Но давайте будем честны: наркотики — не единственное зло в этом мире. Конго — крупнейший в мире поставщик колтана — минерала, из которого изготавливаются ключевые компоненты ноутбуков, мобильных телефонов и других электронных устройств. С конца 1990-х по начало 2000-х в этой стране разыгрывалась одна из самых кровавых войн со времен Второй мировой — иногда ее даже называют Великой африканской войной. В ней участвовало множество соседних стран, и в межплеменных боях погибло более пяти миллионов человек. По сей день в шахтах, контролируемых повстанцами, военачальниками и продажными чиновниками, используется детский труд. В дополнение ко всем несчастьям, обрушившимся на людей, на грани вымирания оказались горные гориллы, поскольку горнодобывающая промышленность разрушает их естественный ареал обитания и шахтеры отстреливают их ради вкусного мяса.
Другими словами, снюхав дорожку, вы прикладываете руку к смертям и разрухе в Колумбии, а пользуясь мобильным телефоном — оказываетесь причастны к геноциду в Африке. Внес ли я свой вклад в причиненный Колумбии ущерб? Безусловно, но это ничто по сравнению с тем, какую роль сыграла система, которая это допустила — и допускает до сих пор.
Как и добыча колтана в Конго, производство кокаина наносит огромный ущерб окружающей среде. Ради плантаций коки вырубались целые гектары тропических лесов, а химические отходы производства сбрасывались прямо в почву (вполне логично предположить, что люди, занимающиеся изготовлением кокаина, не особенно беспокоятся об углеродном следе, который они оставляют на планете). Добавим к этому военные вертолеты, распылявшие над плантациями коки глифосат — токсичный гербицид, который не только уничтожает кусты коки, но и загрязняет водные источники, подрывает всю экосистему, вызывает рак у людей и вредит культурным растениям — таким как бананы и кукуруза, от урожаев которых зависит благополучие простых фермеров.
Уничтожение одной плантации приводит, разумеется, лишь к появлению новой в глубине андских джунглей. К 2017 году производство кокаина в Колумбии достигло небывалых объемов. Чем больше земель приводили в негодность гербициды, тем более хитроумные техники придумывали плантаторы, чтобы извлекать больше наркотика из каждого листа. США оказывали на колумбийские власти давление, угрожая санкциями за неисполнение своей части договора. Результатом стала настоящая резня. 5 октября группа фермеров, вышедших в городе Тумако на побережье Тихого океана на мирный протест против уничтожения их посадок, подверглась жестокому нападению. Первоначально ответственность за это подлое нападение возложили на РВСК, но видеосъемки в социальных сетях позволили быстро установить истину: огонь по группе невооруженных фермеров открыли представители спецслужб. Погибло не менее семи человек.
Вернувшись в лагерь РВСК, я улучил спокойный момент, чтобы осмотреться. Климат в этой местности был не такой, как в других частях Колумбии, — более сухой и пыльный, как в африканской саванне. Со всех сторон нас окружали окутанные дымкой вершины гор Сьерра-де-Периха.
23 июня 2016 года колумбийское правительство и крупнейшая в стране повстанческая группировка подписали историческое соглашение о прекращении огня, положившее конец (по крайней мере на бумаге) пяти с лишним десяткам лет гражданской войны, которая унесла сотни тысяч жизней и заставила миллионы людей пуститься в скитания. «Страшная ночь закончилась», — заявил президент Хуан Мануэль Сантос, утирая слезу, когда он и лидер повстанцев Тимошенко
[65], оба одетые в белое, подписывали в прибрежном городе Картахена исторический документ ручкой, изготовленной из гильзы от пули. Год спустя Лукас, Сесилия и Октавия сдали оружие.
«У нас вот тут поставили большой контейнер, и мы кидали наши пушки в него, — рассказала Сесилия, указав на клочок земли в дальнем конце лагеря. — Он был для оружия, и еще был один для боеприпасов. 150 человек сбросили туда все, что у них было, и потом контейнеры забрали представители ООН. Они расплавили ружья и отлили из них памятники на Кубе, в Колумбии и Штатах».
Закаленным в боях партизанам пришлось привыкать к жизни, в которой не приходилось спать в джунглях в окружении животных, птиц и деревьев, скрываясь от «Черных ястребов». Они не перестали быть коммунистами, но свою войну продолжают в политической плоскости. Прожив большую часть жизни в джунглях, Лукас, которому теперь 55 лет, готовится впервые стать отцом — вскоре у него родится дочка.
«У нас сейчас десять представителей в Конгрессе, — рассказал он, и я дал ему пять. — Теперь мы хотим жить мирно, наслаждаться социальной справедливостью, равенством и уважением прав человека».
Но это не так-то просто. Медельин стал теперь гораздо безопаснее, чем во времена Эскобара, когда здесь каждый день взрывались машины и случались перестрелки. Отчасти это результат развития инфраструктуры и общественного устройства, но во многом это стало возможным благодаря тому, что дон Берна велел прекратить убийства. Власть мафии остается незыблемой.
В 2003 году Берна стал первым военачальником, распустившим свое вооруженное формирование по соглашению с правительством. Пять лет спустя, когда на свет божий выплыли связи между некоторыми политиками и парамилитариями, правительство его предало и отправило в американскую тюрьму. Остатки полувоенных вооруженных отрядов были расформированы в 2006-м, но, поскольку большинство бойцов не обладали никакими другими навыками, востребованными на рынке труда, многие переквалифицировались в гангстеров. После выдачи дона Берны статистика убийств снова начала потихоньку расти, когда картель Энвигадо стал отвечать на агрессивные поползновения парамилитариев из клана Усага.
Но это не все. Повстанцы из демобилизованного лагеря сложили оружие и вступили в мирный процесс, от которого правительство в итоге отказалось, не предоставив им никаких гарантий по поводу их безопасности и перспектив на будущее. Всего через несколько месяцев после моего визита я услышал, что какой-то отморозок напал на двух резидентов лагеря, молодую пару, и убил их ребенка. Всего семи месяцев от роду.
И такое случается по всей Колумбии. С момента подписания мирного договора сотни активистов и общественных деятелей, главным образом из коренного и афро-колумбийского населения, а помимо них и бывшие члены повстанческих группировок, были убиты наемниками наркокартелей и землевладельцев в отместку за кровавые налеты 1980-х. А диссидентские фракции РВСК, отказавшиеся признать перемирие, до сих пор бродят в лесах, охраняя плантации коки.
«Нам нужны такие, как ты, — чтобы рассказать всему миру, что здесь происходит, — сказал Лукас. — Мы на сто процентов выполнили нашу часть сделки, но правительство на свою часть махнуло рукой, поэтому наши товарищи до сих пор сражаются. Но мы очень надеемся на мир, так что мы подождем».
Недавно плантации коки в Колумбии начали скупать иностранцы. Они принадлежат к народу, сыгравшему самую важную роль в наркоторговле в Западном полушарии. Когда-то давным-давно мексиканцы были у колумбийцев на побегушках и возили для них товар через границу. Теперь все изменилось.
