– Да, фигово.
Братья помолчали, затем Дин проговорил:
– Ты что-нибудь понял из разговора про Мифотворца? Думаешь, у этих богов в самом деле есть какой-то создатель?
– Откуда-то же они взялись.
– Ну да. Думаешь, этот Мифотворец – тоже бог?
– Не знаю, – признался Сэм. – Но судя по тому, что они говорили, она должна сыграть какую-то роль в их финальной битве.
– Может, если мы найдем ее, это позволит вставить здоровенные палки в колеса этого масштабного цикла и остановить их? – предположил Дин.
– Может быть. Ты обратил внимание на поведение их помощников?
– Ага. Оба были не в восторге от того, что их парню и девчонке приспичило сразиться. Я подумал, они не хотят, чтобы их боги погибли.
Сэм покачал головой.
– Не только. По-моему, им обоим не особенно по душе их обязанности. Особенно Лене.
– Боже, мне на минуту показалось, что она собирается надрать Адамантине ее металлическую задницу. Хорошо, что не попыталась, а то остались бы от той угольки. Кстати об угольках, теперь точно ясно, что тех двоих, которых мы видели в самом начале, уничтожила именно Адамантина.
– Она кажется куда более безжалостной, чем Пеан, да? – спросил Сэм. – Убив Факел, он показал, что способен применять свои силы не во благо, но его архетип – бог врачевания, в то время как архетип Адамантины – богиня молний, по-современному – электричества. Даже если Пеан поднаберется еще сил за пару часов, в пари, кто победит в финальной битве, я бы поставил на Адамантину. – Сэм подумал немного. – Возможно, этим стоит воспользоваться. Есть неплохой шанс, что Лена уже сообразила: Пеан проиграет. Судя по ее отношению к Адамантине, осмелюсь предположить, она сделает что угодно, лишь бы его защитить. Если получится подобраться к ней поближе и разговорить…
– Она может рассказать нам что-нибудь, что подскажет, как остановить Адамантину, – подхватил Дин. – А потом мы используем это знание против Пеана. Хорошая идея. Коварная, но хорошая.
– Тогда пойдем, – позвал Сэм. – Они не могли далеко уйти. Догоним без проблем.
– Ты иди, Сэмми. Думаю, одному из нас стоит попробовать добраться до этого самого Мифотворца. Пеан сказал, что Адамантина держит ее в TechEdge, который, очевидно, играет роль ее храма. Хотя лично я могу придумать массу куда более крутых мест, которые можно использовать в качестве храма, чем дешевый магазин электроники.
– Будь ты богом, твоим храмом была бы, наверное, закусочная с самыми жирными в мире гамбургерами.
– Или самыми острыми чили-догами, – добавил Дин. – Я не привередливый. Но если сумеем найти Мифотворца и умыкнуть ее из рук Адамантины, то, возможно, получится устроить короткое замыкание в этом их процессе. Как там его Адамантина называла?
– Апофеоз, – напомнил Сэм. – Это слово обозначает «обожествление».
– Точно. Если все пойдет по плану, победитель прокачается от бога-младенца до большого взрослого бога. Все, что нам нужно сделать, это устроить им особо тяжелый случай прерванного апофеоза. Если мы сделаем так, что все пойдет не как положено…
– Никто не победит, – подхватил Сэм. – А если это случится, есть вероятность, что погибнут оба.
Дин кивнул.
– Ладно, ты попытайся что-нибудь выведать у доброго доктора, а я метнусь в TechEdge, пока Адамантина и Джеффри заняты охотой на богов, и попробую разобраться с Мифотворцем. Если повезет, так или иначе, но мы задавим эту апофеозную штуковину в зародыше.
– Неплохой план, – заключил Сэм.
И, подобно Пеану и Адамантине, братья разошлись в разные стороны.
* * *
Сэм догнал последователей Пеана спустя два квартала. Бог стоял на парковке около круглосуточной аптеки, окруженный мужчинами, женщинами и – несмотря на холод и поздний час – даже детьми. Он разговаривал с ними, улыбался и по очереди прикасался к их груди сияющим кадуцеем. Сэм пристроился около Лены и, понаблюдав за работой Пеана несколько секунд, спросил:
– Что он делает?
Лена повернулась к нему.
– Вы не привязаны?
– На данный момент нет. Но я остался под впечатлением, увидев, как он расправился с огненной богиней, и хотел бы узнать о нем побольше. А вы, кажется, его… – Сэм развел руками. – Не уверен, как это правильно называется.
– Я и сама точно не знаю, но, видно, большинство используют слово «жрец», как и сами боги. Не то чтобы я ощущаю себя жрицей, – она улыбнулась, – но я с радостью отвечу на ваши вопросы. Пеан привязывает людей к себе и тем самым одновременно… – Она умолкла, подыскивая нужные слова. – Ну, наверное, можно сказать, он их совершенствует.
Сэм нахмурился:
– Это как?
– Он дарует им абсолютное здоровье, но сверх этого усиливает их физиологические показатели до верхних пределов возможностей человеческого тела. Подождите-ка.
Она достала из кармана пальто связку ключей. Вместо брелка на кольце висел маленький мультитул. Лена раскрыла лезвие.
– Смотрите. – Она надрезала кончик указательного пальца.
Рана затянулась прежде, чем выступила хоть капля крови. Лена подняла палец, демонстрируя гладкую кожу без следа пореза.
– Потрясающе, – сказал Сэм.
– Еще бы. – Она сложила мультитул и вернула связку ключей в карман. – Я последовала за Пеаном именно по этой причине. Он способен помочь человечеству осознать свой природный потенциал. – Она сердито нахмурилась. – В отличие от остальных.
– Адамантины, например? – спросил Сэм.
– Да. Ну что может предложить бог, подобный ей? Ничего. Она просто хочет властвовать над людьми и использовать нас, чтобы стать сильнее. Она как пиявка, – последнее слово Лена буквально выплюнула.
– А Пеан, значит, не нуждается в силе людей? – поинтересовался Сэм.
Лена ответила не сразу. Потом, наконец, проговорила:
– В его случае это скорее симбиоз. Мы делимся силой с ним, а он – с нами.
Сэму казалось, что она пытается оправдать свою поддержку Пеана. Казалось, что она испытывает немалые сомнения. Сэм задумался, верит ли она сама в глубине души в то, что говорит.
– Но он не только исцеляет. Он что-то сделал с огненной богиней, перекрутил ей внутренности или что-то вроде того.
Лена побледнела и отвернулась. Сэм понял, что задел ее за живое. Лена была доктором, человеком, посвятившим себя помощи людям, а не нанесению им вреда. Наверняка ей было сложно видеть, как Пеан использует свою силу, чтобы ранить, а то и убивать. Более того, ее реакция на его слова оказалась такой сильной, что Сэм почувствовал: вероятно, она на себе испытала силу гнева Пеана. В конце концов, если она, будучи его жрицей, рассердит его, разве он ее не накажет? А если так, непросто примирить свои мысли о Пеане как спасителе человечества с тем фактом, что он монстр, которому повезло заполучить красивую обертку. Распознать таких чудовищ сложнее всего.
