– Господи! – взвизгнула Анна, и мир вернулся к прежним скорости и звучанию.
Среди щепок и обломков первых двух рядов трибуны лежала девушка. Белая форменная блузка была заляпана грязью и кровью.
– Кто это? – спросил Джон.
К девушке бросилась Мэри Линделл. Ее рукав был разорван от плеча до локтя, и сквозь прореху виднелась кровавая ссадина на коже. Вокруг пострадавшей сгущалась толпа.
– Пропустите, отойдите, ей нужен воздух! – кричала миссис Говард. – Сходите кто-нибудь за врачом. Остальные – по комнатам. Живее!
Зрители, переговариваясь, потянулись к выходу. Джонатан подталкивал Анну и беспрестанно оглядывающуюся Шарлотту.
– Джон, подожди! – взмолилась Шарлотта. – Как же Тео?
– Погляди, он цел. Уйдем отсюда быстрее. Все равно ведь директриса прогонит. Ну же, девочки!
Джонатана волновал сейчас не Тедди, а только то, чтобы Шарлотта и Анна не успели разглядеть, что распластанная на обломках девушка, возможно, мертва.
***
Избавившись от тяжести Айви, Тедди вскочил, до сих пор не понимая, что происходит. Удар о землю был сильный и болезненный, но кости вроде бы целы.
Начались суета и паника. Игра была, разумеется, сорвана. Плевать на игру, плевать на победу. Перед его глазами стояло лицо Изабеллы Стоунвилл с выражением смертельного ужаса на нем.
Прихрамывая, Тедди бросился к руинам основания трибуны. Изабелла лежала совершенно без движения, как хрупкая сломанная марионетка. Тедди едва не задохнулся, увидев ее синие губы и висок, размозженный копытом Айви. Плакала Мэри, выкрикивала указания миссис Говард.
Когда всех благополучно удалили с поля, остались только преподаватели, пострадавшие и их родители, рыдающая Мэри и неподвижная Изабелла.
Долго и мучительно тянулось время в ожидании врача. Тедди подошел ближе. Директриса сидела рядом с Изабеллой, держа пальцы на ее пульсе.
– Вы целы, Теодор? – спросила она, мельком глянув на молодого человека.
Из ее безукоризненной прически неряшливо выбилась прядь волос.
– Она жива? – не своим голосом спросил Тедди.
– Жива, но я понятия не имею, хватит ли у нашего доктора квалификации, чтобы ей помочь. Мисс Стоунвилл нужно немедленно доставить в Лондон.
– Я виноват, – сказал Тедди.
– Возможно. Но явно меньше того, кто вздумал тут чуть ли не фейерверк запустить. Сдается, сегодня мой последний день на этом посту, Теодор. Но впервые в жизни мне это кажется неважным. Лишь бы мисс Стоунвилл поправилась. Да не ревите же вы, мисс Линделл!
Наконец прибежал доктор, а с ним двое парней с носилками. Он осмотрел рану Изабеллы, пощупал пульс, приподнял поочередно веки и велел с предельной осторожностью переложить девушку на носилки и так же осторожно отнести в медпункт.
– Пострадавшие могут пойти с нами и помочь друг другу обработать ссадины и ушибы. Сейчас у меня, к сожалению, нет на вас времени, – сказал доктор.
Тедди обессилено опустился на траву, стянул шлем и перчатки. Саднил ушибленный бок. Так, в одиночестве, его и нашел вернувшийся Джонатан.
– Девушка жива? – с ходу спросил он. – Кто это?
– Это Изабелла, и она пока жива. Я так виноват, – простонал Тедди, закрывая лицо руками и падая на спину. – Я не должен был брать Айви. Утром в конюшне я спугнул ласку. Из-за нее несколько лошадей нервничали
22, Айви так и вовсе дрожала мелкой дрожью с головы до хвоста. Я думал, успокоится. Не прощу себе.
– Брось, это стечение обстоятельств, несчастный случай. Сам-то в порядке?
– Да какая, к черту, разница…
Изабеллу Стоунвилл как можно скорее увезли в Лондон, сообщив ее матери о случившемся. Леди Хантингдон нашла и оплатила лучшего хирурга. Разбитая голова оказалась не единственной травмой. Позвоночник был хоть и не сломан, но серьезно поврежден при падении Изабеллы на ломающиеся доски трибуны.
Лошадь так и не успокоилась. Вся в мыле, с пеной у рта, она нарушала покой конюшни, никого не подпуская к себе и не давая себя увести.
Итонцы спешно уехали, занятия на завтра отменили, давая студентам возможность оправиться от потрясения. Подробности теперь знала вся академия.
Шарлотта, застыв и смутно ощущая, что произошло нечто непоправимое, сидела у открытого окна, не зажигая света, вглядываясь и вслушиваясь в густые сумерки. Анна спала. В отдалении раздался звук выстрела. Это понесла наказание несчастная Айви.
***
Остаток мая Шарлотта видела Тедди всего пару раз, да и то издали. Джонатан также не прояснил ситуацию. Единственное, что он знал, – Тедди не собирался на бал выпускников. Шарлотта решила, что без него не пойдет, а лучше скажется больной.
Через сестер Линделл в академию поступали новости об Изабелле. Состояние ее хоть и оставалось тяжелым, но стабилизировалось. Угрозы для жизни больше не было, но, возможно, последствия теперь стали необратимыми. В подробности девушки не вдавались.
Эмма Линделл желчно сообщила, что Тедди практически живет в госпитале. Шарлотта и сама подозревала, что это так.
– Она поправится, и все станет как раньше, – как заклинание твердила Анна.
– Я не могу понять, почему он меня избегает, – недоумевала Шарлотта. – Я бы так хотела его поддержать. Кажется, он целиком взял вину на себя.
– Его вины нет. Это несчастный случай, – повторял Джон.
Миссис Говард не уволили, но в академию наведалась комиссия. Никаких нарушений не обнаружили. Директриса считала так же, как Джонатан, и смогла убедить в этом всех.
Прошел бал выпускников, закончился учебный год. От Тедди по-прежнему не было никаких вестей. Первым не выдержал Джонатан. Он отправился в Хантингдон-Холл, но Тедди там не нашел. Также не было известно, получил ли он оставленную Джоном в тот день записку.
В середине июня, отправившись за покупками вместе с миссис Аддерли, девушки встретили у портнихи сестер Линделл.
– Мэри, Эмма, Изабелла еще в больнице? – набросилась на них Шарлотта.
– Да, и ей намного лучше с тех пор, как Теодор предложил стать его женой, – будничным тоном ответила Мэри.
Шарлотта очень обрадовалась, что ни мама, ни Анна этого не слышали, увлеченные выбором тканей для летних платьев. Девушка незаметно выскользнула на улицу и поймала кэб.
Мэри лжет. Или Изабелла сказала им неправду. Или…
Он мог хотя бы объясниться с ней.
***
Госпиталь Святой Марии
23 встретил Шарлотту тишиной, пропахшей лекарствами. На посту ей ответили, что мисс Стоунвилл разрешено принимать посетителей. Пожилая медсестра проводила Шарлотту на второй этаж, указала на дверь палаты и удалилась.
