39. После воздуха мы считаем наиболее чувствительными к теплоте телá, которые недавно были изменены и сжаты холодом; таковы, например, снег и лед, ибо они начинают таять и распускаться от любого слабого тепла. За ними, пожалуй, следует живое серебро. За ним следуют жирные тела, как растительное и животное масла и тому подобные; затем дерево, затем вода и, наконец, камни и металлы, которые нагреваются нелегко, особенно внутри. Они, однако, приняв однажды тепло, удерживают его очень долго: раскаленный кирпич, или камень, или железо, брошенные и погруженные в таз с холодной водой, приблизительно в продолжение четверти часа удерживают тепло настолько, что нельзя дотронуться.
40. Чем меньше размер тела, тем скорее оно нагревается от приближения нагретого тела; это показывает, что окружающее нас тепло некоторым образом противно осязаемому телу.
41. Применительно к человеческому чувству и ощущению тепло есть разнообразная и относительная вещь. Так, теплая вода покажется горячей, если погрузить в нее охваченную холодом руку, и холодной, если рука будет нагрета.
XIV
Насколько мы бедны в истории, каждый может легко видеть из приведенных выше таблиц, где мы вместо проверенной истории и несомненных примеров ставили иногда ходячие мнения (всегда, однако, присоединив замечание о сомнительной верности авторитета) и часто также должны были пользоваться следующими словами: «надо сделать опыт» или «необходимо дальнейшее исследование».
XV
Задачу и цель этих трех таблиц мы называем Представлением Примеров Разуму. А после Представления должно начать действовать и самое Наведение. Ибо на основании представления всех и отдельных примеров следует открыть такую природу, которая всегда вместе с данной природой и присутствует и отсутствует, возрастает и убывает и является (как сказано выше) ограничением более общей природы
127. Если разум с самого начала попытается сделать это в положительном смысле (как он всегда делает, будучи предоставлен самому себе), то произойдут призрачные, сомнительные и плохо определенные понятия и аксиомы, которые надо будет ежедневно исправлять, если только не предпочитать (по обычаю схоластов) сражаться за ложное. Однако эти заключения будут лучшими или худшими сообразно со способностью и силой действующего разума. Вообще же только Богу (подателю и творцу формы) или, может быть, ангелам и высшим разумам свойственно немедленно познавать формы в положительных суждениях от первого же их созерцания. Но это, конечно, выше человека, которому только и дозволено следовать сначала через отрицательное и на последнем месте завершать в положительном после всякого рода исключений.
XVI
Итак, следует совершать разложение и разделение природы, конечно, не огнем, но разумом, который есть как бы божественный огонь. Поэтому первая работа истинного Наведения (в отношении к открытию форм) есть Отбрасывание или Исключение отдельных природ, которые не встречаются в каком-либо примере, где присутствует данная природа, или встречаются в каком-либо примере, где отсутствует данная природа, или встречаются растущими в каком-либо примере, где данная природа убывает, или убывают, когда данная природа растет. Тогда после Отбрасывания и Исключения, сделанного должным образом (когда все легкомысленные мнения обратятся в дым), на втором месте (как бы на дне) останется положительная форма, твердая, истинная и хорошо определенная. Сказать это недолго, но путь к этому извилист и труден. Мы же постараемся не оставить без внимания ничего, что способствует этому.
XVII
Приходится почти постоянно предостерегать и наставлять людей, чтобы они, видя, какое значение мы придаем формам, не переносили того, что мы говорим, на те формы, к которым до сих пор привыкло созерцание и размышление людей.
Ибо, во-первых, мы сейчас не говорим о Соединенных формах, которые представляют собой (как мы сказали) сочетания простых природ, возникшие из общего хода вещей в мире, как, например, лев, орел, роза, золото и тому подобное. Ибо говорить о них будет время тогда, когда мы подойдем к Скрытым Процессам и Скрытым Строениям и к нахождению того, как они открываются в так называемых субстанциях, то есть в конкретных сущностях.
Опять-таки, пусть не отнесут наши слова (даже применительно к простым природам) к отвлеченным формам и идеям, или вовсе не определенным в материи или плохо определенным. Ибо, когда мы говорим о формах, то мы понимаем под этим не что иное, как те законы и определения чистого действия, которые создают какую-либо простую природу, как, например, теплоту, свет, вес во всевозможных материях и воспринимающих их предметах. Итак, одно и то же есть форма Тепла или форма Света и Закон Тепла или Закон Света. Мы никогда не отвлекаемся и не отходим от самих вещей и от практики. Поэтому когда мы говорим, например, при исследовании формы Тепла: «Отбрось тонкость» или «Тонкость не относится к форме тепла», то это значит то же, как если бы мы сказали:
«Человек может ввести тепло в плотное тело», или наоборот: «Человек может удалить или отнять тепло из тонкого тела».
Но если кому-нибудь и наши формы покажутся несколько абстрактными по той причине, что они смешивают и сочетают разнородные вещи (ведь кажутся весьма разнородными и тепло небесных тел и тепло огня, красный цвет в розе и тому подобном и красный цвет радуги или лучей опала или алмаза, смерть от утопления, смерть от огня, от удара мечом, от апоплексии, от атрофии – и все же они сходятся в природе теплоты, красного цвета, смерти), то пусть он знает, что его разум пленен и опутан привычкой, кажущейся целостностью вещей и обычными мнениями. Ибо совершенно очевидно, что хотя эти вещи разнородны и чужды одна другой, однако они сходятся в той форме или Законе, которые управляют теплотой или красным цветом или смертью. Невозможно сделать независимым могущество человека, освободить его от общего хода природы, расширить его и возвысить до новых задач и способов действия, кроме как обнаружением и открытием форм этого рода. И все же после этого единства природы, которое есть основное дело, в дальнейшем в свое время будет сказано о разделениях и ответвлениях природы как обычных, так и более глубоких и более истинных.
XVIII
Теперь пора предложить пример Исключения или Отбрасывания природ, которые обнаруживаются посредством Таблиц Представления как не принадлежащие к Форме Теплоты; при этом отметим, что дляисключения какой-либо природы достаточно не только отдельных таблиц, но даже какого-либо из отдельных примеров, содержащихся в этих таблицах. Ведь из сказанного явствует, что каждый противоречивый пример разрушает предположение о форме. Тем не менее мы иногда удваиваем или повторяем Исключения для большей наглядности и для того, чтобы яснее показать применимость таблиц.
ПРИМЕР ИСКЛЮЧЕНИЯ ИЛИ ОТБРАСЫВАНИЯ ПРИРОД ОТ ФОРМЫ ТЕПЛОТЫ
1. Посредством солнечных лучей: отбрось элементарную природу
128.
