Так вот, созревший пациент въезжает на территорию застав и… видит на столбе замечательную надпись масляной краской «Т-10К» и маленькую стрелку, указывающую вниз.
Ни один нормальный человек, случайно заметивший эту абракадабру, не догадается, что она означает. Но адмирал только что видел своими глазами картину с авианосцем и истребителем. Т-10К – это и есть заводское название Су-33. «Сухим» он станет много позже, когда пойдет в серию.
С вероятностью в сто процентов товарищ Чернавин знает этот истребитель именно под этой маркой, другого названия пока еще нет в природе!
Думаю, что догадаться посмотреть, куда указывает стрелка, он сможет. Поздравляю, закладка найдена!
Глава 26
Библиотекаршей оказалась миловидная женщина лет пятидесяти. Звали ее Лариса Михайловна, а поскольку в прошлой ипостаси я был заядлым читателем – поглотителем книг, то были мы хорошими приятелями, если можно так выразиться, учитывая разницу в возрасте. Прекрасно помню рассказы о погибшем муже, о сыне, который пошел по стопам отца и сейчас служит где-то на Дальнем Востоке. Классическая судьба русской женщины, горькая и несправедливая, если учитывать, что ее ждет буквально через полтора года, когда отряд выведут в «чистое поле», на новую, никак не обустроенную государственную границу в горах Северного Кавказа, и даже офицеры долгие годы будут обитать в вагончиках или мыкаться по съемным комнатам. Солдаты и вовсе в палатках жить будут до середины девяностых.
Лариса Михайловна лишится и квартиры, и всего имущества и с одним чемоданчиком отправится к сыну во Владивосток. Больше о ней я ничего и не услышу. Военный городок разграбят до основания, даже оконные рамы вынесут, но всего через пару лет ушлые аборигены вселятся обратно и внаглую приватизируют бывшее имущество русских. Вполне обычное явление для начала девяностых, но от этого не менее жуткое.
Оставив в словаре «шифрованное» донесение, я выскочил из клуба и, по закону подлости, через минуту нарвался на лейтенанта Коротченко. Тот плотоядно ухмыльнулся, видя такую удачу, и тут же взял меня в оборот.
В принципе, можно было сказать правду, что я посещаю библиотеку ради того, чтобы достойно подготовиться к поступлению в училище и стать офицером-пограничником. Но офицер офицеру рознь, и выпускник Львовского политического заповедника – это совсем не то же самое, что нормальный человек. Комплекс неполноценности у таких людей, за очень редким исключением, изначально, поскольку отношение к ним у коллег снисходительно-презрительное. Чаще всего – вполне заслуженно, а в случае с нашим политработником – на все сто процентов это так.
И заявить, что ты будешь поступать в Голицынское пограничное – это как бросить вызов лично ему. Гражданин Коротченко обычно и без малейшего повода бывает вреден и пакостен сверх меры, а если к этому примешивается личная неприязнь – тушите свет, сливайте воду, как говорят моряки-подводники, когда утыкаются в айсберг.
Поэтому выбираю более привычную версию и заявляю, что бегал в чипок за сигаретами в свое личное свободное время. Благо он здесь рядом и маршрут совпадает.
– Это залет, рядовой Морозов! – торжествующе заявил довольный лейтенант. – Вступаешь в наряд по роте сегодня. Доложишь дежурному, что я тебе взыскание наложил. Приду, проверю.
Честно говоря, не такое серьезное это нарушение. С разрешения сержанта в чипок можно бегать официально, но Коротченко не стал себя утруждать деталями, а сразу влепил наряд. В надежде, что я попробую возразить, и тогда он может легко удвоить вознаграждение.
Но я опытный пользователь кирзовых сапог и гимнастерки, на такие детские разводы не ловлюсь. Поэтому чеканю: «Есть! Заступить в наряд по роте. Доложить дежурному». И отбываю «отбывать» наказание, извиняюсь за тавтологию забавную.
Не понравился мне взгляд летехин, вместо разочарования, что я ускользнул от двойного наказания, в нем читалось скрытое торжество и злорадство. Списал это на собственное переутомление и начинающуюся паранойю, но как оказалось, напрасно.
Сам по себе внеочередной наряд – это не подарок. Но при желании его можно превратить в настоящее истязание. Судя по всему, лейтенант Коротченко таким желанием обладал, поэтому с изощренным коварством подложил мне натуральную свинью. Жирную и особо крупную, хотя наверняка это был экспромт, не мог он заранее знать, что я попадусь ему на пути. Или мог? Зачем-то же он поперся в сторону магазинчика, причем хитро так подкараулил у поворота, где из-за кустов видимость ограничена. Похоже, специально там выжидал, и время самое подходящее для этого.
Память услужливо подсказала, что такие подлянки как раз в его духе, и надо не зевать варежкой, а быть бдительным и всегда настороже.
Конечно, политрук был в курсе, что сегодня в наряд по роте заступили бывшие жители предгорий. Если бы кто-нибудь озадачился подсчетом и статистикой, кого именно чаще ставят на дежурство, то легко обнаружил бы, что славянская половина призыва в нарядах бывает раза в полтора чаще, чем их соседи по казарме. Командование в курсе, что даги или чехи обязательно создают проблемы, категорически не согласны они мыть полы и заниматься уборкой.
Нормальный офицер такую проблему не запускает и решает сразу, обычно «через колено», вразумляя обнаглевших новобранцев. Но Коротченко трудно назвать нормальным командиром, я вообще не понимаю, как он оказался в пограничных войсках, где отбор кадров довольно жесткий. Наверняка по блату устроился, поэтому терпят его, тем более что политинформации читать много ума не нужно, а жалобы и доносы писать он может со скоростью печатного станка. Чей-то протеже, да к тому же склочный и подлый – такого трогать себе дороже. По старой традиции, именно таких и отправляют первыми на повышение – это единственный способ убрать его из части без скандала.
Понятное дело, что ставить дагестанцев с ингушами в наряд все же приходится, хоть и реже, чем остальных, которые наоборот получают двойную норму по уборке и дежурствам.
Коротченко решил не заморачиваться и нашел оригинальный способ избавиться от проблемы и долгого воспитательного процесса. Изначально в наряд заступают одни даги, за исключением одного старослужащего, старшего над ними. Но затем следует хитрый и, честно говоря, подлый, «ход конем». Летеха ловит «залетчика» или просто находит жертву, которой лепит внеочередной наряд.
И этот счастливчик оказывается в наряде один среди четверых кавказцев, не считая дембеля, которому дела нет, кто именно будет шуршать всю ночь. Те его морально и, если требуется, физически прессуют, и он драит полы в казарме в одиночку до утра.
Формально проблема решена, к лейтенанту претензий не возникает. Все типа случайно так сложилось. А не надо дисциплину нарушать.
Для полного счастья оказалось, что сегодня из «стариков» дежурит Кроль, который просто свинтил к себе в парк, оставив вместо себя рядового Хамизова.
На «тумбочке» обнаружился салабон из донбасских, Василий кажется, его замполит поймал спящим во время лекции. Проверил конспект и тут же влепил наряд. Прав я оказался со своими предположениями, повод летехе не требовался.
