В Европе есть два государства, где установлены очень высокие налоги на напитки: в одном
{58} налог уплачивается только производителем, в другом – он безразлично взимается со всех потребителей
{59}. В первом никто не ощущает тяжести налога; во втором он считается тяжелым. Там гражданин ощущает лишь свободу не платить; здесь он ощущает лишь необходимость платить.
Кроме того, чтобы гражданин платил постоянно, приходится производить в его доме розыски, что в высшей степени противно свободе; и те, которые установили такого рода налоги, не имели счастья найти для этого удачной администрации.
Глава VIII. Как сохраняется иллюзия
Чтобы цена товара и налог, которым он облагается, могли образовать одно целое в представлении налогоплательщика, надо, чтобы между товаром и налогом существовало некоторое соотношение и чтобы малоценные вещи не облагались высоким налогом. Есть страны, где налог на товар в 17 или 18 раз превышает цену товара
{60}. В таком случае государь не оставляет у подданных никаких иллюзий; они видят, что ими управляют неблагоразумно, и потому особенно остро ощущают свою несвободу.
Кроме того, чтобы государь мог собирать налог, столь несообразный с ценностью товара, надо, чтобы он сам продавал этот товар и чтобы народ больше нигде не мог покупать его, а это сопряжено с массой неудобств.
В таком случае злоупотребления становятся очень выгодными, причем естественное наказание за них, предписываемое разумом и состоящее в конфискации товара, не в состоянии остановить их, тем более, что стоимость этого товара обыкновенно ничтожна. Поэтому приходится прибегать к чрезвычайным наказаниям, подобным тем, которые назначаются за величайшие преступления. При этом уничтожается всякая пропорциональность между наказаниями. Люди, нисколько не злонамеренные, наказываются, как злодеи, что в высшей степени противно духу умеренного правления.
Прибавлю, что, чем больше создается поводов для того, чтобы народ обманывал откупщиков, тем более обогащаются откупщики и разоряется народ. Чтобы прекратить злоупотребления, надо предоставить откупщику чрезвычайную власть, а тогда все погибло
{61}.
Глава IX. Об одном дурном налоге
Скажем мимоходом об установленном в некоторых государствах налоге на различные виды гражданских договоров. Чтобы защитить себя от Откупщика, необходимо большое знание дела, так как дела этого рода подлежат самому тонкому расследованию. Поэтому в качестве истолкователя уставов государя откупщик получает произвольную власть над чужим имуществом. Опыт показал, что было бы гораздо лучше заменить эти налоги обложением бумаги, на которой должен быть написан контракт.
Глава Х. О том, что размеры налогов зависят от природы правления
В деспотическом государстве налоги должны быть очень низкими. Иначе, кто согласится заниматься там земледелием? Да и как платить большие подати при правлении, которое ничем не возмещает подданному то, что получает от него?
При страшной силе государя и крайнем бессилии народа необходимо, чтобы между ними не было ничего двусмысленного. Налоги должны быть так ясно установлены и способы взимания их так легки, чтобы сборщики не могли ни увеличивать, ни уменьшать их по собственному произволу. Некоторая часть натурой, подушная подать, налог на товары в размере определенного процента – вот что единственно приличествует такому правлению.
Хорошо, если в деспотическом государстве купцам дается личная охрана и к ним принято относиться с уважением; без этого они оказались бы бессильными при возможных столкновениях с чиновниками государя.
Глава XI. О фискальных наказаниях
Фискальные наказания имеют ту особенность, что вопреки общему положению вещей они более строги в Европе, чем в Азии. В Европе конфискуют товары, иногда даже корабли и повозки, а в Азии не делают ни того, ни другого. Причина тут в том, что в Европе для купца есть судьи, которые могут оградить его от притеснения, между тем как деспотические судьи Азии сами являются в таком случае притеснителями. Что мог бы сделать купец против какого-нибудь паши, вздумавшего конфисковать его товары?
Произвол видит себя вынужденным несколько смягчить гнет и преодолевает сам себя. В Турции ввозная пошлина взимается только однажды, после чего перед купцом открывается вся страна. Ложные заявления относительно товара не навлекают ни конфискации, ни увеличения пошлины. В Китае багаж лиц, не занимающихся торговлей, не подвергается освидетельствованию. В стране Могола контрабанда наказывается не конфискацией, а удвоением пошлины. Татарские государи, обитающие в городах Азии, почти ничего не взимают с провозимых товаров. И если в Японии торговая контрабанда считается уголовным преступлением, то это объясняется единственно желанием этой страны не иметь никакого общения с иностранцами, так что контрабанда является там не столько нарушением законов торговли, сколько нарушением законов, созданных для охраны безопасности государства.
Глава XII. Отношение размеров налогов к свободе
Общее правило: чем больше свобода подданных, тем большие можно взимать с них налоги; и чем больше рабство, тем более приходится снижать их платежи. Так оно всегда было, и так всегда будет. Это правило самой природы, всегда и везде неизменное; ему подчиняются все страны – Англия, Голландия – и все государства, где свобода ограничена, вплоть до самой Турции. Швейцария составляет, по-видимому, исключение, так как там вообще не платят налогов; но особенная причина этого известна, и она даже подтверждает мою мысль. На этих бесплодных горах предметы продовольствия так дороги, а страна населена так густо, что швейцарец платит природе вчетверо больше, чем турок – султану.
Народ-властелин, каковы были афиняне и римляне, может освободить себя от всех налогов, потому что он царит над подвластными ему народами. Тогда он не платит пропорционально своей свободе, так как в этом отношении он уже не народ, а монарх.
Но общее правило остается неизменным. В умеренных государствах есть вознаграждение за тяжесть налогов: оно заключается в свободе. В деспотических государствах есть вознаграждение за лишение свободы: оно заключается в умеренности налогов.
В некоторых монархиях Европы встречаются провинции
{62}, которые благодаря природе их политического правления находятся в лучшем положении, чем прочие. Обыкновенно говорят, что они слишком мало платят, так как при более строгом правлении они могли бы платить больше; при этом всегда является желание лишить их этой привилегии, имеющей тенденцию распространяться и на другие провинции, которые охотно воспользовались бы этими преимуществами.
