Однако не должно оставаться здесь при такой неопределенности, а надо также исследовать соотношение между Количеством Тела и Мерой Способности. Ведь было бы естественно подумать, что количество и способность пропорциональны; например, если свинцовый шарик весом в одну унцию будет падать в течение такого-то времени, то шарик весом в две унции будет падать вдвое скорее, что совершенно ложно. Не одни и те же соотношения существуют для всякого рода способностей, но очень различные. Поэтому меры должны быть отысканы в самых вещах, а не получены по правдоподобию или по догадке.
Наконец во всяком исследовании природы должно заметить количество тела, требуемого для какого-либо действия, как бы дозу его; и должно соблюдать осторожность в отношении как чрезмерного, так и недостаточного количества.
XLVIII
На двадцать четвертое место среди Преимущественных Примеров мы поставим Примеры Борьбы, которые мы также называем Примерами Преобладания. Это те примеры, которые указывают преобладание и подчинение способностей по отношению друг к другу; указывают, какая из этих способностей сильнее и побеждает и какая слабее и покоряется. Ибо движения и устремления тел многосоставны, разложимы и сложны не менее, чем сами тела. Итак, мы покажем прежде всего главные виды движений или действующих способностей, чтобы было более наглядным их сравнение в силе и отсюда – показание и обозначение Примеров Борьбы и Преобладания.
Первое Движение есть движение Сопротивления материи, которое присутствует в ее отдельных частицах, благодаря чему она не желает быть совершенно уничтоженной. Так что никакой пожар, никакая тяжесть или давление, никакое насилие, никакая, наконец, продолжительность времени не может обратить в ничто какую-либо, хотя бы мельчайшую частицу материи; она всегда будет чем-то и будет занимать какое-то место, и в какое бы безвыходное положение она ни была поставлена, она освободится, изменив либо форму, либо место, или же, если это невозможно, будет оставаться, как она есть; и никогда она не будет ничто или нигде. Это движение схоласты (которые почти всегда называют и определяют вещь скорее по ее способности и неспособности, чем по внутренним причинам) или отмечают посредством следующей аксиомы: «Два тела не могут быть в одном месте», или называют «движением, препятствующим проникновению объемов». Предлагать примеры этого движения не имеет смысла, ибо оно присуще каждому телу.
Второе движение есть движение Связи (так мы его называем). Благодаря этому движению тела не допускают разобщения в какой-либо части с другим телом, сохраняя взаимную связанность и соприкосновение. Это движение схоласты называют «движением, не допускающим пустоты». Так, вода привлекается вверх действием высасывания, или насоса, плоть – действием кровососных банок; так, вода задерживается и не вытекает из пробуравленных сосудов, пока устье сосуда не будет открыто для воздуха; так же обстоит и в бесчисленных других явлениях этого рода.
Третье движение есть движение Освобождения (так мы его называем). Посредством этого движения тела стремятся освободиться от давления и напряжения, превышающего естественное, и остаться в подходящем для них объеме. Примеры этого движения также бесчисленны. Таково (в отношении освобождения от давления) движение воды при плавании, воздуха при полете, воды при гребле, воздуха при порывах ветра, пружины в часах. Неплохо также обнаруживается движение сжатого воздуха в игрушечных ружьях детей, когда дети выдалбливают палку ольхи или другого дерева и затыкают ее с обоих концов куском какого-либо сочного корня. Затем они вталкивают этот корень или другую затычку с одного конца. Тогда на другом конце палки корень выбрасывается с шумом и притом прежде, чем его коснется вталкиваемый корень. Что же касается освобождения от растяжения, то это движение обнаруживается на том воздухе, который остается после высасывания в стеклянных яйцах, а также на струнах, коже и ткани, когда они сокращаются после растяжения, если только это растяжение не укрепилось в течение продолжительного времени, и т. д. Это движение схоласты обозначили названием «движения, исходящего из формы элемента», впрочем, довольно неудачно, ибо это движение относится не только к воздуху, воде или пламени, но к телу любого состава, как к дереву, железу, свинцу, пергаменту и т. д., каждое из которых имеет свойственную ему меру объема, и от этого объема с трудом отводится на какое-либо заметное пространство. Однако ввиду того, что это движение освобождения есть наиболее очевидное из всех и относится к бесчисленному количеству явлений, было бы благоразумно различить его хорошо и ясно. Ибо некоторые по крайней небрежности смешивают это движение с упомянутыми двумя движениями сопротивления и связи, а именно: освобождение от давления – с движением сопротивления и освобождение от растяжения – с движением связи, как будто сжатые тела отступают или расширяются для того, чтобы не последовало проникновение объемов, а растянутые тела собираются и сжимаются для того, чтобы не последовала пустота. Между тем если бы сжатый воздух пожелал принять плотность воды или сжатое дерево – плотность камня, то не было бы никакой необходимости в проникновении объемов, и все же сжатие этих тел могло бы быть много бóльшим, чем они выдерживают каким бы то ни было образом. Точно так же, если бы вода пожелала расшириться до разреженности воздуха, а камень – до разреженности дерева, то не было бы необходимости в пустоте, и все же их растяжение могло бы быть много бóльшим, чем они выдерживают каким бы то ни было образом. Дело доходит до проникновения объемов и до пустоты только при крайних пределах сгущения или разрежения; а эти движения протекают и заканчиваются задолго до того и суть не что иное, как стремление тел оставаться в своих пределах (или, если угодно, в своих формах) и не удаляться вдруг от них, если только изменение не происходит мягкими средствами или посредством согласия. Но еще гораздо более необходимо (ибо это многое влечет за собой), чтобы люди знали, что насильственное движение (его мы называем механическим, а Демокрит, которого в даваемом им объяснении первых движений надо причислить к посредственным философам, называл движением удара) есть не что иное, как движение освобождения, а именно – освобождения от сжатия к расслаблению. Ибо при всяком простом ли подталкивании или бросании через воздух, движение, или перемена места, происходит не ранее, чем части тела будут сжаты сверх своего естества внешним воздействием. Тогда-то, когда одни части последовательно подталкивают другие, устремляется все тело, и не только поступая вперед, но одновременно и вращаясь, чтобы таким образом части могли освобождаться или претерпевать равномерно. Об этом движении достаточно.
Четвертое движение, которому мы дали имя Движения Материи, некоторым образом противоположно движению, названному нами движением освобождения. Действительно, при движении освобождения тела отвращаются, убегают, уклоняются от нового размера, или нового объема, или нового расширения, или нового сжатия (ибо это разнообразие слов обозначает то же самое), и всеми силами стремятся снова получить прежнее состояние. В этом же движении материи, наоборот, тела стремятся к новому объему или размеру, и стараются приблизиться к нему охотно и быстро и иногда путем самого бурного усилия (как в движении пороха). Средства же этого движения, – хотя и не единственные, но наиболее могущественные или, по крайней мере, наиболее частые – суть тепло и холод. Например, если воздух расширяется вследствие растяжения (как при высасывании воздуха из стеклянных яиц), то он движим большим желанием восстановить свой прежний объем. При сообщении же тепла, наоборот, он стремится расшириться и желает нового объема и охотно переходит в него, как бы в новую форму (как говорят); и после известного расширения не заботится о возвращении, если только его к этому не побуждает приближение холода. Но это не есть возвращение, а повторное преображение. Таким же образом и вода, если ее пытаются сжать, подвергая давлению, сопротивляется, желая стать такой, как она была, то есть шире. Но если является сильный и продолжительный холод, она охотно и добровольно преображается до плотности льда; и если холод продолжается все время и не прерывается потеплением (как это бывает в более глубоких пещерах и погребах), она обращается в кристалл или в подобную материю и никогда не принимает прежнего вида.
