Майор обрадовался наверняка, но виду не подал. Задумчиво окинул меня взглядом, словно заново оценивая. Наверное, вычисляет сейчас в уме, кто я: хитрый проходимец или наглый карьерист?
– Спасибо, Александр. Важная информация.
Я промолчал, поскольку запутался немного, выбирая, что ответить: «Служу трудовому народу», или тут подходит старорежимное «рад стараться…»
* * *
Вот так и прокалываются попаданцы! В самых неожиданных местах и обстоятельствах.
Сижу, значит, в мягком кресле, никого не трогаю, тихо-мирно посапываю. Не сказать, что кресло шибко мягкое и удобное, скорее наоборот – жесткое и не слишком эргономичное, как в обычном советском кинотеатре. Но много ли надо той мягкости солдату на первом месяце службы, чтобы прикорнуть? Вопрос риторический.
По моему глубокому убеждению, все эти показы кинофильмов и лекции можно смело считать дополнительным часом для оздоровительного сна перед основным сном. Правда, давить на массу приходится сидя, но это сущие пустяки. Мишка Клишин, помнится, умудрялся спать под машиной, лежа на земле, имитируя процесс ремонта. А чтобы не вызывать подозрения, приматывал руки ремнем к карданному валу. Со стороны если смотреть, то четкое ощущение, что трудится солдат, аки пчела, не покладая рук.
Спалился, конечно, в конце концов, но пару недель его хитрость работала. Жалко, что сейчас слишком холодно, чтобы повторить его трюк – на земле долго не полежишь. Весной – другое дело.
Воспитательная работа и забота о моральном состоянии молодых воинов в отряде на очень высоком уровне, этого не отнять. Не стройбат все-таки, а войска госбезопасности, поэтому кроме пищи обычной нам полагается духовная. Нет, батюшка нам еще по штату не положен, времена атеистические на дворе стоят, но его с успехом заменяет замполит, окормляющий нас ежедневными политинформациями. Впрочем, лейтенант настолько зануден и однообразен, что кроме, как читать газеты вслух ничего лучше придумать не смог. Также в распорядке дня вполне официально записано, что солдату положен один просмотр программы «Время» в день, ровно в девять часов вечера. На мой взгляд, жуткий примитив и нелепая аналитика, похожая на рассуждения школьников о макроэкономике во время большой перемены. Смотреть без слез на это постперестроечное телевидение невозможно, старые советские программы и то интереснее, монументальные в своей неумолимой пропаганде, что ли. Нынешние же начинающие телевизионные акулы напоминают группового Жорика Вартанова на СевКав-ТВ, только не смешного и не такого обаятельного. Но молодняк смотрит с интересом, им такое в диковинку, когда с телеэкрана ведущий заявляет, что «депутаты Верховного Совета мышей не ловят». Для них это культурный шок. Власть здесь критиковать не принято, и такое вольнодумство еще недавно представить было невозможно.
– Пошла страна вразнос, – единственное, что я понял, и потерял интерес к телевизору окончательно.
Даже «Утренняя почта», которую ждут всю неделю, словно манну небесную, меня лишь удручает.
В нашем клубе два раза в неделю крутят фильмы, иногда довольно свежие, только недавно вышедшие в прокат. Но ни один из них, по понятным причинам, я не досмотрел до конца. Честно говоря, и начало не досмотрел ни разу, сразу засыпаю.
Одними кинофильмами и политинформациями наша культурная жизнь не ограничивается. Иногда к нам приезжают совсем уже экзотические гости. К концу учебки, например, пару раз заедет дирижер из округа, в поисках поющих и танцующих талантов. Хороший человек – мгновенно вычислил полное отсутствие музыкального слуха у вашего покорного слуги и освободил от занятий с хоровым пением. К сожалению, насладиться счастьем в тот раз, а также свободным временем, я не успел, на выходе из актового зала был пойман старшиной и отправлен на кухню в помощь картофельным каторжанам. В этот раз я умнее буду, фиг меня кто поймает.
Сегодня у нас необычная лекция от необычного гостя. Целый подполковник, военный прокурор. С удовольствием послушал бы его выступление, в прошлой исторической реальности его выступление мне очень понравилось, но организм требует использовать время с пользой, поэтому устраиваюсь поудобнее и закрываю глаза.
Одного я не учел, что лектор не будет стоять за трибуной, согласно местным традициям, а начнет прогуливаться по сцене, и мое место во втором ряду с краю попадет в его поле зрения. А может, я храпел слишком громко? Леха же, зараза, заслушался и прозевал момент, когда меня надо было ткнуть локтем в бок. Сказывается очередная бессонная ночь – сегодня я первый раз сделал вылазку в город, провел разведку местности, освежил географическую память, так сказать. Прикинул удобные пути отхода и возвращения на случай шухера. Вернулся в третьем часу, не успел закрыть глаза, а уже подъем.
Удар в бок я получил, но было уже поздно, меня заметили и обратили внимание.
– Устал, боец? Спать хочется? Тяжела служба? – вкрадчиво поинтересовался лектор прокурорским тоном, не предвещающим ничего хорошего.
– Никак нет, товарищ полковник! Просто задумался над вашими словами. Очень сильное впечатление произвели, – демонстрируя бодрость духа, которой в помине не было, проорал я, так что Леха, наверное, оглох на одно ухо. Так ему и надо.
– Вот как? И что же на тебя произвело такое впечатление? – злорадно усмехнулся рассказчик, предвкушая развлечение. С последующей экзекуцией.
Он все правильно определил, конечно, я ничего не слышал, пребывая в сладких объятиях Морфея. Тьфу, ну и фраза, ни в каких объятиях я не пребывал, тем более что Морфей – явно мужское имя. Тьфу еще раз. Но в прошлом я его выступление прослушал от и до! И впечатление оно произвело сильное. На меня молодого и неискушенного. Рассказал он тогда много чего интересного из своего богатого прокурорского опыта. О дедовщине, о суицидах, о случайных самострелах.
Или о том, как дембель в соседнем погранотряде решил прыгнуть на ГАЗ-66 через канаву с разгону, в результате чего кувыркнулся и лег на крышу. При этом в кузове у него под брезентом два десятка солдат сидело. Половина – «двухсотые». Оказывается, это такая традиция, так и называется – «дембельский прыжок».
Армия – зона повышенного риска даже в мирное время, поэтому случаев таких бесчисленное множество ежегодно. К тому же приврать – это святое, могу поспорить, что прокурор тоже лапши навешал с три короба, как говорится.
Много он чего тогда рассказывал, только надо быстро сообразить, что именно на меня произвело впечатление? История, как один придурок решил подшутить над сослуживцем и вытряхнул порох из гильзы, вставил пулю обратно и решил выстрелить ради шутки в голову соседу. В результате – дырка в голове и пять лет строго режима. Не учел экспериментатор, что на стенках гильзы порох все равно остается, и этого хватило для смертельного выстрела на таком близком расстоянии.
– Больше всего поразило, как после расстрела труп в ванну с кислотой опускают и он растворяется как холодец.
Могу поспорить, что рассказ – просто выдумка нашего прокурора, любителя травить байки и пугать ужастиками, но тридцать лет назад меня впечатлил этот рассказ.
