– А на Руси?
– До 13 века – преимущественно в новгородских летописях. И не единожды. Под разными именованиями – но общее описание очень похоже. В 1612 году – в описаниях Смутного времени – есть упоминание о ватагах «лихих людей», коими управляли атаманы при помощи «странных и зверовидных чудищ». Да, я вот вам сейчас процитирую! – профессор взял в руки бумаги и перевернул несколько страниц. – Имели они вид богомерзкий и преотвратный, который обычный человек не мог выдержать… Глас их был страшным и в изумление мог привести, отнять волю и сделать человека, услышавшего сии словеса диковинные, навеки покорным… А! Как вам?
– Гипноз прямо какой-то! – усмехнулся собеседник.
– Гипноз? А вот – взгляните-ка на эти рисунки!
Плетнёв пригляделся.
– Это, как я понимаю, уже русские воеводы…
– В тексте – есть подробнее. Это те самые «воинские люди», которые тех самых лиходеев и гоняли. Ну, как вы когда-то басмачей! Присмотритесь: что между ними общего? Я имею в виду – в интерьере, так сказать…
Некоторое время комиссар рассматривал рисунки. Потом поднял голову.
– Почти везде – в той или иной мере присутствуют кошки?
– Да! Где-то – они сидят рядом, где-то – видна лишь часть животного… Но есть они практически повсюду. Вы думаете, что это случайность? Рисовавшему было нечего делать?
– Даже и не знаю, что вам сказать…
– Скорее всего – он запечатлел того, кто постоянно присутствовал рядом с лицом, которого он рисовал.
– Как постоянный объект интерьера? – кивнул Плетнёв. – Вполне возможно…
– Однако на портретах иных деятелей того времени – их нет! Почему? А указ Петра Первого – «… дабы во всех заведениях присутствовали в должном количестве коты – для обережения супротив мышей и иного злого умысла…». Что за умысел имелся в виду?
Чекист только плечами пожал.
– Так это у него и надо было спрашивать!
– А в четырнадцатом веке в Европе, в некоторых тайных обществах практиковался обряд «испытания мраком». Испытуемый должен был зайти в некое помещение, где и происходила его встреча с «повелителем мрака».
– С дьяволом, что ли?
– Он – «Князь тьмы». Князь – не повелитель! И тьма – не мрак! В таких описаниях ошибок обычно не допускали. И это – специально отслеживалось. Так вот, после такого испытания выживали далеко не всё! А выжившие – становились совсем другими людьми. Для них не существовало больше родственных отношений или простых человеческих привязанностей. «Сердце их становилось каменным» – так прямо и писали. И особо подчёркивалось нежелательность присутствия в округе кошек! В любом количестве – и под любым предлогом.
– А сейчас?
– Есть ли такой обряд в наше время, вы это имеете в виду?
– Да, – кивнул Плетнёв.
– Есть. В Италии и в Германии. Такие сведения у нас имеются.
– Однако… Умеете вы, профессор, огорошить!
Оперативное сообщение
Зафиксирован факт передачи оружия и боеприпасов объектами «Нос» и «Острый». Сделка должным образом задокументирована, произведена видео-фотофиксация. Лица, получившие оружие и боеприпасы, находятся в разработке…
Олег.
Глава 6
Но внешне – ничего не изменилось. Город по-прежнему жил совершенно мирной жизнью, которая не прерывалась более обстрелами и тревогами. Гуляли по улицам родители с детьми, шумели в парках неугомонные мальчишки…
Всё было тихо…
Обычная квартира в стандартной девятиэтажке – таких тут было превеликое множество. С течением времени здесь сильно изменился контингент проживающих. Кто-то, уехав от войны, так и не вернулся назад, освоившись на новом месте. Многие из них сдавали свои квартиры всем желающим – которых, кстати говоря, тоже появилось достаточно много. Город и страна потихоньку восстанавливались, залечивая раны и запуская когда-то умолкшие предприятия. Это и привлекало сюда множество самого разнообразного народа.
Так что не было ничего удивительного в том, что однажды в доме появились несколько новых жильцов. Это были мужчины разного возраста. От примерно лет двадцати пяти – до сорока. Жили они скромно, никаких гулянок и попоек не устраивали, утром куда-то уходили и возвращались уже ближе к вечеру.
Работа…
Что тут можно сказать?
О них какое-то время посудачили вездесущие старушки, занимавшие свой излюбленный «наблюдательный пункт» на лавочках под деревьями, но и они вскоре перестали их замечать. Проживающие стали вполне привычной деталью повседневного быта.
Правда…
Внимание они всё же привлекли…
И не сказать, чтобы это произошло по их желанию.
Как уж так всё оно вышло – бог весть!
Но в соседнюю – через стену – квартиру в другом подъезде вскоре въехала молодая парочка: худощавый светловолосый парень и симпатичная девушка. Парень по большей части всю дорогу где-то пропадал – тоже, надо полагать, работал. А девушка преимущественно сидела дома, редко показываясь на улице.
«Полноватая… Не иначе, как ребёночка вскорости ждёт!», – быстро догадались вездесущие бабушки, и с той поры, стоило только ей выйти в магазин, встречали её благосклонными кивками.
Да и то сказать: у неё и впрямь было немного свободного времени – слежение за контрольной аппаратурой требовало постоянного внимания.
Да-да, именно так!
Ибо в один – для кого-то совсем даже и не «прекрасный» – день, высокоскоростная бесшумная дрель аккуратно проделала в соседней стенке несколько «глухих» отверстий. Очень осторожно – так, что даже и обои остались нетронутыми.
Впрочем, микрофонам это нисколько не помешало…
Они и так всё весьма неплохо слышали…
Да и помимо этого хватало всяческих хитрых уловок – молодая парочка в совершенстве изучила все особенности постройки таких домов, и знала: где и что надобно установить, чтобы жизнь в соседней квартире не являлась бы для них более тайной неизвестной.
А послушать было что…
«… И какого, скажите, рожна мы ошиваемся вокруг аэропорта? Чтобы менты наши рожи срисовали?»… – «Задание такое… Надобно все эти места получше изучить»… – «Да я там ещё когда всё на брюхе исползал!»… – «Так не с этой же стороны… Мы ведь пока не знаем: куда именно там подойти надо будет?»… – «Подходить я туда, если честно, вообще ниоткуда бы не хотел. Там столько всякого в землю понапихано!»… – «Увы… Ничем помочь не могу – тут не я командую!»… – «Да знаю… Только обрыдло уже тут сидеть да на рожи эти довольные пялиться!»…
И такие разговоры велись там почти каждый день. Пить строжайше запрещалось, что вызывало у квартирантов нешуточную злобу.
