Пряча оружие в ножны, оглядываюсь. В трех других колоннах, как и в моей, бьется безликий туман, а вот в остальных обездвижено застыли четыре Рыцаря.
И что дальше?
Так и произойдет подмена? Надо запомнить отличительные черты, формы доспехов и шлемов тех, кто проиграл, потому как если в мир с этих арен выйдут уже не они, то придется бить во все доступные колокола и поднимать тревогу. Двух из выбывших, а именно шотландца, который проиграл дублю Крикса и самурая, зарубленного моим клоном, я более-менее запомнил и сейчас вглядывался в двух других, подмечая малейшие детали.
Но тут арены поднялись над землей, закружились в столь стремительном хороводе, что в глазах все замелькало, и к горлу подступила тошнота. Это длилось считанные пару секунд, после чего запертые колонны вынесло наружу, а остальные восемь арен слились в четыре. И я увидел своего нового противника. Приземистый широкоплечий в массивных полных латах позднего рыцарства с огромной двухлезвийной секирой, зажатой в могучих руках. Никогда не скажешь, что под этим доспехом скрывается юноша, слишком крепкое у него телосложение, более подходящее тяжелоатлету.
Успеваю разглядеть соседнюю арену, на ней мой дубль сошелся в Криксом. Меня немного удивляет, что этот наглый паренек выстоял свой первый раунд, но тут мне его даже жаль. Как показала прошлая наша встреча, с учетом того, что дубль обладает всеми моими умениями и навыками, то исход этого боя предрешен.
Против столь тяжелого и длинного древкового оружия, как двуручная секира, отсиживаться в обороне толку мало, поэтому, едва враг появился из колонны, как я тут же устремился в атаку. И был встречен прямым тычком в грудь, так что пришлось резко тормозить и блокировать острые как бритвы полумесяцы вражеских лезвий, а не атаковать, как было задумано.
В отличие от шотландца, этот противник действует совсем иначе. Не прет напролом, в надежде смести, уничтожить своим натиском, а двигается внешне неторопливо, но при этом размеренно, расчетливо. Враг не машет секирой, как это показывают в кино, широкими ударами от плеча. Нет, он выставил её подобно копью и отбивает мои атаки не древком, а легким поворотом кисти, от чего широкие лезвия-полумесяцы быстро закрывают любые разрывы. Сложный и неудобный противник для шпаги. Массы моего клинка недостаточно, чтобы сбить оружие врага вниз или в сторону, а до его кистей мешают добраться вездесущие полумесяцы лезвий. Будь у меня в руках клеймор или как у Крикса гросс-мессер было бы легче. Но я не могу выбирать противников в Прорыве, а значит приходится плясать с тем, что есть.
Впрочем, мне совершенно не обязательно играть по установленным кем-то правилам, это не поединок чести или что-то подобное. Поэтому провозившись с таким неудобным при столь малом пространстве маневра врагом почти минуту, провожу Чистотой серию атак и бью Словом, целясь в бедро. Противник даже не шелохнулся, так как понимал, что мой удар не достает почти на две ладони. Но я и не собирался бить в выпаде, а метнул оружие.
Есть!
В реальности подобное ни за что не вышло, доспех выдержал бы удар, но в Изломе иные правила, и для мечей рейгов броня не преграда.
Слово вонзилось в ногу секирщика, просадив его энергозапас на треть. Но тот почти не отреагировал, только дернулся немного и тут же резким взмахом своего оружия отогнал меня. Шпага, как и положено призрачному клинку, нанеся рану и не ощущая поддержки, упала на песок. В моих руках осталась только вакидзаси, и латник наконец-то проявил чувства. Он взревел, как молодой бык, и с хохотом ринулся вперед, считая меня беззащитным с одним коротким мечом в руках. Когда он почти прижал меня к краю барьера, я позвал Слово к себе, вскинув ладонь над плечом на уровень подбородка. Тварь даже не поняла, что произошло, когда её затылок пробила синяя сталь и вышла через глазницу. Дубль замер, а затем лопнул, вытянувшись серым дымом обратно в колонну. Скорее всего, я смог бы справиться иначе, но использование «броска меча» гарантировало легкую победу. И я не стал играть шансами. Не тот случай.
Перед тем, как вернуть шпагу в ножны, я поцеловал её эфес и прошептал:
– Спасибо! – Затем огляделся.
Юный гладиатор, как я и прогнозировал, проиграл моему дублю, а вот остальные порадовали, выиграв свои бои. Среди оригиналов, помимо меня, остался реальный секирщик, с клоном которого я сошелся только что. А также высокий, почти с меня ростом, худощавый будто тростинка паренек в облачении знатного китайского воина династии Тан, с характерными наплечниками на броне в форме собачьих голов. В его руках была длиннолезвийная глефа.
Нас трое на одного клона? И как это решит Излом? Выпустит нас всех вместе на него или? Оказалось, или…
Вновь хоровод арен, и мой клон выходит против секирщика. А мы с китайцем остаемся зрителями, запертыми в кругах своих барьеров.
Противники сходятся, и я буквально весь превращаюсь во внимание. Когда еще доведется вот так со стороны в реальном времени взглянуть на бой себя самого, пусть и клонированного или как-то иначе скопированного! Со стороны посмотреть!
Как и для меня, для дубля этот противник тоже оказался нелегким. Как и в моем бою, латник не атаковал в надежде закончить бой быстро, но при этом постоянно теснил, стараясь прижать оппонента к барьеру или вынудить на какую-то ошибку. Я встречал в своей жизни тех, кто посвятил себя восстановлению старых школ владения секирой, так вот, им всем было очень далеко до этого неизвестного рейга. Он явно не только умел владеть своим оружием, он был обучен примерно на моем уровне! За его движениями, за ухватками и уверенными кистевыми вращениями стояла какая-то старая школа. И школа неплохая, так как раз за разом мой клон нападал и откатывался назад. Нападал вновь, и каждый раз путь его атакам преграждали вездесущие лезвия.
Но чем дольше я смотрел на этот бой, тем больше отмечал какие-то несуразности в поведении моего дубля. Вот он явно сделал лишний шаг, здесь слишком высоко принял блок, тут вместо ухода зачем-то подставил вакидзаси. Да и ритм, музыка боя, чем дальше, тем увереннее её вел секирщик. И ритм, такты! Как можно было дать относительно медлительному противнику перехватить ведение танца поединка? Но так и было, мой клон все сильнее и сильнее сдавал позиции, допускал все больше и больше ошибок. С каждой секундой латник чувствовал себя все увереннее.
С одной стороны, мне было радостно от того, что тварь проигрывает. С другой же, мне было не очень приятно наблюдать за тем, как моя копия допускает ошибки. Глупое, неправильное ощущение, но оно почему-то было. Вот клон пытается провести, как я вижу, совершенно бессмысленную атаку, в надежде достать кисть оппонента, мне со стороны видно, что этот выпад обречен на провал. Для хотя бы минимального шанса на успех дублю надо было в начале раскачать противника, произвести ложную атаку, подключить Чистоту и только затем атаковать, а он решил пройти оборону рейга за счет скорости. Ошибка! Глупая, детская ошибка! И он за неё поплатился, латник поворачивает кисти, и широкие лезвия секиры надежно прикрывают его ладони. После чего следует незамедлительная контратака, и дубль едва успевает выставить блок вакидзаси, спешно разорвав дистанцию. Но и это не спасает моего клона полностью, и он теряет почти треть праны после того, как один из полумесяцев прочерчивает линию по его бедру.
