3. Кроме того, благодаря воле мы – хозяева наших действий. Но мы не хозяева того, что происходит по необходимости. Следовательно, действие воли не может происходить по необходимости.
Но этому противоречит то, что говорит Августин в тринадцатой книге «О Троице» (XIII, 4), – что все желают блаженства единой волей. Но если это было бы не необходимо, но случайно, то этого не происходило бы по крайней мере в немногих случаях. Следовательно, воля желает нечто по необходимости.
Отвечаю: следует сказать, что о необходимости говорится во многих смыслах. Ведь необходимо то, чего не может не быть. Но нечто происходит по необходимости, во-первых, согласно внутреннему основанию: либо материально, например, когда мы говорим, что все, составленное из противоположного, должно по необходимости разрушиться, либо формально, например, когда мы говорим, что необходимо, чтобы треугольник имел три угла, равные двум прямым углам. И это природная и абсолютная необходимость. Во-вторых, нечто, не могущее не быть, происходит из-за чего-либо внешнего, или из-за цели, или из-за деятеля. Из-за цели – когда некто не может без чего-то преследовать некую цель (или успешно преследовать): так, например, говорят, что продовольствие необходимо для жизни и лошадь необходима для путешествия. Это называется необходимостью ради цели, которую называют также полезностью. Из-за деятеля нечто происходит по необходимости, когда кто-то принужден некоторым деятелем к невозможности делать противоположное. И это называется необходимостью по принуждению. Эта необходимость по принуждению всецело противоречит воле. Ведь мы называем насильственным то, что против склонности вещи. Но само движение воли есть некая склонность к чему-то. Следовательно, подобно тому как нечто называется природным, поскольку оно согласуется со склонностью природы, так и нечто называется добровольным, потому что оно согласуется со склонностью воли. Следовательно, как невозможно, чтобы нечто в то же самое время было и насильственным, и природным, так невозможно и чтобы нечто было просто вынужденным или насильственным и вместе с тем добровольным. Но «необходимость ради цели» не противоречит воле, если цели можно достичь только одним способом; так, например, из-за желания пересечь море в воле возникает необходимость желать судно. В этом смысле никакая природная необходимость не противоречит воле. Более того, как необходимо, чтобы интеллект по необходимости твердо придерживался первых оснований, так и воля по необходимости твердо придерживается предельной цели, которая есть блаженство, ведь цель в отношении практического – то же, что основания в отношении теоретического, как говорится во второй книге «Физики» (Аристотеля, 200a 21). Ведь надлежит, чтобы то, что по природе и неизменно подобало чему-то, было бы фундаментом и основанием всего остального, поскольку природа вещи есть первое в каждой вещи, а каждое движение происходит от чего-то неподвижного.
1. Относительно первого следует сказать, что слово Августина о необходимости надлежит понимать в отношении «необходимости по принуждению». Но природная необходимость не устраняет свободу воли, как говорит он же в той же книге.
2. Относительно второго следует сказать, что воля, согласно которой некто желает согласно природе, соответствует скорее интеллекту, который постигает природные основания, чем разуму, который направлен на противоположное. Следовательно, согласно этому, она скорее интеллектуальная, чем рациональная сила.
3. Относительно третьего следует сказать, что мы – хозяева наших действий согласно тому, что мы можем выбрать то или это. Но выбор относится не к цели, но к тому, что для цели, как говорится в третьей книге «Этики» (Аристотеля, 1111b 27). Следовательно, желание предельной цели не относится к тому, хозяевами чего мы являемся.
Глава 2
Желает ли воля по необходимости все то, что она желает?
1. Кажется, что воля желает по необходимости все, что она желает. Ведь говорит Дионисий в четвертой главе трактата «О божественных именах» (IV. 32), что злое вне воли. Следовательно, воля по необходимости склоняется к благому, которое ей представлено интеллектом.
2. Кроме того, объект воли относится к ней, как движущее к движимому. Но движение движимого следует из движущего необходимым образом. Следовательно, кажется, что объект воли приводит ее в движение по необходимости.
3. Кроме того, как схваченное чувством есть объект чувственного желания, так и схваченное интеллектом есть объект интеллектуального желания, которое называется волей. Но схваченное чувством приводит в движение чувственное желание по необходимости; ведь говорит Августин в девятой книге буквального комментария на Книгу Бытия (IX, 14), что животные приводятся в движение увиденным ими. Следовательно, кажется, что все, схваченное интеллектом, приводит в движение волю по необходимости.
Но этому противоречит то, что говорит Августин (Пересмотры, I, 9): «Именно благодаря воле грешат или живут праведно»; следовательно, воля относится к противоположному. Следовательно, она не желает по необходимости все, что она желает.
Отвечаю: следует сказать, что воля не желает по необходимости все, что она желает. Чтобы сделать это очевидным, следует принять во внимание, что, подобно тому как интеллект по природе и с необходимостью твердо придерживается первых оснований, так и воля твердо придерживается предельной цели, как уже сказано (q. 82, a. 1). Но есть нечто умопостигаемое, не имеющее необходимой связи с первыми основаниями: таковы вероятностные суждения, опровержение которых не влечет опровержения первых оснований, и с ними интеллект соглашается не по необходимости. Но другие суждения – необходимы, это те, которые имеют необходимую связь с первыми основаниями: таковы доказуемые заключения, опровержение которых влечет опровержение первых оснований, и с ними интеллект соглашается по необходимости, как только он познает необходимую связь этих выводов с основаниями при проведении доказательства, но он не согласится по необходимости прежде, чем посредством доказательства не познает необходимость такого рода связи. То же самое верно и по отношению к воле. Ведь существуют некоторые частные блага, которые не имеют необходимой связи с блаженством, потому что и без них человек может быть блаженным, и воля не придерживается такого рода благ по необходимости. Но есть и другие блага, имеющие необходимую связь с блаженством, а именно те, посредством которых человек твердо придерживается Бога, Того, в Ком единственно состоит истинное блаженство. Однако, прежде чем благодаря божественному видению с достоверностью не покажется необходимость такого рода связи, воля не придерживается по необходимости ни Бога, ни того, что относится к Богу. Но воля того, кто узрел Бога в Его сущности, по необходимости твердо придерживается Бога, поскольку все мы желаем быть блаженными по необходимости. Следовательно, ясно, что воля не желает по необходимости все, что она желает.
1. Относительно первого следует сказать, что воля может иметь склонность к чему-то, только если оно определено как благо. Но поскольку благо имеет множество видов, то воля не определена, по необходимости, к одному.
2. Относительно второго следует сказать, что движущее тогда причиняет движение в движимом по необходимости, когда сила движущего превышает силу движимого так, что ее возможность всецело подчинена движущему. Но поскольку возможность воли относится к универсальному и совершенному благу, то она не подчинена каждому частному благу. И, следовательно, она не приводится в движение им по необходимости.
