– Не знаю, какие преимущества дарует тебе сила, которую ты носишь в себе, но ты возьмешь эту силу в бой и воспользуешься ею во имя мое. Так?
Дин посмотрел на Рене. Та отшатнулась, встретив его серебряный взгляд, однако ее ужас для него уже ничего не значил. Он должен был выполнить распоряжение своей богини.
– Да, моя госпожа, – сказал он.
* * *
Небо на востоке начало розоветь, когда Пеан, Лена и Сэм вышли на парковку около TechEdge. За ними шагали сто или больше сторонников Пеана. На одной стороне парковки стояли десятки грузовых и легковых машин, фургонов и мотоциклов, а вокруг них ждали люди. Многие принесли огнестрельное оружие, остальные держали ножи, бейсбольные биты, монтировки, кувалды и самодельные дубины. Другая сторона парковки тоже была занята транспортом, но владельцев нигде не было видно. Сэм решил, что эти автомобили принадлежат прибывшим на вечеринку сторонникам Адамантины, а их владельцы ждут начала веселья в магазине.
К Сэму подошел шериф Дикон. Он нес помповый дробовик и улыбался от уха до уха.
– Ну что, пришел великий день? Я так рад, что присоединился к команде Пеана. Надерем противникам задницы хорошенько, а?
На последних словах шериф повысил голос, и стоящие рядом люди отозвались веселыми возгласами одобрения.
Сэм хотел улыбнуться, но не смог себя заставить. Он не сомневался, что Пеан победит, и это было чудесно, но он просто не мог не думать о колоссальном ущербе, который последователи Пеана способны нанести своим оружием. Судя по печальному выражению лица Лены, она размышляла о том же. Сэм обнаружил, что снова вспоминает Андервудов, как они оправдывали свое решение скормить их с Дином древнему богу охоты стремлением к высшему благу. Какое благо здесь? Лена верила – или просто надеялась, – что Пеан воспользуется своими силами, чтобы сделать человеческую расу более сильной и здоровой. Но если этот бог в самом деле врачеватель, разве повел бы он свою армию в бой, отлично осознавая, что к концу сражения любой из его людей может погибнуть? Нет, истинный врачеватель отказался бы от сражения или хотя бы не вовлекал в свою битву посторонних. Пеан не врач, он лишь так выглядит. А внутри он просто чудовище, выползшее заглотить как можно больше силы.
При этой мысли Сэм ощутил, как последние крупицы контроля Пеана покидают его разум. Он по-прежнему чувствовал в себе больше сил и энергии, чем когда-либо, но снова мог думать своей головой. Интересно, почему больше никто не смог избавиться от влияния Пеана? Сэм списал это на свой охотничий опыт. Он потерял счет попыткам сверхъестественных существ залезть ему в голову и, пожалуй, за годы если не выработал иммунитет к манипуляциям сознанием, то научился сопротивляться.
Наклонившись к Лене, Сэм прошептал ей на ухо:
– Лена, вы ведь знаете: то, что вот-вот случится, неправильно. Вы же доктор. Вы не можете позволить этому продолжаться.
Она не смотрела ему в глаза, но поджала губы, и в ее голосе слышалось напряжение.
– Поздно. Разве вы не чувствуете? Нас словно захлестывает приливной волной. Это произойдет независимо от того, что мы будем делать. Это должно произойти.
Несмотря на свои попытки ее уговорить, Сэм понимал, что она права. Это не просто охота, когда они с Дином в жутком заброшенном доме бегают за одним-единственным монстром или пытаются изгнать призрака. Они имеют дело с двумя богами и сотнями их последователей, и все играют свои роли в космическом цикле, древнем, как само время. С тем же успехом можно пытаться спустить с рельсов подъезжающий поезд, перегородив железнодорожные пути детским трехколесным велосипедом. Надо как-то это все остановить, но как?
Пеан поманил ждущих возле машин последователей, и те присоединились к основному составу. Все вместе они зашагали к главному входу TechEdge. Пеан шел впереди. Сэм яростно размышлял, отчаянно силясь придумать хоть какой-то план, и внезапно его мысли вернулись к Андервудам, а точнее, к сражению с Владыкой Охоты.
* * *
– Готовы?
Этот вопрос задала Гейл, та самая женщина-парамедик, с которой они с Сэмом беседовали, когда только приехали в Коринф. Ее глаза – как у всех присутствующих, за исключением Рене, – сверкали чистым серебром. Дин не стал спрашивать, как она оказалась среди сторонников Адамантины. Какая разница. Главное, они следовали за одной богиней.
– Сама знаешь, – ответил он.
Дин не стал доставать пистолет, а окружающие избавились от самодельного оружия, собранного по магазину. После того, как Адамантина поделилась с ними частичкой своей безграничной силы, оружие им стало ни к чему. Дин сжал и разжал пальцы, и по ним проскочили маленькие электрические разряды. Он улыбнулся. Будет весело.
Проходы торгового зала были заполнены мужчинами, женщинами и детьми, у всех были серебряные глаза, все ожидали начала битвы с таким же нетерпением, как и Дин. Общим настроением не прониклись только Джеффри и Рене. Они стояли у входа в магазин рядом с Адамантиной, и, пока та наблюдала через стекло за Пеаном и его армией, Джеффри смотрел только на Рене. Ее запястья были связаны проводом, а Джеффри держал ее за руку, чтобы она не сбежала. Вид у него был печальный, будто он переживал за девушку, и Дин не мог его винить. Какая бы роль ей ни предназначалась в сегодняшних событиях, едва ли она выживет… А если и выживет, то уж точно не будет прежней. Но это ничего. Не разбив яиц, омлет не приготовишь. И потом, она будет не единственной жертвой. На войне всегда бывают убитые, по-другому никак. Главное, свести потери на своей стороне к минимуму.
«А как же дети? Они тоже войдут в этот минимум?»
Собственный голос прозвучал у него в голове, но казалось, слова эти произнесла какая-то другая его часть – глубоко погребенная.
Дин стоял ближе к выходу, недалеко от Адамантины, Джеффри и Рене. Оглянувшись через плечо, он увидел, насколько много среди сторонников Адамантины детей – от подростков до малышей, едва научившихся ходить. Он знал, что на стороне Пеана ситуация примерно такая же. Целые семьи привязывали себя к богу, и каждый из членов этих семей явился сегодня сюда, намереваясь из кожи вон вылезти, чтобы обеспечить победу избранного им божества.
«Разве они здесь по собственной воле? – ожил другой голос. – Или Адамантина и Пеан заставили их прийти? А ты? С каких пор ты позволяешь таскать себя на поводке?»
Последняя мысль угодила в больное место, и Дин ощутил подступающий гнев. Слишком часто за последние годы он попадал под чужой контроль – его превращали в солдата Преисподней, Михаил пытался сделать его своим сосудом, он становился настоящим черноглазым демоном… Будь он проклят, если позволит чему-то подобному произойти снова! Усилием воли Дин начал бороться с влиянием Адамантины. Сперва ничего не происходило, но потом глубоко внутри что-то оборвалось, и он понял, что привязи, которую силой создала Адамантина, больше нет. Он сделал это. Он снова был самим собой.
Через оконное стекло Дин увидел, что Пеан и его войско пришли в движение. Сэм был где-то там, и Дин надеялся, что брату больше повезло с планом, потому что у Дина его точно не было. А если он все еще надеется предпринять что-нибудь здесь, то остались считаные мгновения, прежде чем Адамантина прикажет последователям выбежать на улицу и напасть на врага. Она велела Джеффри остаться в магазине и следить за безопасностью Рене до конца сражения. Если получится добраться до нее, можно будет…
