Она могла выжить в темноте; она всегда выживала.
Но смогут ли остальные?
«Ты нужна им», – напомнил голос в её голове.
Им не было дела до неё самой. Скорее всего, когда она отыщет проклятый Джаварат, все они выстроятся в очередь, чтобы убить её.
У Охотницы появился отличный шанс проскользнуть между деревьями и сбежать в пустыню.
Но стоило ей моргнуть, как она увидела лезвие, пронзившее неподвижную грудь Альтаира. Увидела застывшие глаза Кифы и разорванный в клочья живот Беньямина. Увидела печальные серые глаза принца, ещё более холодные в смерти. Нет, Зафира не могла их оставить, даже зная, что они никогда не отплатят ей за услугу.
Одним быстрым движением Зафира выхватила стрелу, наложила её на лук и, натянув тетиву, почувствовала плечами чьё-то присутствие.
– Спина к спине, – пробормотал Альтаир.
«Неужели генерал прикусил язык, чтобы сдержать дальнейшие команды?»
Один из ифритов зашипел. Другой закричал. Слова искажались древним языком.
– На случай, если ты не заметил, кроме тебя и принца ещё есть и мы, – крикнула Кифа. Её суетливость растаяла в азарте боя.
Все пятеро выстроились в кольцо, повернулись друг к другу спинами. Зафира попыталась взять себя в руки, погрузиться в спокойствие, которое некогда сопровождало охоту, однако мысли неслись бурным потоком. Мир вокруг гудел, и она не могла ясно мыслить. На небольшую поляну стекалось всё больше теней. Даже Зафире было трудно их разглядеть.
Тем не менее она насчитала двенадцать ифритов против них пятерых.
Ближайший к ней – тот, что носил маску Умм с седыми прядями в волосах, – склонил голову, как будто ожидая приказов.
«Иллюзия. Иллюзия. Иллюзия».
А потом мир стал огнём.
Глава 50
Всё вокруг полыхало, но Насир, по крайней мере, мог видеть. Он скривил губу, поймав себя на оптимизме. Похоже, время, проведённое с Беньямином, не шло ему на пользу.
Он сморгнул остатки тяжёлой тьмы и увидел сцену, вспыхнувшую рыжим заревом. Создания бездымного пламени казались безоружными, пока Насир не осознал, что оружием были они сами. Они метались между пальмами, скользили по песку точно призраки. В руках их появились огненные посохи, мерцающие в темноте. От их жара стало трудно дышать.
Судя по реакции, остальные видели ифритов в облике знакомых им людей, однако перед Насиром существа предстали такими, какие они есть: безликими созданиями, юрко исчезающими из поля зрения. Как только ему чудилось, будто он улавливает их очертания, видения ускользали. Они были рядом, всегда рядом, но никогда не на виду. Это был дар – иметь сердце настолько тёмное и закрытое, как его.
Альтаир издал какой-то звук. Полный тоски.
– Ты кого-то видишь? – мягко спросила Кифа. Её тёмные глаза блестели от внезапных вспышек.
– Свою мать. Какой она была до того, как её убил человек, которого я ненавижу.
Насир ничего не знал ни о родителях Альтаира, ни о людях, которых он не любил. Кроме самого Насира. Генерал, вздохнув, выпустил первую стрелу, и та со свистом устремилась в темноту. Однажды Альтаир поймёт, что ему просто не дано стать хорошим лучником.
Как только вой пронзил сгустившуюся тьму, Насир приготовил саблю. Он успокоил мысли, и всё кругом расплылось, остальные забылись. Хашашин всегда работал один. Хашашин не обращал внимания ни на кого, кроме себя, и ставил миссию превыше всего.
Огненный посох устремился в его сторону, но Насир вовремя пригнулся, задев коленом острые листья, прежде чем взмахнуть скимитаром влево и вверх. Оружие со свистом разрезало воздух, не дотянувшись до ифрита.
Насир бросился вперёд, однако существо успело исчезнуть. Тепло другого посоха поцеловало хашашина в шею, но стоило ему развернуться, как в ответ взглянула лишь тьма. Мельком он увидел сияющие волосы и поднятые ввысь парные скимитары. Альтаир. Вот только генерал пропадал из виду между одним вдохом и другим.
Несмотря на жару и обжигающий воздух, по спине Насира пробежал холодок.
Ифриты использовали оружие не только для атаки, но и для того, чтобы ослеплять.
* * *
Зафира знала игру, в которую играли ифриты. Каждый раз, когда глаза привыкали к темноте, они зажигали огненное оружие, атаковали и начинали всё заново.
Они пытались запугивать, но она была Охотницей Деменхура. Она знала эту проклятую тьму как никто другой.
Зафира вдохнула. Голос Бабы звучал в её ушах. Возможно, она и была той, кто всегда находил вход и выход, но именно Баба научил её становиться с тьмой единым целым.
«Впусти её, abal. Стань той, кем просит стать сердце».
В окружавшем её хаосе – криках, мерцающем пламени, зловонии пота и страха – Зафира нашла ту жилу тишины, откуда тени манили и шептали. Зафира вдохнула тьму.
Стала тьмой.
«Marhaba, тьма, моя даамова подруга».
Несмотря на кипящую вокруг битву, Зафира почувствовала прилив восторга. С каждым осторожным вдохом мир фокусировался, и вскоре Охотница разглядела ифритов.
В двух шагах от неё ифрит замахнулся на Насира, но принц успел уклониться, как будто бы сам был создан из тьмы. Зафира переключила внимание на другое существо, размахивавшее посохом. У Охотницы было два, может быть, три выстрела до того момента, как ифриты заметят её способность видеть. И она выжмет из этих выстрелов всё, что возможно.
На одно поразительное мгновение она перестала видеть лица любимых людей – она увидела ничто. Безликие лица.
Ифрит повернулся к Кифе, чья кожа блестела от пота, пока копьё танцевало в руках. Не успело существо поджечь свой огненный посох, как Зафира выпустила стрелу, попав ифриту между глаз. Предсмертный вой разрушил хаос.
Всё вокруг остановилось. Замерло.
Теперь осторожнее. Зафира заметила пульсирующие приливы и отливы темноты. Чёрные щупальца обвивались вокруг рук, касались её кожи.
Она выпустила следующую стрелу, попав в ифрита в опасной близости от Альтаира. Сработало: монстр повернулся к ней.
Остальные воспользовались моментом. Беньямин вытащил пузырьки из набедренной сумки. Он наматывал какие-то полоски на остроконечные ножи, а затем без усилий бросал их, как дротики. Так вот как сражался худощавый сафи, не имея мышц и оружия. При помощи яда.
Подняв голову, он одарил Зафиру улыбкой, которая явно была направлена слишком далеко влево. Татуировка пылала в свете огня. Зафира подавила ухмылку. Несмотря на кошачью грацию, он определённо не обладал кошачьим зрением.
С другой стороны от неё кто-то взревел – похоже, Альтаир, и Зафира услышала быстрые взмахи одинокого скимитара, которые могли принадлежать только Насиру. Краем глаза она увидела, что Кифа встала в боевую стойку, вращая копьё достаточно быстро, чтобы создать движущийся щит.
