Рис. 69. Кривые роста некоторых старейших и крупнейших компаний, демонстрирующие их сравнительно медленный рост. Также представлены данные гораздо более молодой компании Walmart, объемы продаж которой также вышли на сходный с другими уровень после периода быстрого увеличения
«Диаграмма спагетти», иллюстрирующая рост объемов продаж всех 28 853 котирующихся на бирже компаний в реальном времени с поправкой на инфляцию и совокупное расширение рынка. При введении поправки на рост рынка оказывается, что крупнейшие компании перестают расти
Эти результаты внушают большой оптимизм, но есть одна ловушка, которую можно заметить, если сопоставить рост каждой компании с суммарным ростом рынка в целом. Как ясно видно из рис. 70, на котором представлены те же данные за вычетом совокупного роста рынка, все крупные зрелые компании уже перестали расти. Кривые роста, построенные с поправками на инфляцию и на расширение рынка, выглядят в точности как характерные сигмоидные кривые роста организмов, на которых рост прекращается по достижении зрелости, как показано на рис. 15–18 в главе 4. Такое сходство с ростом организмов естественным образом заставляет поинтересоваться, относится ли оно и к смертности и значит ли это, что компании, как и люди, обречены на смерть.
3. Удивительная простота смертности компаний
После быстрого роста в молодости почти все компании с объемом продаж более 10 миллионов долларов в конце концов приходят к состоянию этакого пассивного плавания по мелким волнам фондового рынка. Многие из них существуют, так сказать, едва высунув нос на поверхность. Это дело опасное, поскольку приход большой волны может их утопить. Даже при экспоненциальном росте прибылей, не говоря уже о случаях убыточной работы, те компании, которые не поспевают за ростом рынка, становятся уязвимыми. Эта опасность сильно увеличивается, если компания оказывается недостаточно прочной, чтобы выдерживать постоянные подъемы и спады, свойственные как рынку, так и ее собственному финансовому состоянию. Крупное колебание рынка или какое-нибудь неожиданное внешнее возмущение или резкое изменение, возникшее в неподходящий момент, может быть гибельным для компании, продажи и расходы которой находятся в состоянии хрупкого равновесия. Это может вызвать сокращение размеров и упадок, от которых компания еще может оправиться, но в более серьезных случаях последствия могут быть катастрофическими и привести к гибели компании.
Такая последовательность событий, вероятно, звучит знакомо, потому что она не так уж сильно отличается от процесса, который приводит к нашей собственной смерти. У нас тоже существует хрупкое равновесие между уровнем метаболизма и затратами на содержание: биологи называют это состояние гомеостазом. Постоянное накапливание неустраненных повреждений, которое порождается износом, неотъемлемым от процесса жизни, уменьшает нашу прочность и делает нас по мере нашего старения все более уязвимыми перед лицом колебаний и возмущений. Заболевание гриппом или пневмонией, инфаркт или инсульт, которые вполне можно пережить в молодости или среднем возрасте, часто оказываются смертельными для людей «старшего возраста». В конце концов мы достигаем той стадии, на которой даже малое возмущение, такое как простуда или сбой сердечного ритма, может привести нас к смерти.
Хотя этот образ дает полезную метафору смертности компаний, он отражает лишь часть общей картины. Чтобы копнуть немного глубже, нужно определить, что именно мы называем смертью компании, потому что многие из них исчезают в результате слияний или поглощений, а не путем ликвидации или банкротства. В качестве показателя жизнеспособности компании удобно использовать объем ее продаж, исходя из идеи о том, что наличие метаболизма есть верный признак того, что данный организм жив. Тогда можно считать рождением компании тот момент, в который она составляет свой первый отчет по продажам, а ее смертью – момент, в который она перестает это делать. В рамках такого определения компании могут умирать разными способами, в результате разделения, слияния или ликвидации при изменении экономических и технологических условий. Хотя ликвидация часто бывает причиной смерти компаний, гораздо более распространенным механизмом их исчезновения являются слияния и поглощения.
Из 28 853 компаний, котировавшихся на американских рынках с 1950 г., к 2009 г. скончались 22 469 (78 %). 45 % из них были поглощены другими компаниями или слились с ними, и только около 9 % обанкротились или были ликвидированы; 3 % были приватизированы, 0,5 % были выкуплены в кредит, 0,5 % прошли процедуру обратного поглощения, а остальные исчезли «по иным причинам».
На рис. 71–74 приведены кривые выживаемости и смертности для компаний, родившихся и умерших в период, который покрывает использованный набор данных (с 1950 по 2009 г.), в зависимости от длительности их существования
[160]. Отдельно показаны кривые для банкротств и ликвидаций и для слияний и поглощений, а также для компаний с разными объемами продаж. Легко видеть, что общая структура этих кривых остается практически неизменной независимо от способа разбиения данных, даже если разбить компании по отдельным отраслям. Во всех случаях число выживших резко падает немедленно после первичного размещения акций на бирже, а через тридцать лет в живых остается менее 5 % компаний. Кривые смертности также показывают, что за пятьдесят лет число умерших компаний достигает почти 100 %, причем почти половина исчезает уже за первое десятилетие. Трудно быть компанией! Как показано на рис. 75, кривые выживаемости хорошо аппроксимируются простой экспонентой. Этот график показывает логарифм зависимости числа выживших компаний от их возраста; при таком отображении график экспоненты представляет собой прямую линию.
