Лука писал примерно десять лет спустя. У него рассказ о рождении Иисуса принимает совершенно иной оборот. Да, он тоже исходит из того, что Иисус родился в Вифлееме. Но это почти все, в чем схожи их с Матфеем повествования.
Лука не просто знал о том, что рождественская традиция уже развивалась. У него было Евангелие от Марка. Он изначально хотел ввести темы, которые бы после развил в своем Евангелии, и ему было важно показать, что Иисус, как законный наследник трона Давидова, родился в Вифлееме. Но, в отличие от Матфея, Лука соглашался с Марком: семья Иисуса жила в Назарете. И появилась проблема: как у обычной четы из Назарета мог в Вифлееме родиться чудесный младенец, чтобы исполнились пророчества, связанные с Давидом? Лука выбрал довольно занятный, но, как мы увидим, сомнительный с исторической точки зрения литературный прием. Еще до рождения Иисуса, писал Лука, кесарь Август издал указ о всеобщей переписи, и указ этот требовал, чтобы люди вернулись в те места, где жили их предки (Лк 2:1–5). Иосиф, по словам Луки, происходил из «дома и рода Давидова», и потому ему пришлось вернуться в Вифлеем. Он взял с собой беременную жену, которая вскоре должна была родить (2:5). По этой-то причине, утверждает Лука, чета из Назарета оказалась в Вифлееме как раз тогда, когда ребенок появился на свет, – весьма остроумное решение мифологической проблемы.
Сесил Демилль и Мэл Гибсон восхитились бы богатой фантазией Луки, однако с историей его рассказ не имеет ничего общего. Утверждать обратное невозможно, если только не отказать себе во всякой способности к рациональному мышлению. Слишком много проблем, связанных с этой историей, доказывают снова и снова: эти сведения, дающие массу толкований, а порой и неточные, были прежде всего призваны для того, чтобы евангелист мог показать, кем он считал Иисуса. Их и не собирались представлять как реальные события.
Во-первых, Лука говорит: перепись по приказу кесаря Августа имела место, когда Квириний был правителем Сирии. Из светских документов следует: Квириний стал правителем Сирии зимой 6–7 годов нашей эры. Если, как полагает Лука, Иисус родился, когда Ирод еще находился на престоле (4 г. до н. э.), то к тому моменту, когда Квириний занял свой пост, ему уже было десять или одиннадцать лет. Уже один этот факт сотрясает «историчность» всего рассказа.
Во-вторых, нигде, ни у одного древнего историка, нет никаких указаний на то, что какой-либо властелин ради переписи или сбора податей приказывал людям возвращаться в края предков. Для такого нужна столь эффективная работа правительства и такое искусство учета, которого у нас нет и сейчас. И уж тем более его не представить в древнем мире, где никто не получал никаких свидетельств о рождении, браке или смерти. Есть и еще одно обстоятельство, которое делает такое предположение абсурдным. В генеалогии Луки (3:23–38) перечисляется сорок одно поколение от Давида до Иосифа. Вопрос: сколько прямых наследников наберется у человека за сорок одно поколение? Их число должно измеряться миллионами! У царя Давида было множество жен – возможно, не тысяча, как у его сына Соломона, но не меньше нескольких сотен. Пара-тройка поколений, может, чуть больше, – и чуть ли не все кругом могли претендовать на право зваться потомками Давида. Сама идея о том, что правительство – любое правительство – знало в точности, кто кому кем приходится, и могло потребовать от людей вернуться в «город Давидов» для переписи, непредставима, если не сказать – абсурдна. Если бы такой подход применяли в прямом смысле слова, стоит ли удивляться, что в гостинице не нашлось свободных мест! Ни на Ближнем Востоке, ни даже в современном мире, нет такого города, нет такой страны, способной совладать со столь огромным притоком людей. Истории здесь нет и не было!
Стоит воспринять детали рождественской легенды у Луки в прямом смысле – и она рассыпается на глазах. Люди, в общем-то, не представляют, что от Назарета до Иерусалима примерно 150 километров, а от Назарета до Вифлеема – где-то сотня. Это неделя, а то и десять дней пути. В ту эпоху путешествовать можно было или пешком, или верхом на осле. Ни кафе тебе, ни мотелей. Спишь в чистом поле, ешь все, что взял, да может, купишь что в дороге. Днем палит, надо искать тень. Ночью тьма кромешная, и после заката идти опасно. Если собрать все это воедино, встает вопрос: какой муж в здравом рассудке потащил бы в такое путешествие беременную жену на восьмом, а то и девятом месяце? Как ему вообще могло прийти в голову взять ее с собой? В конце концов, в то время женщин не вносили в списки для голосования, их не облагали налогами, а в жизни общества они не принимали решений вообще. Очевидно, что литературный прием, к которому прибегнул Лука, чтобы привести Иисуса к моменту его рождения в Вифлеем и тем самым подкрепить растущую мифологию, имеет немало уязвимых мест.
Далее. У Луки Иисус и его родители не бегут в Египет, как предполагал Матфей, а остаются близ Иерусалима и ждут церемонии обрезания младенца на восьмой день его жизни и обряда очищения на сороковой день. Лишь затем все семейство неспешно возвращается в свой дом в Назарете, где, согласно традиции, Иисус и вырос. Несомненно, там же он и родился.
Рождение Иисуса в Вифлееме – лишь часть искусственно созданного мифологического образа. Он родом из Назарета, ничем не примечательного городка, о котором люди позже говорили: «Из Назарета может ли быть что доброе?» (Ин 1:46). Но Иисус был явно выходцем из Назарета – и едва мы выходим за пределы мифотолкований, которыми овеяна его жизнь в Евангелиях от Матфея и Луки, это со всей ясностью следует из самой библейской истории.
Анализ ставит ряд вопросов. Что такого было в этом Иисусе? Отчего люди приписали ему рождение в Вифлееме и окружили его космическими знаками и чудесами? Каким нужно было быть человеком, чтобы собрать вокруг себя столько мифов? Почему их приложили к нему? Какая сила в истории побудила людей возвысить Иисуса и переместить место его рождения из глухого закутка Иудеи в город великого царя?
От Назарета до Вифлеема – где-то сотня километров… Какой муж в здравом рассудке потащил бы в такое путешествие беременную жену?
Стоит воспринять все в прямом смысле, и миф, овеявший жизнь Иисуса, рушится на глазах. Но значение его жизни по-прежнему требует объяснения. Завершив наш анализ, возможно, мы сумеем его дать. Но пока достаточно сказать: Иисус родился в Назарете Галилейском. Не было никаких звезд, никаких ангелов, никаких волхвов, никаких пастухов и никаких яслей. Таков наш первый вывод. Пойдем дальше.
3 Родители Иисуса: литературный образ
Не Он ли плотник, сын Марии?
Мк 6:3
Не Он ли сын плотника? Не Мать ли Его называется Мариам?
Мф 13:55
Едва рождественские рассказы отложены как не имеющие ничего общего с историей, возникает вопрос: кем на самом деле были родители Иисуса? Что мы можем сказать о них с исторической точки зрения – и можем ли мы вообще хоть что-то о них сказать?
Некоторых удивит сама постановка вопроса – ибо они слишком долго считали мифологию историей. Всем известно: земного отца Иисуса звали Иосиф. В конце концов, разве мы не встречались с ним неоднократно – в произведениях христианского искусства, в рождественских вертепах, на праздничных открытках? Он столь знаком, что мы узнаем его с первого взгляда. Вот он идет в Вифлеем рядом с осликом, на котором восседает беременная Мария; вот он с решительным видом у яслей, держит посох в руках, оберегает жену и младенца, лежащего в колыбельке. И почти никто и никогда не подвергал сомнению ни достоверность этих изображений, ни то, что Иосиф – настоящее имя этого человека.
