Капитан Лакс в довольно непринужденной форме рассказывал о грядущем запуске. Это был его третий полет в космос и первый в качестве командира экспедиции. Питер снова навел камеру на докладчиков. Когда Лакс упомянул частично построенную космическую станцию «Свобода», на лице Бакингема промелькнуло беспокойство. Всего один снимок – и тревожное выражение исчезло, словно его и не было. Питеру некогда было обдумать, что именно вызвало такую эмоцию, поскольку Врени толкнула его локтем и указала на абзац, под которым делала заметки.
В списке оборудования для миссии значилась система ВЭСВЭ – внешняя экспедиционная система выработки энергии. Питер вопросительно уставился на Врени: «Что это значит»? Она одарила его улыбкой – той самой, появлявшейся, когда журналистка говорила об «убегающем от них сюжете».
Сейчас слово взял доктор Брюер – один из наземных ученых, участвовавших в разработке проекта. Это был мужчина лет сорока с хвостиком, рыжеволосый и покрытый совершенно невообразимым количеством веснушек. Брюер вкратце рассказал о птицах и пчелах – в прямом смысле. На станцию помимо школьного научного эксперимента с пчелами собирались отправить еще пару колибри, чтобы проверить, как невесомость влияет на их чувство равновесия (если вообще влияет) и особенности полета. Птицы останутся на борту «Свободы» под присмотром экипажа станции и впоследствии будут перемешены в новый модуль «Хайнлайн», который должны вывести на орбиту в конце следующего года. Когда описание этого и других экспериментов закончилось, Бакингем наконец предложил собравшимся задать вопросы.
Пока репортеры интересовались изменением времени проведения конференции, состоянием одного из специалистов по полезной нагрузке, которого пришлось отстранить от полета из-за сломанной ноги, и прочими подобными вещами, Врени молча сидела, глядя в свои заметки. Наконец наступила пауза, и рука девушки взметнулась вверх.
Бакингем кивнул ей. Она улыбнулась и произнесла:
– Врени Бирн, «Дейли Бьюгл». Мистер Бакингем, один из грузов, изначально предназначавшихся для этой миссии, – КМРВМ или компактный мобильный реактор высокой мощности, в последнее время стал предметом для обсуждения многих природоохранных групп. Люди не хотят, чтобы в космос запускали мощный редактор с полкило плутония на борту. Ведь если, не приведи Господь, случится что-нибудь страшное и миссию придется прерывать, этот плутоний окажется на дне Атлантики, а в случае взрыва его разметает над южной частью штата Нью-Йорк, что приведет к гибели тысяч людей от рака и мутаций. Не касаясь острого вопроса ядерного нераспространения в космосе, следует ли понимать, что исчезновение этого модуля из списка оборудования, запланированного к запуску на STS-73, является реакцией на общественное мнение? Или устройство просто сломалось?
В зале заинтересованно зашептались. Питер заметил, что вопрос Бакингема совершенно не взволновал, и он запечатлел его реакцию на пленку.
– Протесты против КМРВМ вот уже несколько месяцев являются предметом общественных дискуссий, – довольно небрежно ответил Бакингем. – НАСА понимает озабоченность общественности по этому поводу, и все должны помнить, что безопасность наших соседей по Космическому побережью и другим регионам планеты – это наша первоочередная забота, и мы относимся к этому очень серьезно. В силу различных причин, поднятых не только в прессе, но и в Конгрессе и других органах власти, было решено, что модуль КМРВМ, особенно капсула его хранения, нуждается в дополнительном изучении и переоценке до того, как мы запустим его в космос. Однако мы также рассматриваем и другие варианты для запуска, поскольку в конечном счете этот модуль или другой ему подобный понадобятся на борту «Свободы».
– Знаю, люди любят говорить, что мы должны довольствоваться солнечной энергией, – добродушно сказал Лакс, – но в космосе, учитывая экстремальные перепады температур и количество энергии, необходимое для управления резервными системами, которые поддерживают жизнедеятельность экипажа, солнечной энергии попросту недостаточно. Единственный подходящий для космоса источник энергии, который можно безопасно поднять с Земли на околоземную орбиту, – это ядерный. К сожалению, мы не можем жечь уголь на борту «Свободы».
По комнате прокатился смешок.
– Да, – согласилась Врени, также улыбаясь, – последнее время эту фразу сенатора Лисандера частенько цитируют. Получается, что модуль КМРВМ в состав груза, предназначенного к запуску на борту STS-73, не войдет?
– Не войдет, – подтвердил Бакингем.
– Благодарю вас, сэр. Еще один вопрос. Я заметила, что в пресс-релизе в списке грузов присутствует ВЭСВЭ, или «внешняя экспедиционная система выработки энергии». Не могли бы вы подробнее рассказать о ее функциях, поскольку она указана только в списке полезной нагрузки, но отсутствует в перечислении научных задач экспедиции?
Бакингем выглядел слегка озадаченным.
– Неужели? Так и должно быть. Если вкратце, то
ВЭСВЭ – это вспомогательная система выработки электроэнергии, основанная на устаревшей технологии топливных элементов. Мы везем ее на «Свободу» в качестве резервной системы для других систем управления энергопотреблением, в частности для компьютерных, отвечающих за жизнеобеспечение станции. Поскольку после миссий STS-72/74 в эксплуатацию вводится новый модуль, а на борт прибудут космонавты из «Роскосмоса» и ЕКА, дополнительное резервное оборудование жизненно необходимо.
– Понимаю, – сказала Врени, улыбка не сходила с ее лица. Это была улыбка женщины, наблюдающей за тем, как новостной сюжет на полной скорости улепетывает от нее. – Получается, ВЭСВЭ основана не на атомной энергии?
Бакингем усмехнулся.
– Мисс Бирн, если бы я ответил утвердительно, это было бы не вполне конкретно, поскольку мы все состоим из атомов…
– Прошу вас, сэр, едва ли вы хотите показаться таким лицемером. Я спрашиваю вас, не является ли это новое оборудование ядерным реактором. По сути, тем же самым, который вы планировали запустить с самого начала, но под другим названием.
– Нет, не является, – отрезал Бакингем.
– Благодарю вас, сэр, – ответила Врени и села на место.
Другой репортер вскочил и принялся задавать вопросы о возможной жестокости Агентства по отношению к животным, а Врени снова начала царапать что-то на своей копии пресс-релиза. Она выглядела глубоко удовлетворенной.
Несколько минут спустя репортер из «Лос-Анджелес Таймс» спросил о несанкционированных проникновениях на территорию Центра в последние несколько недель и прочих нарушениях системы безопасности.
– Не случилось ничего такого, – ответил Бакингем, – что могло бы как-то повлиять на запуск STS-73, если именно это вас беспокоит. Мы действительно устанавливаем новую систему безопасности на объекте, а это всегда сопровождается определенным количеством случаев ложного срабатывания сигнализации. Те, кто в последнее время устанавливали охранную систему, прекрасно об этом знают. Но наше столовое серебро на месте.
По комнате прокатился еще один смешок, и пресс-конференция переключилась на другие темы. Врени повернулась и подмигнула репортеру из «Лос-Анджелес Таймс» – маленькому взъерошенному человечку со злыми глазами. Спустя примерно час пресс-конференция подошла к концу. Сидящие за столом люди какое-то время попозировали для фото, затем встали и ушли.
