Но вопреки этому желанию она эгоистично решила пока утаить секрет.
«Я вернулась, чтобы помочь, но он не даст мне этого сделать, если узнает», – оправдывала себя Миён. Однако лисица прекрасно знала, что она просто лгунья и трусиха.
Миён шагнула назад, дальше от лунного света, дальше от Джихуна.
Он опустил глаза, и засветившаяся в них надежда потухла.
– Уходи, – прошептал парень.
– Джихун-а…
– Я сказал, убирайся!
Его слова пронзили Миён насквозь. Она не могла сопротивляться приказу. Не смогла бы, даже если бы очень захотела. Впрочем, она и не хотела – после того как увидела его полный злобы взгляд. Проклиная себя за трусость, девушка убежала.
49
Начался последний учебный год. Из всех месяцев март Джихун ненавидел больше всего – вместе с ним приходила учеба и завершались короткие зимние каникулы. Но теперь школа могла отвлечь от множества донимавших его мыслей.
Первый день прошел буднично, как Джихун и хотел, правда, он никак не мог выбросить из головы одну кумихо. Все уроки слились в сплошной поток страшилок от учителей, что третий год для старшеклассников был не только последним, но и самым важным – из-за экзамена сунын.
Вместе с последним годом пришли и длинные бессонные ночи, которые старшеклассники проводили за учебой. Джихун всегда боялся такой судьбы, но сейчас схватился за нее как за спасательный круг. Только в обед он покинул школу и направился в больницу к хальмони.
Они как раз выходили с территории школы, когда Чханван, которому предстояло после уроков поехать на курсы, приметил черную спортивную машину. Он аж подпрыгнул на месте, чуть не выскочив при этом на дорогу.
– Вот это машина! – восхитился Чханван.
Джихун кинул на лучшего друга недовольный взгляд. Слишком легко тот купился на автомобиль.
Джихун двинулся в сторону, чтобы обойти машину, но в этот момент пассажирская дверь распахнулась и наружу вылезла Миён.
– Миён-щи! – воскликнул Чханван. Потом парень посмотрел на Джихуна, и улыбка сошла с его лица. – Когда ты вернулась? – спросил он уже спокойней.
– Не так давно, – призналась Миён. – Рада тебя видеть, Чханван-а.
У Джихуна не было времени на разговоры. Однако не успел он сделать и шага, как Миён преградила ему дорогу.
– Джихун… – начала она.
– Пропусти.
– Нет, – сказала лисица. – Мне надо с тобой поговорить.
– Знаете, я, пожалуй, пойду там постою, – пробормотал Чханван, бочком продвигаясь к машине. Ни Джихун, ни Миён не обратили на него ни малейшего внимания.
Джихун попытался обойти девушку, но светофор уже сменился на красный, а к остановке на другой стороне дороги подошел автобус.
Парень был на грани срыва, но разговаривать с Миён он категорически не хотел, поэтому сорвался на водителя. Чуну стоял, облокотившись на капот автомобиля, и рассказывал восхищенному Чханвану о машине. Будь это мультфильмом, Чханвану непременно нарисовали бы сердечки в глазах, и Джихун даже не мог предположить, кому эти сердечки предназначались – автомобилю или Чуну. Его друг вечно очень бурно восторгался при виде чего-нибудь крутого.
– Рядом со школой нельзя быстро ездить. Это может быть опасно, – обратился Джихун к токкэби.
– Ты теперь у нас полиция? – протянул Чуну.
Джихун скривился от отвращения. Хотя, с другой стороны, чего удивляться? Токкэби явно было плевать, кого чем можно обидеть.
– Может, мы вас подбросим? – предложила Миён. Она наверняка заметила, каким взглядом Чханван пожирал машину Чуну.
– Чханван, за тобой, кажется, водитель приехал. – Джихун указал на солидный (и скучный) черный седан, припаркованный у тротуара. Рядом стоял мужчина в черном костюме и наблюдал за ними.
– Ага. – Чханван скорчил недовольную гримасу, а потом покорно вздохнул. – В другой раз?
– Конечно, Чханван-а, – улыбнулась ему Миён.
Чханван улыбнулся в ответ, а потом осторожно скосил глаза на Джихуна и помрачнел.
– Увидимся. – Судя по всему, его слова должны были прозвучать резко, но вышли скорее боязливо. Чханван затрусил к ждущему его водителю.
– Джихун? – спросила Миён, и парень сообразил, что она все еще ждала от него ответа.
– Не надо. Поеду на автобусе.
Джихун встал перед пешеходным переходом ждать зеленый сигнал светофора.
– Можно мы сначала поговорим? – попросила его Миён.
Он не ответил и, лишь когда девушка не продолжила, понял, что она ожидает его разрешения.
– Что?
– Я ведь не просто так приехала.
– Если ты не собираешься спасать мою хальмони, меня это не волнует.
– Ну, тогда тебе повезло.
Сперва Джихун обратил внимание на разочарование в голосе Миён, и только потом до него дошел смысл ее слов.
– Погоди, что?
Ее лицо оставалось непроницаемой маской. Однако Джихун заметил пот, выступивший у нее на лбу. Он хотел спросить, все ли с девушкой хорошо, но тут же затоптал яркие цветы волнения, распустившиеся в груди. Ее судьба его больше не волновала.
– Ладно, продолжай, – процедил он.
– Я вернулась, чтобы помочь, но без твоей поддержки мне не справиться. У твоей хальмони осталось очень мало ци.
– Откуда ты знаешь? – Джихун сузил глаза.
Миён поджала губы, и парень мигом сообразил. Она навещала хальмони без его разрешения.
Но Джихун не хотел дать гневу все испортить. Поэтому он решил не кричать.
– И что означает то, что у нее мало ци?
– Это значит, что ей не хватает энергии, чтобы очнуться.
Джихун нахмурился. Неужели хальмони никогда не проснется?
– Она может проснуться. – Миён как будто читала его мысли. – Теоретически.
– И что нам для этой теории нужно?
– Надо придумать, где достать для нее ци, с помощью которой мы «запустим» ее тело. И тогда она сможет проснуться.
– Отлично. Где достать ци?
– Я еще думаю.
– Возьми мою, – предложил Джихун.
– Нет. – Ответ был настолько категорическим, что Джихун отпрянул.
– Почему это? – возмутился он.
– Потому что нельзя. Ты парень.
Джихун усмехнулся, но потом на память пришли книжки хальмони, в которых рассказывалось о женской энергии – инь – и мужской энергии – ян. Раз в жизни существовало столько всего сверхъестественного, то почему бы и этим историям не оказаться правдой?
– Так ты мне поможешь? – спросила Миён.
Джихуну хотелось ответить «да». Хотелось обнять ее, поблагодарить за то, что она вернулась. Но что-то его удерживало. Парень вспомнил, как Сомин ругала его за то, что он слишком гордый, но Джихун не мог так просто взять и все забыть. В конце концов, хальмони была больна именно из-за матери Миён. А Миён исчезла, вместо того чтобы признать это. И он никак не мог простить или довериться ей.
