Через пару минут. Мне нужно отлить.
– Да как хочешь, – и он в одиночестве побрел в глубь чащи.
Едва Феррис исчез из виду, я развернулся и побежал через поле, вокруг лагеря к тому месту, где припарковал машину. Слава богу, что я согласился везти на ней поисковый отряд! Рывком застегнув ремень безопасности, я рванул вперед. Колеса «Тахо» прорезали глубокую колею в гравийном покрытии. Мой путь лежал назад в город.
Я бросил свой отряд.
Плюнул на задание.
Возможно, даже совершил «измену».
Но я не мог оставить Мин одну в тюремной камере. На сей раз я буду сражаться за то, во что верю, невзирая на последствия. Пришло время сделать что-то.
Но я понятия не имел, что именно.
42
Мин
Я не могла перестать плакать.
Упала на пол в камере предварительного заключения в офисе шерифа Уотсона и рыдала, закрыв лицо руками.
Гвоздь умер. Погиб. Убит на моих глазах.
И я не смогла этого предотвратить.
Чувство вины накатывало волнами, разрывая меня изнутри.
Тоби сидел на табуретке в коридоре и листал старый номер «Энтертэйнмент уикли»
[60]. Правая рука Итана. Еще вчера мне казалось, что он представляет большую угрозу, но это оказалось глупостью.
Итан. Всегда только Итан. Раньше. Сейчас. Всегда.
Мне надо его убить.
Эта ужасная мысль разом смыла всю мою апатию. Перевесила горе и угрызения совести. Кровь бросилась в лицо. Я встала и схватилась за прутья решетки.
Если Итан хочет войны, он ее получит.
Но сначала надо выбраться из этой дурацкой клетки.
Обстановка офиса шерифа была довольно скучной. Передняя его часть представляла собой обширное квадратное помещение с выходом на Мэйн-стрит. Два письменных стола, несколько стульев и деревянная стойка посередине. За этим холлом был узкий коридор, в который выходили несколько запертых комнат и две просторные тюремные камеры. Лестница в конце коридора вела в полуподвальный цокольный этаж.
Тоби сидел за стойкой, откуда мог одновременно наблюдать и за дверью, и за коридором. Впрочем, ни того, ни другого он не делал. Ключи лежали у него в кармане. Он картинно их продемонстрировал после того, как затолкал меня в камеру.
– Остынь, Мелинда, – беспечно сказал он. – Посидишь здесь, пока не будешь готова присоединиться к программе.
