Заметки на полях
В 1972 году Москва присоединилась к Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов биологического и токсинного оружия. Примерно в то же время в Советском Союзе интенсифицируется программа создания самой развитой в мире системы средств биологического вооружения. Циничная правда, и тем не менее – правда: слова – одно, дела – совсем другое. В рамках секретной программы в «стране победившего социализма» накапливались гигантские запасы оружия массового поражения. Это сотни тонн смертоносных биологических веществ: бактерии сибирской язвы, чумы и вирусов оспы. Их планировалось использовать против США и их союзников.
Был ли уничтожен в годы горбачевской перестройки и после неё этот ядовитый арсенал? Или осколки его разлетелись по континентам и сулят маньякам разных мастей перспективу утвердиться в обществе или обрести власть с помощью грязных, отравляющих технологий? Недорогих и сравнительно несложных, и поэтому чрезвычайно опасных.
Сотрудник лаборатории в Портон-Дауне доктор Дэвид Келли, допрашивавший Пасечника после его побега из СССР, а в дальнейшем сознавшийся, что пресловутая пробирка с иракским оружием массового поражения – дешевая фальшивка, был найден мертвым в лесу близ ядовитого полигона в 2003 году. Британские журналисты сообщали, что чуть ли не за день до смерти ученый передал им данные о сфабрикованном поводе для вторжения в Ирак, а в день смерти в его доме были замечены офицеры натовских спецслужб. Не прошло и двух лет, как сотрудничавший с Келли американский ученый Ларри Форд застрелился в Калифорнии. Плюс еще преемник Келли в лаборатории Пол Норман разбился в 2004 году на частном самолете…
Всего же в 2001–2002 годах одиннадцать ученых умерли в течение полугода при странных обстоятельствах. Все они тем или иным образом были связаны с разработкой бактериологического оружия. Бывают же совпадения… А что если монополия на отравления принадлежит не только КГБ, как уверенно утверждают на Западе?
Покушение на Сергея Скрипаля – в числе этих энигм в масштабах провинциального Солсбери с его окрестными ядами. В Великобритании сделали из этого события настоящий казус белли по отношению к России. А событие-то – мутное, неясное и весьма противоречивое. Вопросов тут больше, чем ответов. Не желаю вступать в полемику по поводу причастности или нет к отравлению экс-полковника ГРУ и его дочери российских спецслужб (их работа и в самом деле частенько бывает топорной). Поставлю только несколько вопросов, без ответа на которые трудно вообще рассуждать о «руке Москвы» в Солсбери.
Кто они – «Александр Петров» и «Руслан Боширов», которых опознали британские спецслужбы? У меня складывается твердое впечатление, что они – кто угодно, но только не российские профессиональные разведчики. Настолько покушение на Скрипалей было организовано и проведено грубо и беспомощно – средь бела дня, под прицелом камер наружного наблюдения, с дурацкими паспортами, оформленными чуть ли не под одним номером и чуть ли не на один казенный адрес, с демонстративным шлейфом следов, которые они оставляли повсюду на своем пути в Англии… Я от всей души поздравляю Запад: если у Путина такие джеймсы бонды, Европе и Америке бояться «грозной России» ничуть не стоит.
Удивительно только, как эти двое чудиков, поначалу смахивавших на пару влюбленных «голубых», а потом оказавшихся бизнесменами, точнее – торговцами «витаминами и протеинами», любящими туризм (так они представились по российскому телевидению – полный бред, конечно), вообще сами не погибли к чертовой матери, если они действительно были отравителями? Для того, чтобы безвредно для себя обработать отравой ручку двери Скрипалей, им надо бы было натянуть специальное обмундирование и предусмотреть – как минимум – противогазы, резиновые перчатки и сапоги… Такой импровизированный «хеллуин» надолго бы стал памятным событием в маленьком Солсбери.
Мой французский коллега, работающий в Москве, когда я поведал ему о мучающих меня вопросах по поводу отравления Скрипалей, сразу обрезал меня: «Эти странные русские всегда задают неудобные вопросы, чтобы посеять сомнения и запутать дело!..» Я же ответил, что в Европе боятся неудобных ответов, которые куда опаснее таких же вопросов.
Например:
Где сейчас Сергей и Юлия Скрипаль? Если – в Великобритании, а не у антиподов в Новой Зеландии, как проскользнуло в прессе, почему они скрываются от журналистов? При таком яром желании Терезы Мэй, а следом – других лидеров Великобритании и остальных стран НАТО раскрутить на Западе антироссийскую истерию, почему бы англичанам не организовать широко медиатизированную пресс-конференцию Скрипалей? По телевидению, по интернету! На весь мир!.. Если же Сергей Скрипаль сделался инвалидом после покушения (прошло сообщение, что он существует со специальной трубкой – стомой – в горле), дайте его жалостливое фото на больничной койке. Такой снимок нанесет путинскому режиму куда больший урон, чем все антироссийские декларации западных политиков… А то складывается твердое впечатление, будто британское правительство тщательно прячет шпиона-двойника и его дочь, боясь обнародовать реальную историю, которая станет решительно отличаться от официальной, старательно раздутой на Западе версии.
Skripal forever – дело об отравлении Сергея Скрипаля долгоиграющее, я абсолютно уверен в этом. Еще немало подробностей выплывет на поверхность, и они доставят, убежден, немало неприятностей самым разным людям, включая и сильных мира сего. Как говаривал сталинский прокурор Роман Руденко: «Главное в расследовании – не выйти на самих себя». В Москве ли, в Лондоне или еще где-то?..
Заметки на полях
В конце мая 2015 года, всего несколько месяцев после подлого убийства на Большом Москворецком мосту Бориса Немцова, в офисе агентства правовой информации РАПСИ произошло ЧП. Во время совещания Владимир Кара-Мурза-младший, журналист и оппозиционный политик, потерял сознание. Врачи сначала заподозрили у него проблему с сердцем и, было, стали готовить его к операции, но вовремя определили отравление.
Как говорил Владимир Кара-Мурза-старший, отец пострадавшего, скорее всего это произошло в самолете Казань – Москва: «Это самый удобный способ, чтобы с человеком расправиться. Подходит к тебе стюард, которого никто не знает, дает тебе кофе, и наутро тебя уже больше нет, как человека, на земле». (Прецедент был, в 2005 году на борту самолета по пути на Кавказ была отравлена журналистка Анна Политковская, к счастью, благодаря своевременному вмешательству врачей тогда выжившая.)
У Кара-Мурзы-младшего отказали сердце, почки, печень, желудок, поджелудочная, легкие и головной мозг. Три недели он провел в коме. Израильский токсиколог, специально приехавший в Москву, ничего не смог сказать по поводу яда и оценил шансы молодого человека на выживание в пять процентов. И журналист в этот процентаж попал! Он пришел в сознание, выздоровление после лечения в частной клинике под Вашингтоном заняло у Владимира полтора года.
В декабре 2015 года, через шесть месяцев после отравления, Кара-Мурза-младший вернулся в Москву. Со своим адвокатом Вадимом Прохоровым он собирался добиться возбуждения уголовного дела по факту покушения на убийство. В Следственный комитет были представлены результаты экспертизы, проведенной известным французским токсикологом Паскалем Кинтцем. В его отчете указывалось, что в пробах Кара-Мурзы-младшего, переданных в лабораторию Страсбурга, нашли четыре тяжелых металла – марганца, цинка, меди и ртути, – в концентрации многократно превышающей их обычное содержание в организме. Это доказывало, что оппозиционера отравили. Но правоохранительные органы России этому доводу не вняли и расследование замяли.
