Вскрик!
И в лагере тотчас же началась суматоха!
– Бить всех! – гаркнул Игорь, выдёргивая из ножен меч. – Нещадно!
Взмах – и оседает на землю ражий детина с ослопом в руках. Не противник ты для меня!
Отбив, выпад – и ещё один тать схватился оставшейся рукою за обрубок другой. Бумкнула о землю упавшая дубинка.
Что-то вжикнуло мимо уха – присесть!
Отсвет костра мелькнул на фигуре лучника, который уже тянул откуда-то очередную стрелу – ш-ш-их! – и он, выронив лук, с изумлением уставился на оперённое древко в своей груди, кто-то из дружинников успел пустить стрелу первым.
Взметнулось вверх пламя костра – подкинули туда валежника и еловых веток. И высветилось поле битвы…
Бой сразу же рассыпался на множество отдельных схваток. И пока удача явно была на стороне нападавших. Они были собраны, одоспешены, да и выучкой своей превосходили разбойников. Что сразу же сказалось на общем настрое татей – кое-кто уже во весь дух припустил к недалёкому лесу.
Ан далеко убежать они всё же не смогли – специально для такого случая воевода отрядил нескольких лучников. Пусть и видимость была совсем даже не лучшей, но кое-кого стрелами попятнать всё же удалось.
– От леса отрезай! – во всю глотку крикнул Игорь. – Рубай! Всех руби!
Правильнее было бы как раз бегунам и не препятствовать – каждый убегающий тать ослаблял ряды противника. Но с другой стороны – совсем лишить врага боевого духа стоило!
Испуганный противник – плохой боец. А раз наступающие явно настроены рубить всех подряд, то, стало быть, и сила у них изрядная!
Кое-кто мог дрогнуть, да оружие кинуть. И преклонить голову, рассчитывая на пощаду.
Хитрость?
Да.
Воевода был готов использовать любую уловку.
Взмах слева!
Лязгнул металл о щит, и враз потяжелела отбитая рука.
Но не достал враг, сдержал добрый щит удар предательский.
Ответный выпад – закрылся тать!
Шаг вперёд, мотнулось левое плечо – и грянул щит о щит!
Не устоял супротивник, попятился…
И низко над землёю прогудел меч – пал враг на колено, подрублена у него нога, не можно ему тако стоять-то!
– Сдаюсь! – стукнул о землю топор.
– Вязать его! – приказал Игорь и, не оглядываясь более, бросился вперёд.
Туда, где сгрудились у костра разбойники, телами своими заслоняя кого-то важного. Щитами прикрылись, копьями да мечами ощетинились – враз не взять!
«Не иначе, главаря защитить пробуют!», – мелькнула в голове мысль.
– Лучники! – крикнул он на бегу. – Этих, что у костра – бить!
И прянули над травою стрелы…
Но не сломался строй, хотя и пало на землю несколько человек. Сгрудились, щиты повыше приподняли…
И что-то мазать стали стрелки!
Слева выметнулось несколько воинов – молчаливы и сосредоточены. Из тех, надо понимать, что на перехват убегающих отряжены были.
Бежавший впереди Василько резко взмахнул рукой – и ловко брошенный тяжёлый топор удачно свалил с ног одного из разбойников. Не помог и щит – топор ударил поверху.
Они налетели, закружилась, вскипая сеча – и отхлынули. На земле осталось несколько неподвижных тел, но сломать строй обороняющихся не удалось.
– Топоры в них мечи!
Чего-чего, а этого добра тут хватало – изрядно их под ногами да и у костров валялось…
Да, не боевой, обычный крестьянский топор – но приголубить такая штука могла ничуть не хуже своего собрата. А уж если в умелые руки такой инструмент попадёт!
Умелых рук тут хватало – и в казавшейся монолитной стене щитов появились бреши.
Но воевода видел – бой не выигран!
Вот-вот очухаются тати, сообразят что к чему, да нападающих сочтут…
И всё может поменяться!
– Атамана мне! – выкрикнул он громким голосом. – Биться будем! Один на один!
Миг…
Другой…
Ничего пока не менялось.
Но – дрогнули, расходясь в стороны, вражьи щиты.
Ступил вперёд воин росту невеликого. Но в плечах крепок, да и силёнкой явно не обойдён.
Воин – не тать!
Такого сразу поймёшь, не ошибёшься…
Ладная кольчуга, поножи, добрый шлем – всё это на нём сидело плотно, ничего нигде не топорщилось. Явно не с тела убитого доспех он сей снял – подогнать его самому, да без хорошего мастера – такого не сотворить!
– Кто звал меня?!
– Я! – вышел вперёд воевода. – Боярин я княжий! Игорем зовусь!
– Слыхал за тебя… А я – Ингвар!
– И я о тебе ведаю, – наклонил голову боярин.
– Рубиться, стало быть, хочешь? Ежели тебя одолею – твои воины оружие бросят?
– Не быть тому! – отрицательно качнул головою воевода. – Твоих людей – отпустят, то так. Но оружие – ни перед кем не положат! Слово моё твёрдое!
– Ин, быть по сему! – согласился атаман. – Отошли все! Место для сечи дайте!
Раздались в стороны и разбойники и дружинники – образовался круг.
Противники, однако ж, не спешили сходиться – пошли по кругу, прощупывая друг друга осторожными выпадами.
Воевода заметил, что атаман очень уж резво стал забирать влево, смещаясь таким образом, что вскоре он мог бы оказаться спиною к дружинникам. Но его, похоже, это совсем не беспокоило – уверен был, что в спину никто не ударит.
А вот у боярина такой уверенности не имелось – разбойникам он не доверял совершенно! И в спину ударят, да и ножку подставить могут запросто!
Поэтому, когда Ингвар в очередной раз качнулся в сторону, воевода шагнул туда же, сокращая таким образом расстояние.
Чего, мол, пляшем?
Чай, не на свадьбе!
И – замер атаман. Ни в какую сторону уже не смещаясь. Выждал какое-то время и плавно перетёк – а иначе и не скажешь! – на этот раз уже направо.
Игорь понял: этот Ингвар каким угодно образом пробует развернуть противника спиною к разбойничьей ватаге.
А раз так – то это явно неспроста! Есть тут какая-то хитрая задумка, есть!
Не можно так становиться!
Выпад – брызнули искры от окантовки щита. Хорошие у атамана доспехи…
Ответный удар был силён и резок, но щит выдержал. А Ингвар поморщился – видать, в руку сильно отдало.
Удар, ещё один!
Спешит тать…
Странно…
Он вроде бы – не из торопыг?
