Пеан продолжил:
– Для этого не нужно делать ничего особенного. Просто хорошенько захотеть.
– Боюсь, для меня это будет не так просто.
Билл стянул водолазку и бросил ее на куртку. Лена увидела, что его грудь покрыта зеленовато-серой порослью, похожей на плесень. Она никогда ничего подобного не встречала, и, несмотря на годы обучения и работы, почувствовала тошноту.
Пеан перестал улыбаться и посерьезнел.
– Кто это с тобой сделал? – спросил он.
– Его зовут Порча, – ответил Билл. – Он такой же, как вы.
– Я не имею ничего общего с существом, которое сотворило подобное, – отозвался Пеан со злобой и отвращением.
Билл съежился.
– Простите, я не хотел вас обидеть.
Пеан снова улыбнулся, хотя несколько натянуто.
– Тебе не за что извиняться. Извиняться должен Порча за то, что навлек эту… скверну на твою плоть.
– Вы можете что-нибудь с этим сделать? – спросил Билл. – Когда я решил перейти на вашу сторону, я попытался… ну… так сказать, заставить ее исчезнуть усилием воли, но ничего не вышло. Тогда я попробовал ее срезать. Я взял острый кухонный нож, но сумел убрать лишь немного, прежде чем вырубился. Было так больно! А когда я очнулся, то увидел, что все выросло заново.
– Мы боремся, стремясь удержать принадлежащее нам, – пояснил Пеан. – Это в нашей природе. Но не бойся. Я сделаю, что смогу.
– Почему вы решили уйти к другому богу? – спросила Лена и пояснила нахмурившемуся Пеану: – Я лишь хочу разобраться, как это все работает.
Билл бросил неуверенный взгляд на Пеана, и тот кивнул, давая разрешение. Тогда Билл повернулся к Лене.
– Порча говорит о сплочении людей, помечая нас… этим. – Он указал на поросль на груди. – Подразумевается, что это нас как-то соединяет. Но он заботится лишь о том, чтобы распространить свое влияние и приумножить силы, – Билл посмотрел на Пеана. – А вы помогаете людям по-настоящему, как же не хотеть стать частью этого?
Лена улыбнулась.
– Я вас отлично понимаю.
Пеан бросил на нее нетерпеливый взгляд.
– Если твое любопытство удовлетворено, Лена, возможно, ты позволишь мне приступить к работе?
Она покраснела.
– Конечно. Простите.
Пеан отвел от нее взгляд не сразу, но потом повернулся к Биллу и достал из кармана кадуцей, не спеша, впрочем, им воспользоваться.
– Хочу тебя предупредить, лечение твоего недуга будет не таким простым, как лечение человеческих болезней и ран. Мне придется бороться с силой Порчи моими собственными силами. Это будет непросто и, боюсь, доставит тебе значительный дискомфорт.
Билл выглядел напуганным, но ответил твердо:
– Делайте что угодно.
– Если это больно, может, стоит дать ему обезболивающее? – предложила Лена.
– У тебя нет ничего, что могло бы помочь. Ты мне сказала, что это не… Как ты выразилась? Не кабинет терапевта. А потому лекарств у вас мало, так?
– Да.
– А если бы даже вы располагали всеми известными человечеству медикаментами, ни один из них не смог бы облегчить дискомфорт, который испытает этот человек. Причина его недомогания не из этого мира, а потому ваши лекарства не окажут никакого действия. – Пеан посмотрел на Билла. – Боюсь, тебе остается лишь терпеть.
– Понимаю, – сказал Билл. – Я готов.
– Хорошо. Я попрошу тебя лечь.
Убрав со стола одежду Билла, Лена переложила ее на стул. Билл, забросив ноги на стол, лег на спину, как и просил Пеан.
– Вытяни руки вдоль туловища и закрой глаза, – велел Пеан.
Билл подчинился.
Пеан поднял кадуцей, но продолжил удерживать его в паре десятков сантиметров над грудью Билла. Жезл засиял мягким светом, а Пеан начал медленно водить им вперед-назад, будто сканирующим устройством. Во время этой процедуры он хмурился, и Лена не знала, концентрируется ли он так или не рад тому, что сообщает жезл. Спустя несколько секунд Пеан, не отрываясь от дела, окликнул Лену:
– Подойди, пожалуйста. Мне надо, чтобы ты его подержала.
Лена достала из шкафчика резиновые перчатки – касаться инфицированной кожи без защиты она не собиралась – и подошла к столу. Встав за головой Билла, она положила руки ему на плечи, надеясь, что он не станет двигаться слишком активно. Билл выглядел очень сильным, и Лена не думала, что сможет удержать его, вздумай он сесть.
– Готово, – сказала она.
Пеан кивнул, и кадуцей – без какой-то очевидной команды владельца – засветился так ярко, как никогда раньше. Свет был настолько ослепителен, что Лене пришлось отвести взгляд.
Билл распахнул глаза, прищурился, отвернулся и дрожащим голосом проговорил:
– По-моему, я не гот…
Лена разглядела, как Пеан перевернул кадуцей, направив конец со змеей и крыльями в сторону Билла. Безо всякого колебания он вонзил жезл Биллу в грудь, и тот испустил душераздирающий мучительный вопль.
– Вы убиваете его! – крикнула Лена.
– Чепуха, – процедил Пеан. – Я пытаюсь его освободить.
Создавалось впечатление, что он удерживает жезл в теле Билла с большим усилием, будто что-то пытается вытолкнуть его. Пеан сжимал челюсти, а на его лбу Лена впервые увидела капельки пота.
Билл напрягся и рефлексивно попытался подняться, но Лена прижимала его к столу, хотя для этого ей пришлось собрать все силы. С восхищением и ужасом она наблюдала, как Пеан медленно вытягивает жезл. Однако из тела он появился не один – за ним тянулась серовато-зеленая плесень. Медленно, будто выполняя исключительно деликатную операцию, Пеан поднимал кадуцей все выше, вытаскивая все больше отвратительной плесени. Лена поняла, что жезл не просто отдирает плесень от кожи, а словно бы каким-то непонятным образом вытягивает ее изнутри. Однако Лене и не обязательно было в этом разбираться. Это была магия, и главное, что она работала.
Пеан поднимал кадуцей, пока тот не уперся в потолок. Толстые волокнистые нити зеленовато-серой пакости тянулись от жезла к груди Билла. На которой, к слову, не осталось никаких ран – ни от кадуцея, ни от плесени. Плесень, однако, могла двигаться: она старалась отцепиться от жезла и вернуться в тело, из которого ее вытащили несколько секунд назад.
«Она как паразит», – подумала Лена.
А что, если Порча, Пеан и прочие – всего лишь высокоорганизованные паразиты, что кормятся на людях?
Но ее так увлекло происходящее, что эта мысль, едва мелькнув, исчезла. Билл извивался в судорогах, и лишь ценой невероятных усилий Лена удерживала его плечи на столе. Рука Пеана дрожала, и в какой-то момент Лена решила, что битва проиграна, что нити плесени выдернут жезл у него из пальцев и скользнут обратно в Билла, унося кадуцей за собой. Но тут Пеан оскалился, зарычал, почти как животное, и отшвырнул серовато-зеленую массу в другой конец комнаты. Плесень оторвалась от тела Билла с тошнотворным хлюпаньем, тяжело врезалась в стену и влажно плюхнулась на пол. Да там и осталась лежать большой серовато-зеленой кучей размером чуть ли не с Билла.
