Рис. 45. Масштабирование степени связности между людьми, измеренной по числу взаимных телефонных вызовов между индивидуумами в городах Португалии и Великобритании, демонстрирует степенную зависимость со сходным показателем, как и предсказывает наша теория
Рис. 46. Размеры модульных дружеских групп остаются приблизительно неизменными независимо от размеров города
Наш анализ основывался на двух независимых друг от друга наборах данных: мы использовали данные мобильной телефонии в Португалии и данные по использованию стационарных телефонов в Великобритании. Результаты показаны на рис. 44–46, на которых суммарное число контактов между горожанами в течение длительного периода времени отложено в логарифмическом масштабе в зависимости от численности населения города. Как можно видеть, для обоих наборов данных получаются классические прямые линии, говорящие о масштабировании по степенному закону, показатель которого в обоих случаях имеет одно и то же значение, очень близкое к предсказанной величине 1,15, что блестяще согласуется с нашей гипотезой. Для более наглядной иллюстрации этого согласия я привожу этот график рядом с объединенным графиком данных, представленных в главе 7 на рис. 34–38, который демонстрирует универсальность масштабирования социально-экономических параметров города: некоторые из этих разнообразных параметров – уровень доходов, ВВП, производство патентов и уровень преступности – представлены на одном графике, чтобы показать, насколько одинаковым оказывается их масштабирование при соответствующем изменении масштабов отображения.
Этот результат дает чрезвычайно удовлетворительное подтверждение гипотезы о том, что в основе универсального масштабирования характеристик города действительно лежат социальные взаимодействия. Еще одно подтверждение этой гипотезы дает то наблюдение, что с увеличением размеров города сходным образом систематически увеличивается как суммарное время, которое люди затрачивают на взаимодействия, осуществляемые по телефону, так и суммарный объем всех их звонков. Эти результаты также подтверждают, что причиной ускорения темпа жизни является повышение степени связности и усиление положительной обратной связи в социальных сетях по мере увеличения размеров города. Например, за те пятнадцать месяцев, которые охватывают данные, собранные в Португалии, средний житель Лиссабона, население которого составляет около 560 тысяч человек, потратил приблизительно вдвое больше времени на приблизительно вдвое большее число телефонных разговоров, чем средний житель Лиши, маленького сельского города, население которого составляет всего лишь около 4200 человек. Кроме того, если включить в анализ и одноразовые, невзаимные вызовы, то показатель масштабирования систематически увеличивается, что говорит о том, что и число индивидуальных запросов, например звонков с рекламными предложениями или политической агитацией, пропорционально возрастает в крупных городах. Жизнь в большом городе оказывается во всех отношениях более быстрой и более интенсивной, в том числе и в том, что касается вываливающегося на нас еще большего количества еще более бессмысленной чуши, чем в маленьких городах.
На самом деле, не совсем во всех отношениях. Когда мы исследовали, сколькие из людей, с которыми поддерживает контакт тот или иной индивидуум, – его «друзей» – дружат друг с другом, мы получили довольно неожиданный ответ. В общем случае полная социальная сеть человека охватывает группу весьма разнообразных людей, от ближайших членов его семьи, друзей и коллег до сравнительно далеких случайных знакомых, например автомеханика или водопроводчика, к которым такой человек обращается. Многие из этих людей знакомы и взаимодействуют друг с другом, но у большинства из них таких связей нет. Например, ваша матушка не общается даже с ближайшим из ваших коллег и почти не знает его, хотя вы сами находитесь в тесных отношениях и с той, и с другим. Сколько же членов вашей суммарной социальной сети – все совокупности людей, с которыми вы поддерживаете связи, – общаются друг с другом? Это подмножество определяет вашу «расширенную семью» и размеры вашего социального модуля. Поскольку в крупных городах имеется значительно более широкий доступ к большему числу людей, можно было бы ожидать, что и размеры расширенной семьи будут больше и что они будут масштабироваться суперлинейным образом, подобно другим социально-экономическим величинам. По меньшей мере, я ожидал именно этого. Однако, к нашему большому удивлению, данные показали, что эта величина, напротив, вообще не масштабируется. Размер модульного кластера знакомств среднего индивидуума, в который включаются его знакомые, взаимодействующие друг с другом, остается приблизительно постоянным – он не меняется с ростом города. Например, размеры «расширенной семьи» среднего обитателя Лиссабона, в котором живет более 500 тысяч человек, не превышает аналогичное число для среднего жителя Лиши, численность населения которого не доходит и до 5000. Таким образом, даже в крупных городах мы живем группами, так же тесно взаимосвязанными, как в мелких городах и деревнях. Эта неизменность несколько напоминает инвариантность чисел Данбара, о которых мы говорили в предыдущей главе, и, как и в случае этих чисел, вероятно, отражает некие фундаментальные особенности того, как развивалась наша неврологическая система, чтобы справляться с обработкой социальной информации в крупных коллективах.
Однако в природе таких модульных групп в деревнях и крупных городах существует одно важное качественное различие. В настоящей деревне, в связи с ее малыми размерами, наше общество неизбежно ограничено теми, кто находится поблизости. В большом же городе мы обладаем большей свободой выбора своей «деревни» благодаря гораздо большей широте возможностей и большему многообразию, которые предоставляет более многочисленное население. Нам открываются более широкие возможности для поиска людей, имеющих сходные с нами интересы, профессии, этнические корни, сексуальную ориентацию и так далее. Ощущение свободы, создаваемое бо́льшим разнообразием многих аспектов жизни, – это одна из наиболее привлекательных черт городской жизни, вносящая значительный вклад в стремительный рост урбанизации во всем мире.
7. Удивительно регулярная структура перемещений в городах
Поразительные многообразие и многомерность городов породили массу образов и метафор, пытающихся выразить те или иные из отдельных проявлений городов. Пешеходный город, техногород, зеленый город, экологический город, город-сад, постиндустриальный город, устойчивый город, жизнестойкий город… и, конечно же, умный город. Этот перечень можно продолжать. Каждое из этих определений выражает одну из важных характеристик городов, но никакое из них не отражает одной фундаментальной характеристики, заключенной в риторическом восклицании у Шекспира: «А что такое город? Наш народ». Образы и метафоры городов в большинстве своем описывают их физические проявления и, как правило, оставляют без внимания ту центральную роль, которую играют социальные взаимодействия. Этот жизненно важный компонент находит свое отражение в метафорах другого рода: город называют плавильным котлом, горном, миксером или реактором, перемешивание социальных взаимодействий в котором катализирует социальную и экономическую деятельность: город человеческий, город коллективный, «антропогород».
