Валера перевел взгляд в окно. С улицы дохнула темнота, и Ободзинский не увидел ничего, кроме собственного отражения.
– Разве у меня есть выбор? – усмехнувшись, певец развел руками. – Я просто не могу отказаться от такого шанса!
– Не отказывайтесь, – положил руку на плечо дирижер и, чуть наклонившись к Валере, доверительно понизил голос, – просто оставьте себе запасной аэродром.
– Что вы имеете в виду?
– Ведь это Леонидов просил вас уволиться из оркестра? Как руководитель, я его понимаю. Легче работать с артистом, зависящим только от тебя. Лояльность, четкий график, никаких капризов, – он улыбнулся. – А вот для вас выгоднее остаться в оркестре. Лишний заработок, связи, возможности.
– Думаете, у меня там не сложится?
– Напротив, очень желаю, чтобы сложилось! Просто… дружные вороны гуся съедают. Никогда не рвите старые отношения. Не все и не всех можно вернуть.
После разговора Валера летел домой на подъеме. Летний дождь оживлял приглаженную от зноя траву и прибивал к земле надоедливый тополиный пух. Празднично блестели редкие фонари.
– Нелюша, с Лундстремом договорился. Так что теперь – Донецк!
– И что Олег Леонидович?
– Он предложил работать по договору! – резво отозвался Валера.
Неля восхищенно покачала головой:
– Удивительный человек. Пошел тебе навстречу.
– Мне сама жизнь сейчас движется навстречу! Дорн пригласил в филармонию, Леонидов ко мне домой пришел. Лундстрем уговаривал остаться.
Неля странно посмотрела, будто хотела что-то сказать, но раздался звонок:
– Ободзинский, ну что там с оркестром? Развязался с ними? – услышал Валера в трубке командный голос Леонидова.
– Только что оттуда. Мы остаемся на договорной основе.
– Пф! Это еще зачем? – с нарочитым пренебрежением надавил Павел. – Когда пойдут концерты, договора боком выйдут.
– Когда пойдут, тогда и посмотрим. Пока не мешает, – твердо сказал Валера. – Я справлюсь.
– Ладно, проехали. Завтра у тебя съемки на Девичьем поле!
Московское телевидение? Вот это победа! Его съемки в фильме-концерте Экспромт-ревю с вокализом Островского. Положив трубку, Валера триумфально глянул на Нелю:
– Поедешь?
– А можно? – воскликнула она с надеждой.
– Ну это же не студия, где все по пропускам. Возьму тебя. Познакомишься со звездами!
Натурные съемки на Девичьем поле проходили с размахом. Светлана Чуйко – солистка оперы Большого театра – в амазонке и цилиндре с вуалью скакала на лошади, репетируя «Весенние голоса» Штрауса. Валера слушал восторженные возгласы любимой и наслаждался солнечным днем.
– Валер, смотри! А это кто?
Из-под арки Преображенской надвратной церкви с большим трудом из-за того, что та была переполнена одетыми в русские народные костюмы людьми, выехала телега. Кто-то пояснил:
– Ансамбль Сурена Баблоева.
Раздался выкрик: «Стоп!» Артисты дружно спрыгнули и разбежались по местам. Снова крик: «Внимание! Приготовились! Мотор!»
– Нет, ну как же здорово, когда армия поет и танцует, – пошутил кто-то.
Сквозь смех раздались одобрительные возгласы:
– Да уж! А какая дисциплина!
Валера, завороженный сложным хореографическим полотном танца, перестал волноваться. Темпераментная, жизнерадостная плясовая внушила уверенность, что и он справится не хуже.
– Да у вас тут гулянья настоящие!
Почему-то от этого добродушного возгласа наступила тишина. Валера оглянулся. Бородатый поп в белом клобуке с крестом, широко улыбаясь, смотрел на съемки. Странно, но поп казался знакомым!
– По какому праву прерываете? – недружелюбно отозвался помощник режиссера. – И вообще, что тут делаете?!
– Да как сказать… Посмотреть вышел, – не смущаясь и продолжая улыбаться, ответил поп. – Живу тут. Во-он! В Лопухинских палатах.
– Живете? – ошарашенно переспросил помреж и вспомнил легендарное обещание Хрущева. – А как же «показать последнего попа по телевизору?..»
Священнослужитель иронично наклонил голову:
– То самохоть человеческая. Ежели воля Божья, иначе будет.
Усмехнулся удивлению группы, заложил руки за спину и пошел прочь.
Тут Валеру осенило: Одесса! Вот где видел попа! Бабушка Маня трижды таскала с собой в Патриарший монастырь в Маячном переулке.
– Ободзинский! Ваша очередь!
Для него сколотили специальный помост. Рядом сделали рельсы для камеры. Второй оператор – Ирочка Колганова – пояснила:
– Снимать будем снизу на фоне башен. По каждому знаку – меняйте позу. Сперва держите руки в карманах, взгляд в небо, и плавно поворачивайте голову. Снимаем крупным планом, старайтесь не моргать, глаза не бегают. Третий ракурс статичный, но в полный рост.
Ассистентка поправила пиджак и велела не морщить лоб. Съемка началась.
Сниматься оказалось утомительно. Душно, в спину жарит солнце, в лицо бьет свет рефлектора, глаза слезятся. Первый дубль, второй, третий… Валера беспрекословно выполнял указания и страшно переживал, что портит дубли. Однако по окончании съемок Ирина похвалила:
– Часто первые дубли сплошные оплошности, третий и четвертый – самые удачные, а дальше артисты устают, и пропадает энтузиазм. Отдача в сцене падает. Тогда снимаем страховочные, – оператор улыбнулась Валере. – Держались отлично! И первый и последний дубль на высоте. Обычно делаем перерывы, – тут Ира кокетливо опустила глаза. – С вами не понадобилось.
Валера поспешил к Неле поделиться успехом и задохнулся от ревности. Пятеро знойных грузин, одетых, как британские стиляги, в новомодные однобортные блейзеры, окружили его женщину! А она задорно смеялась, что-то спрашивала и восторженно охала.
Он резко шагнул вперед, но заметил беседующих неподалеку Леонидова и Ларису Мондрус. Нет! Сцены ревности закатывать нельзя. Нельзя!
Сделав вид, что все в порядке, Валера подошел чуть ближе и прислушался.
– Вот так Вахтанг и стал третьим барабанщиком мира!
– Невероятно! – качала головой Неля.
– Советский павильон в Монреале пользовался бешеной популярностью. И экспозиция про космос, и электроника, и социалистический реализм, и выставка православных икон!
Валера вдруг понял, о чем они говорят: заставку с видом «ЭКСПО-67» показывали перед каждым выпуском программы «Время». Неужели эти ребята побывали в Канаде? Тогда энтузиазм Нели вполне простителен. Он подошел к ней и приобнял за плечи, показывая всем – моя!
– Валер, это ансамбль «Орэра», представляешь?
Мужчины по-очереди представились:
