Миён наконец подняла голову, и Джихун увидел покрасневшие глаза. Она плакала.
– Что произошло? – Джихун никогда не видел, чтобы Миён грустила или тем более плакала.
– Ничего. – Девушка протерла опухшие глаза и покраснела.
– Можешь не рассказывать, – Джихун не изменился в лице. – Я отвезу тебя домой. Уже поздно.
Миён уронила голову обратно на стол – Джихун аж вздрогнул от глухого удара.
– Мне пока нельзя домой. Она узнает, что я сделала. – Девушка вцепилась в пиджак. Джихун услышал шелест конверта внутри.
Джихун не понимал, о чем Миён говорит, но он вообще редко ее понимал. И он уже уяснил, что не стоит пытаться разгадать загадку по имени Миён. Но еще Джихун считал, что, если человек в беде, перед тобой стоит простой выбор: либо помочь, либо не обращать внимания.
Джихун поднялся и, достав из скутера запасной шлем, нацепил его Миён на голову.
– Ты что делаешь? – Миён попыталась снять шлем, но Джихун крепко держал его, пока девушка не сдалась.
– Давай проедемся. Свежий воздух прочистит тебе голову. Мне обычно помогает.
– Мама считает, что после темноты мужчинам от женщин нужно только одно.
Джихун аж подавился.
– Ну, так считает твоя мама. А сама ты что думаешь?
Миён моргнула, сбитая с толку.
– Дай мне пять минут. Если не понравится, тут же отвезу тебя обратно. – Джихун протянул ей руку. – Уговор?
Девушка так долго смотрела на его ладонь, что Джихун решил, будто она сейчас откажется.
– Уговор.
Парень забрался на скутер и застегнул шлем, а Миён тем временем уселась сзади.
– Значит, договорились. – Он завел скутер.
– О чем?
– Что мы с тобой друзья на сегодня. Забыла прочитать мелкий шрифт? В каждом договоре такой есть. – Скутер шумно стартовал, и, даже если девушка что-то ответила, Джихун не расслышал.
Поначалу Миён сидела неподвижно, не прикасаясь к Джихуну. Парень улыбнулся и на очередном повороте – возможно, специально – слишком резко крутанул руль. Когда девушка обхватила парня за пояс, улыбка на его лице расплылась еще шире. Миён попыталась убрать руки, но он положил ладонь поверх ее пальцев.
– Не глупи, – крикнул он. – Держись.
Девушка поколебалась мгновение, а потом сцепила пальцы.
В какой-то момент они подъехали слишком близко к грузовику; машина засигналила, и Миён крепче сжала Джихуна.
– Полегче со своим сверхъестественным удушающим захватом! – обернулся к ней парень.
– Ой, прости. – Ее слова прозвучали прямо у него над ухом, и по позвоночнику пробежали мурашки.
До Джихуна только дошло, как она близко. Нет, он и до этого понимал, что они сидят вплотную друг к другу, но теперь он не мог думать ни о чем другом. Ее подбородок лежал у него на плече. Руки обхватили пояс. Изгибы тела прижимались к спине.
Отвлекшись, он чуть не пропустил поворот и крутанул так резко, что колеса скутера проскользили, подняв облака пыли и дыма с запахом жженой резины. Они выехали на дорогу к крутому склону горы.
Пока они поднимались в горку, Миён поинтересовалась:
– Куда мы едем?
– Не скажу.
Джихун остановился только тогда, когда огни города потускнели, а им на смену пришел свет звезд. Они припарковались на повороте, на широкой обочине, с которой открывался вид на город.
Миён сняла шлем, встряхнула волосами. Джихун завороженно наблюдал за завитками ее иссиня-черных волос, шелковыми нитями рассыпавшихся по плечам и пиджаку.
– Где мы? – спросила девушка.
– А? – Он моргнул, поняв, что засмотрелся. – Я сюда приезжаю, когда устаю от шума города или если надо подумать. – Джихун постарался расслабиться; ему хотелось, чтобы ветер, трепавший его куртку, унес с собой и напряжение.
Перед ними до самого горизонта расстилался город. Небоскребы тянулись в небо. Издали они выглядели совсем как горы.
– Десять минут в этом месте – и забудешь обо всех своих проблемах.
– Сомневаюсь, – произнесла Миён, но тоже осмотрела вид. – Как ты нашел это место?
– Меня отец сюда как-то приводил. – Чуть ли не единственное хорошее воспоминание Джихуна о нем.
– Джэгиль сказал, что он был преступником.
Девушка его не осуждала, но Джихун все равно напрягся.
– Кто бы говорил. Его отец тоже не подарок. Всем известно, что он громила в местной банде.
– Зато понятно, почему Джэгиль так себя ведет. – Миён вздохнула. Порочный круг насилия: жестокость отца передалась и сыну. – Когда твой отец ушел?
Джихун удивился. Обычно люди старались не спрашивать его о родителях.
– Мне было четыре. Мама не захотела растить меня в одиночку и тоже решила уйти. Они были созданы друг для друга. Оба думали только о себе, наплевав на любые последствия. – Джихун вздохнул – в животе образовался узел.
– Родители иногда такие эгоисты, – проговорила Миён.
– Ты о своем отце?
– С чего вдруг?
– Ты говорила, что он тебя бросил. И я подумал: может быть, тебя это беспокоит. – Джихун засомневался, но добавил: – Как меня.
Девушка посмотрела на город. Похоже, их обсуждение расстроило ее. Но спустя какое-то время Миён заговорила:
– Я никогда его не видела. Мама говорила, он сбежал еще до моего рождения. Я даже не знаю, как он выглядел. Не знаю, на кого мне злиться. Я словно играю в дартс без мишени.
Джихун нахмурился. Ему сложно было себе это представить. Было бы ему проще, если бы он никогда не знал своих родителей? Стер бы он свои воспоминания о них, представься ему такая возможность?
Миён подошла к обрыву и встала на самый край.
– Осторожно, – предупредил Джихун.
Она кинула на него презрительный взгляд.
– Мне не нужна помощь мальчишки.
– Так дело не в том, что ты девчонка и можешь запросто упасть, – Джихун одновременно защищался и ругал ее. – Вот только, насколько мне известно, кумихо летать не умеют.
– Как воспринимать тебя всерьез, если ты постоянно шутишь?
– Я смотрю на жизнь с оптимизмом, но это не значит, что я легкомысленный. Иногда нужно просто посмеяться – даже над грустным и страшным.
– Я тебя не понимаю.
– И, похоже, тебя это напрягает. – Джихун встал рядом с ней, глядя на огни, из которых состоял город.
– Неправда, – воскликнула она так яростно, что Джихун подумал, не злится ли девушка на него. – Вернее, это бы не напрягало, оставь ты меня в покое.
– Ты правда так не хочешь со мной дружить?
