3. А теперь превратите это в реальный спор между двумя героями
Если попытаться на основе высказанных позиций выстроить напряженный разговор, он может получиться вполне естественным, без поучительного тона. Вот как такой диалог проходил в фильме «В порту»:
ЭДИ. Ты правда был профессиональным боксером?
ТЕРРИ. Был когда-то.
ЭДИ. Тебе нравилось?
ТЕРРИ. Не знаю. Мне всю жизнь приходилось драться, я мог еще и получать за это деньги. Когда я был ребенком, моего старика убили. Неважно, как. Потом нас с Чарли засунули в дыру, которую называли «детский дом». Мама дорогая, что это был за дом! Все-таки я сбежал оттуда и боксировал в клубе курильщиков за деньги и распространял бесплатные пропуска и частично продался Джонни Френдли.
ЭДИ. Продался?
ТЕРРИ. Да. Какое-то время все шло довольно хорошо. А потом… тебе ведь неинтересно, да?
ЭДИ. Разве люди не должны интересоваться друг другом?
ТЕРРИ. Ого, какая вы чуднáя.
ЭДИ. То есть разве все мы не являемся частичками друг друга?
ТЕРРИ. И вы действительно верите в эту чушь?
ЭДИ. Да, верю.
(Подали напитки.)
ТЕРРИ. Ну вот. Один для леди и один для джентльмена. За первую и, надеюсь, не последнюю встречу. Поехали!
(Эди отпивает.)
ТЕРРИ. Нет, не так. Одним махом.
(Терри выпивает рюмку.)
ТЕРРИ. Бац.
(Эди выпивает свою и передергивается.)
ЭДИ. Бац.
ТЕРРИ. Хочешь узнать мою жизненную философию? Нанеси удар первым, не то ударят тебя.
ЭДИ. Я никогда не встречала таких людей, как ты. В тебе нет ни капли чувств, романтики или человеческой доброты.
ТЕРРИ: А что в этом хорошего? Только доведет до беды.
ЭДИ. Если кто-то или что-то попадается на твоем пути, ты их просто сметаешь, избавляешься от них. Так?
ТЕРРИ. Не нужно на меня смотреть. Я не виноват в том, что случилось с Джои. Не я хотел его убить.
ЭДИ. Кто сказал, что ты этого хотел?
ТЕРРИ. На меня все переводят стрелки. Ты, и этот идиот в церкви, и отец Барри. Мне не понравилось, как он на меня смотрел.
ЭДИ. Он на всех так смотрел.
ТЕРРИ. Серьезно? А что нужно этому отцу Барри? В чем его выгода?
ЭДИ. Выгода?
ТЕРРИ. Да, выгода. Все хотят получить выгоду.
ЭДИ. Но он священник.
ТЕРРИ. Ты смеешься? Ну и что? Это ничего не меняет.
ЭДИ. Ты, наверное, никому не веришь?
ТЕРРИ. Слушай, здесь каждый сам за себя. Это выживание. Заслужишь уважение правильных людей, и у тебя в кармане зазвенят монеты.
ЭДИ. А если нет?
ТЕРРИ. А если нет? Тогда конец.
ЭДИ. Это жизнь, как у животных.
ТЕРРИ. Пусть. Лучше я буду жить, как животное, чем закончу, как…
ЭДИ. Как Джои? Боишься упоминать его имя?
И дополнительный совет.
Видите последнюю фразу Терри? «Лучше я буду жить, как животное, чем закончу, как…»
Вот прекрасный прием для того, чтобы представить основную мысль романа: пусть герой, который изменит свои взгляды в финале, в начале утверждает нечто противоположное этой главной идее.
Например, какой урок усваивает Дороти в «Волшебнике Страны Оз» (The Wizard of Oz)? «В гостях хорошо, а дома лучше». В начале первого действия она утверждает обратное. Никто на ферме ее не слушает. Она говорит только с Тото и думает о том, что где-нибудь на свете есть чудесный край, куда можно сбежать от забот. «Как ты думаешь, есть такое место, Тото? Должно быть. Туда нельзя попасть на корабле или поезде. Оно далеко-далеко, “за луной, за дождем”». (После этой реплики Дороти начинает петь песню
[26].)
А если вспомнить фильм «Эта замечательная жизнь» (It’s a Wonderful Life)? В конце главный герой Джордж Бейли понимает, что его жизнь в том самом городе, где он провел детство вместе со своими друзьями, что-то значит. Но сперва, еще мальчиком, он доказывает обратное: чтобы жить, по-настоящему жить, он должен путешествовать, все время странствовать. «Когда-нибудь я стану путешествовать, вот увидите. И я собираюсь завести пару гаремов и, может, три или четыре жены. Увидите!»
Это «утверждение обратного» хорошо развивает тему романа.
Поэтому, как только определите идею вашего романа, заставьте главного героя (или того персонажа, который изменится к финалу) утверждать нечто противоположное где-нибудь в начале повествования.
Комический эпизод
Комический эпизод в виде диалога – один из прекрасных и при этом недооцененных приемов отображения речи в художественной литературе. Если вы сумеете органично вплести легкую беседу в канву драматического произведения, это очень понравится читателям.
В моем триллере «Вся правда» (The Whole Truth) главный герой приезжает в больницу, где ему необходимо кое с кем встретиться. Я придумал для него препятствие в виде двух пожилых женщин-волонтеров, слегка вздорящих друг с другом.
Четырехэтажное серо-зеленое здание больницы располагалось у подножия холма. Сразу у входных дверей за стойкой регистратуры сидели две пожилые женщины в голубых халатах с желтыми бирками и надписью «Волонтер». У одной из них волосы были белоснежного цвета, завитые и уложенные. А у другой – покрашенные в красноватый цвет, несуществующий в природе.
Они так удивились и обрадовались, когда Стив вошел, как будто увидели, как курьер PONY EXPRESS заехал в ворота крепости верхом на лошади.
Каждая торопилась заговорить первой. Кудрявая сказала: «Могу я помочь…», а Красноволосая в тот же момент: «Кто вы и зачем сюда…»
Они умолкли и посмотрели друга на друга наполовину раздраженно, наполовину весело, а потом снова на Стива.
И опять стали перебивать друг друга.
– Позвольте я вам помогу, – сказал Стив. – Я ищу врача, одного…
– Вы ранены? – спросила Кудрявая.
– Вход в отделение экстренной помощи за углом, – сказала Красноволосая.
– Нет, я…
– А, просто у нас тут стреляли, – сказала Кудрявая.
– Цветной мужчина, – добавила Красноволосая.
– Черный, Лив. Им не нравится, когда их называют цветными.
