С тех пор, как Сэм и Дин поселились у Андервудов, большую часть времени они проводят в засадах в лесу, ожидая, когда же появится шипсквоч, но пока им не везет. Охотник – самый обычный – предположительно заметил, как чудовище пьет из этого ручья, и Джули Андервуд полагает, что поймать его легче всего именно здесь. Сэм же подозревает, что охотник был пьян и шипсквоч ему привиделся. Он не делится мыслями с Гретхен, но сам начинает гадать, существует ли вообще это создание. За прошедшие годы он убедился, что на каждое настоящее сверхъестественное существо приходится по меньшей мере три выдуманных. Возможно, шипсквоч как раз относится к последним. Что было бы неудивительно, с таким-то названием. Гретхен, конечно, рассказала, что есть и более древнее название – Белая Тварь, – но оно не намного лучше.
Если верить Андервудам, эти холмы заселяют и другие существа со странными названиями: ворон-пересмешник, вследок, баммат, скользун и звонарь. Сэм никогда раньше о них не слышал и не уверен, что Андервуды не шутят. Но даже если и шутят, в шипсквоча Джули верит наверняка.
«Чертова тварь убивает собак, свиней и скот вот уже несколько месяцев, – рассказала она. – А теперь пропал человек по имени Брейдон Олбрайт. Жена о нем больше недели не слышала. Я точно не знаю, попался ли он шипсквочу, но подозрения имеются». Сэму плевать, существует ли шипсквоч – или другие создания, о которых говорили Андервуды. Ему надоели охота и убийства, ему надоела смерть во всех проявлениях. Когда он был младенцем, его маму убил демон, и иногда кажется, что с тех пор так или иначе смерть всегда рядом с ним. Хочется попробовать пожить нормальной жизнью для разнообразия, просто посмотреть, каково это. Жизнью, в которой демоны, привидения и монстры существуют лишь в историях. Так что, если окажется, что они гонялись за пустышкой, ничего страшного. И потом, это отличный предлог побыть с Гретхен.
Джули решила, что им следует разделиться. Сама она в компании Дина и Стюарта затаилась поближе к ручью, примерно в полутораста метрах от воды. Они устроили засаду в сосновой рощице, вооружившись помповыми дробовиками 12-го калибра. Джули сказала, что пули только разъярят зверя, но если они с Гретхен всадят в него достаточно дроби, вероятно, он замешкается настолько, что кто-нибудь сможет подбежать и воткнуть ему в сердце ясеневый кол. Нанести завершающий удар Джули поручила Стюарту, и Сэм знает, что Дин возмущен. В конце концов, он тут самый старший, если не считать Джули, конечно. Ну а Сэм…
Кажется, его основная работа – составить Гретхен компанию. Его выстрел не достанет до шипсквоча, и, хотя он вооружен охотничьим ножом, как и все остальные, если тварь подберется к нему достаточно близко для удара, скорее всего, будет уже слишком поздно.
В первый день засады Сэм решил, что Джули отрядила его защищать Гретхен, но он быстро понял, что сглупил: Гретхен вела себя абсолютно уверенно и с ружьем обращалась мастерски. Утром перед началом охоты они упражнялись в стрельбе за домом Андервудов вместе с Джули. Во-первых, Джули хотела, чтобы все размялись, во-вторых – чтобы Сэм и Дин познакомились с чужим оружием. Они стреляли по бумажным мишеням, прицепленным к тюкам сена. Сэм обращал больше внимания на Гретхен, чем на цель, и быстро понял, что она самый настоящий снайпер.
Теперь Сэм гадает, не отправила ли его Джули сюда, чувствуя, что энтузиазмом он не горит. Он надеется, что не поэтому. Он пытается спрятать свое настроение от Дина и особенно от папы, но если человек, с которым он познакомился пару дней назад, так легко его читает, какой смысл надеяться обдурить двух людей, которые знают его лучше всех?
Дин возмущен, что не ему досталась честь вооружиться ясеневым колом, но Сэм знает, что еще больше он возмущен тем фактом, что Гретхен не с ним. Впрочем, наедине тут заняться особенно нечем. Они не могут поболтать, чтобы не выдать свое присутствие шипсквочу, если тот неподалеку, а Гретхен без конца наблюдает в оптический прицел, прерываясь лишь на то, чтобы встать, потянуться и отойти за дерево пописать. За романтику ни одно из этих действий не сойдет. Сэм не имеет ничего против – ну, почти, – однако лес такой красивый и мирный, что приятно даже просто побыть здесь. Деревья старые, некоторые так даже самые древние в стране, и сидеть здесь, слушая журчание воды, пение птиц и звуки, с которыми звери пробираются сквозь подлесок, это, по мнению Сэма, как вернуться в далекое прошлое, когда люди впервые попали в Северную Америку, на ее чистые неиспорченные земли.
Мысли Сэма прерывает громкое бурчание его собственного живота. Смутившись, он с силой прижимает к животу ладони, пытаясь заглушить звуки, но от этого бурчание только громче. Гретхен отрывается от оптического прицела и смотрит на него, приподняв бровь. У Сэма горят щеки, и он способен лишь неуверенно улыбнуться и пожать плечами. Гретхен улыбается в ответ, встает, прислоняет винтовку к древесному стволу и потягивается. Сэм любуется ее движениями, и внезапно его мысли уже вовсе не о еде. Гретхен идет к рюкзаку, присаживается рядом и медленно расстегивает, стараясь поменьше шуметь. Выудив бутерброд и банку газировки, она передает их Сэму, потом берет такой же набор для себя. Затем она садится рядом с Сэмом, но так, чтобы легко дотянуться до винтовки, и оба начинают разворачивать бутерброды. А потом вдруг слышится громкое «Апчхи!» и Диново «Чтоб тебя!» шепотом.
Сэм и Гретхен переглядываются и дружно давятся смехом. Но еще через мгновение им уже не до веселья: через кусты ломится что-то большое. Что бы это ни было, они двигается в их сторону. Побросав еду, они вскакивают. Гретхен хватает винтовку, а Сэм выхватывает пистолет и снимает его с предохранителя. Они укрываются за вязом. Гретхен стоит на коленях, припав к оптическому прицелу и используя ствол в качестве опоры. Сэм стоит за ней, поддерживая левой рукой руку с пистолетом и поустойчивее расставив ноги. Сердце колотится, все чувства в состоянии боевой готовности, а адреналин бежит по телу, будто электричество. Он ненавидит эти мгновения до боя и убийств, но, хотя не готов признаться в этом даже себе, именно в такие секунды ощущает себя по-настоящему живым. Гретхен неподвижна, словно статуя, но Сэм чувствует, как от нее волнами энергии растекается предвкушение. Она сохраняла терпение и почти не двигалась большую часть прошедших трех дней, и теперь, когда пришло время действовать, она более чем готова.
Сэм замечает существо, что пробирается между деревьями. Оно высокое – метра два или два с половиной – и покрыто густой шерстью, похожей на руно. Оно идет на задних лапах, а верхние оканчиваются пальцами с угрожающими черными когтями. Его голова смахивает на собачью, и два длинных зуба торчат из верхней челюсти, будто бивни. Череп украшен большими бараньими рогами, а длинный и голый, как у опоссума, хвост хлещет по воздуху. От твари идет тошнотворная вонь, похожая на запах серы, только в сто раз хуже. Сэм рад, что не успел даже откусить от своего бутерброда, не говоря уж о том, чтобы его съесть. В противном случае его бы уже стошнило. Тварь фыркает и похрюкивает на ходу, будто что-то бормочет про себя, но звуки неразборчивы, их может издавать лишь животное. Когда чудище оказывается достаточно близко, Сэм видит его глаза. У такого монстра он ожидал увидеть в самом деле жуткие глаза – горящие красные или, быть может, зловещие зеленые, – но эти глаза совершенно человеческие, что гораздо хуже.
