Более семидесяти лет назад великий Джон фон Нейман, ученый-универсал, работавший в таких областях, как математика, физика и информатика, идеи и достижения которого оказали огромное влияние на нашу с вами жизнь, высказал следующее необычайно проницательное замечание: «Постоянно ускоряющийся технический прогресс и изменения в образе жизни человека… создают впечатление, что история нашего рода приближается к некой существенной сингулярности, за которой продолжение дел человеческих в том виде, в каком мы их знаем, будет невозможно»
[172]. Среди многочисленных достижений фон Неймана, умершего в 1957 г. сравнительно молодым, в возрасте пятидесяти трех лет, можно назвать его основополагающую роль в начальных этапах развития квантовой механики, создание теории игр, ставшей важным инструментом экономического моделирования, и разработку концепции современных компьютеров, повсеместно известной под названием архитектуры фон Неймана.
Так можно ли представить себе, что мы сумеем производить инновации, сравнимые по мощи и влиянию с изобретением интернета, каждые пятнадцать, десять или даже пять лет? Этот вопрос – пример классического доказательства методом reductio ad absurdum
[173], демонстрирующий, что, сколь бы изобретательны мы ни были, сколько бы мы ни создали чудесных устройств и приспособлений, мы попросту не сможем справиться с угрозой надвигающейся сингулярности, если будем продолжать действовать как обычно.
По теоретическим оценкам, нам следует ожидать следующей смены парадигмы в течение следующих 20–30 лет. Этот период чуть короче, чем та оценка, которую дает аппроксимация данных Йохансена и Сорнета: их цифра ближе к тридцати пяти годам. Разумеется, теория не может предсказать, в чем именно будет заключаться это изменение, так что о его природе мы можем лишь догадываться. Может быть, это будет нечто сравнительно приземленное и бытовое, например автомобили без водителя и связанные с ними «умные» устройства, а может быть, нечто грандиозное, сродни фантастическим видениям Курцвейла и сингуляристов. Вероятнее всего, речь будет идти о чем-то совершенно отличном от перечисленного, и, если нам удастся совершить такую смену парадигмы, она будет заключаться в чем-то абсолютно неожиданном. Но возможно, что еще более вероятно, мы не сумеем сменить парадигму, и нам придется распрощаться с самой идеей неограниченного роста и найти какое-то новое определение понятия «прогресса» – или же довольствоваться тем, что у нас уже есть, и направить свою энергию на повышение уровня жизни во всем мире до сравнительно высокого стандарта ее качества. Вот это была бы действительно крупная смена парадигмы!
Непрерывный рост и связанное с ним все большее ускорение темпов жизни имеют важные последствия для всей нашей планеты, в особенности для городов, социально-экономической жизни и процесса глобальной урбанизации. До последнего времени промежутки между крупными инновациями значительно превосходили длительность продуктивной жизни человека. Даже на моем веку бессознательно предполагалось, что человек в течение всей своей жизни продолжает заниматься одним и тем же делом, опираясь на одни и те же знания и опыт. Теперь это не так; человек в среднем живет теперь значительно дольше, чем занимает интервал между крупными инновациями, особенно в развивающихся и развитых странах. Сейчас молодые люди, начинающие свою трудовую деятельность, могут ожидать, что в течение их жизни произойдет несколько крупных перемен, которые с большой вероятностью приведут к резким изменениям их профессиональной карьеры.
Все ускоряющийся темп изменений порождает сильную напряженность во всех аспектах городской жизни. Такое положение явно неустойчиво, и, если в этом отношении ничего не изменится, нас ожидают крупные кризисы и возможный крах всей ткани социально-экономической жизни. Стоящий перед нами вопрос ясен: сможем ли мы вернуться к чему-то близкому к той более «экологической» фазе, которую мы уже прошли, и удовольствоваться неким вариантом сублинейного масштабирования и связанных с ним естественных ограничений или стабильной конфигурации, не предполагающей роста? Возможно ли это в принципе? Можем ли мы получить живое, новаторское, творческое общество, основанное на создании новых идей и ценностей, по примеру лучших наших городов и общественных образований, или же мы обречены жить на планете городских трущоб, под угрозой абсолютного опустошения, как описано в романе «Дорога» Кормака Маккарти?
[174] С учетом того, что города играют особую, уникальную роль первичного источника многих из наших нынешних проблем и продолжают служить движущей силой суперэкспоненциального приближения к потенциальной катастрофе, для достижения долгосрочной устойчивости существования на планете нам жизненно необходима численная, обладающая предсказательной силой научная основа для понимания их динамики, роста и развития. Возможно, еще более важно для нашего ближайшего будущего разработать эту теорию в рамках теории Великого объединения устойчивости, которая свела бы воедино многочисленные исследования, модели, базы данных, теории и рассуждения относительно глобального потепления, окружающей среды, финансовых рынков, рисков, экономических систем, здравоохранения, социальных конфликтов и мириад других характеристик человека в его роли общественного существа, взаимодействующего с окружающей средой.
Послесловие
1. Наука для XXI века
С самого начала я подчеркивал, что фундаментальная философская система, определяющая направление многих из рассуждений, представленных в этой книге, основывается на парадигме, порожденной мировоззрением физики. Соответственно, одна из главных тем этой работы касается исследования того, в какой степени возможна разработка численного, обладающего предсказательной силой описания, основанного на общих основных принципах, не зависящих от индивидуальных особенностей конкретных систем. Один из фундаментальных постулатов точных наук состоит в том, что окружающий нас мир в конечном счете подчиняется неким универсальным принципам, и именно в этом контексте следует рассматривать законы масштабирования для систем высокой сложности – например, живых организмов, городов или компаний. Как я пытаюсь продемонстрировать, законы масштабирования отражают систематические закономерности, в которых проявляются глубинные геометрические и динамические структуры, из чего следует возможность создания численной научной теории таких систем. В самом крайнем случае эти законы хотя бы позволяют нам установить, до какой степени может быть применима такая методика.
Поиски великих объединений, синтезов, общих черт, закономерностей, идей и концепций, которые выходят за узкие пределы конкретных задач или дисциплин, – это один из главных побудительных мотивов ученых и науки в целом. Некоторые считают, что это определяющая характеристика вида Homo sapiens (человека разумного) вообще, проявляющаяся в наших бесчисленных верованиях, религиях и мифологиях, которые помогают нам сосуществовать с потрясающими тайнами Вселенной. Такие поиски синтеза и объединения продолжают быть одной из главных задач науки еще со времени ее возникновения, начиная с первых греческих философов, которые ввели, в частности, концепции атомов и элементов, фундаментальных кирпичиков, из которых состоит все остальное.
