– Контракт. – Со скучающим лицом напоминает девочка. – Сопровождаю до выборов. Угрозы купирую, как сочту нужным – арсенал на моё усмотрение. Вы были угрозой. Претензии есть?
– Ты не понимаешь, что я сейчас выставлю из дома и тебя, и его? – нарочито спокойно уточняет якудза.
– А я его с психом теперь и сама не оставлю. Оценка угроз – на моё усмотрение. В контракт загляните.
Ватару Асада скрипит зубами.
– Оплаты от меня можешь не ждать. – Обещает он, чуть подумав. – Рекомендаций тоже. А ты, – он поворачивается к сыну, – вон из моего дома. Если сейчас же не извинишься.
– У матери двери такие, что танком не сорвёшь, – зачем-то говорит Асада-младший девочке в ответ на её молчаливый вопрос во взгляде. Отца при этом он демонстративно игнорирует. – Сестра до утра шатается кое-где…
– Можно подумать, я в этом доме сам надолго останусь, – фыркает Асада-старший, но тут же спохватывается. – ВОН. ИЗ. МОЕГО. ДОМА!
– Маса, пошли. – Уверенно заявляет Кимишима и протягивает товарищу руку. – Насчёт ваших фокусов с оплатой поговорим через… – оборачивается девочка с порога, выталкивая одноклассника из дверей наружу буквально насильно.
Ватару Асада снова скрежещет зубами. Договор с девчонкой был заключен через промежуточную «белую» компанию, являющуюся официальной структурой Ямагути-гуми.
Та Семья, имея много больший рейтинг в списке подобных сообществ, действительно способна гарантировать исполнение его стороной всех обязательств.
Этот момент он упустил. Ч-чёрт, или не он упустил? Или договор давала Мивако из своей папки, и участие потомков бывшего профсоюза портовых рабочих в виде электронной подписи – это доработанный секретарём момент?
Ч-чёрт, голова болит.
Интересно, неужели слизняк Маса действительно вот так всё бросит и уйдёт? А красноволосая девка вот так рискнёт и деньгами, и рекомендациями ради пацана?
– Это он из-за «…борись с сильными», что ли? – задумчиво говорит закрывающейся двери Асада-старший, пытаясь осмыслить происходящее.
Почти закрывшаяся стальная дверь в тот же момент останавливается и в ней на мгновение появляется девичье лицо:
– Десять тысяч лет Императору!
[6]
Ватару был готов поспорить, что в глазах девчонки полыхнула нешуточная ярость.
– Ничего. Перебесится – сам вернётся. – Успокаивает себя глава семьи, после чего тянется к смартфону, звонить своей секретарю.
* * *
– Не парься. Всё будет нормально. – Цубаса за какое-то короткое время превратилась из разбитного подростка в подобие ветерана войны, потерявшего половину семьи.
– Тебе морщина на лбу не идёт. – Говорю, улыбаясь. – Спасибо за всё.
Она уложила меня спать в отдельной комнате, у себя дома, куда притащила чуть не насильно.
За её спиной стоят её отец и старшая сестра.
Мать красноволосой работает вахтовым методом в Заливе, на платформах, и эту неделю дома не ночует. Как я понимаю, именно её комнату мне и отвели.
Члены её семьи, можно сказать, приняли, как родного. Вначале сестра, пошушукавшись с самой Цубасой, кормила нас ужином и поила чаем. Попутно развлекла парой анекдотов.
Я удивился собственным впечатлениям, но в этом доме мне почему-то через полчаса стало легко и спокойно.
Их отец, пришедший с работы, тоже поел и быстро проиграл мне одну за другой все три партии в шахматы.
После блиц-турнира что сама Цубаса, что её сестра смотрели на меня, раскрыв глаза и разинув рот. И не скажешь же им, что я у самого Карпова выигрывал. Пусть и на сеансе одновременной игры.
Постелив в комнате у кухни, мне дружно пожелали спокойной ночи и прикрыли двери снаружи.
А я ещё с полчаса ворочался, не будучи в состоянии уснуть.
А когда сон всё же настиг меня, неожиданно в бок что-то толкнуло со словами:
– Эй, не тормози! Проснись!
Продрав глаза после насыщенного событиями дня и вечера, обнаруживаю рядом с собой старшую сестру Цубасы.
Отоплением местные хоромы, к сожалению, не богаты. А по ночам относительно прохладно. Видимо, именно потому сама девица, подумав и повертев головой по сторонам, уверенно ныряет ко мне под одеяло, из одежды имея на себе лишь её подобие:
– Нам с тобой поговорить надо. – Тихо шепчет она на ухо. – Не шуми, пожалуйста.
Я только собираюсь отвечать ей, как дверь в комнату открывается и молния в виде красноволосой ныряет под моё одеяло:
– Асада, не спи!
А ещё через секунду сёстры смотрят друг на друга широко открытыми глазами.
Глава 21
– Чтo ты тут делаешь?! – после неловкой паузы зловеще шипит Цубаса родственнице. – Да он же наивнее суслика…! Ах ты, с-сука!
А затем красноволосая без затей вцепляется обеими руками в волосы сестре.
– Мне только поговорить с ним надо! – не менее активно оправдывается та, тоже шёпотом. – Убери грабли, или сейчас не знаю, что сделаю!
– Дамы, мне будет крайне неловко перед вашим родителем, если он нас тут застанет в таком двусмысленном… – слава богу, договаривать до конца не требуется.
Сёстры Кимишима, ворочаясь на моей тахте, задвинули меня вплотную к стенке и к ней же прижали. Влезть между ними не могу – для этого надо вставать.
А у меня, как бы поделикатнее, не самый подходящий сейчас внешний вид. По ряду технических моментов… Всё-таки, шестнадцать лет – это шестнадцать лет, и голая баба вплотную к тебе срабатывает исключительно на уровне управляющего сигнала физиологии.
– Какого чёрта ты к нему припёрлась?! – продолжает напирать на сестрицу Цубаса, взяв её за горло. – Что тебе от него надо, Мию?! Это я его к нам привела…!
Хм. Такое впечатление, что она чего-то недоговаривает и сейчас расплачется.
– Мне с ним надо просто поговорить…
– Говори при мне! Потом уматывай отсюда! – разъяряется моя новая одноклассница ещё больше.
– Это не касается тебя, – старшая почему-то не смотрит в глаза Цубасе. – Не могу при тебе…
– Да ты о#уела! – кажется, младшая из сестёр сейчас пойдёт в рукопашную, не считаясь ни с какими последствиями.
– ДАМЫ.
Пока происходящее не приобрело ещё более тяжёлого и необратимого характера, плюю на всё и ввинчиваюсь между ними, перелезая через Мию сверху и стараясь не показываться из-под одеяла наружу.
– Это моя комната на сегодня, так? И я ваш гость, правильно?
Два унылых кивка и вздоха сообщают, что присутствующие не возражают. Цубаса, кстати, мгновенно присмирела, когда я оказался рядом с ней.
