Уставшие гости собрались в общественной зоне, чтобы поддержать друг друга. Мы узнали, что поблизости распространяются лесные пожары; зашла речь об эвакуации из отеля. Но также нас известили об очень плотном дорожном движении и выразили опасение относительно приближающегося к основным дорогам огненного пламени.
В отеле быстро накрыли холодный завтрак на улице и доставили свечи в каждую комнату. Нам также настоятельно порекомендовали упаковать свои вещи. Для меня это представляло особую проблему, поскольку мой чемодан остался на балконе, а до него можно было добраться, только подняв эти треклятые электрические шторы. Мы решили продлить время нашей встречи с командой экспертов, прилетевшей проинформировать нас о критической для нашего мероприятия проблеме: процедурах безопасности для CES.
В освещенной солнцем комнате, без электричества, телефонной связи или бодрящего кофе мы потратили следующие пару часов на изучение этой важной и основополагающей темы. Не отвлекаясь, группа сосредоточилась на презентации и вскоре завершила важную и продуктивную встречу. Мы быстро уехали на автобусе и объехали несколько мощных очагов пожаров, которые, к сожалению, унесли жизни десятков людей и нанесли ущерб тысячам домов.
Оглядываясь назад, я могу сказать, что рад, что все случилось именно так. В дальнейшем этот опыт пригодился мне не единожды. Мало того что это послужило своего рода «репетицией» перед CES 2018 – когда сильные дожди привели к отключению электроэнергии в частях конференц-центра в Лас-Вегасе примерно на два часа, – это также изменило мой взгляд на необходимость подготовки к чрезвычайным происшествиям такого рода.
Большинство из нас предполагают, что у нас всегда будет доступ к воде, электричеству и мобильной связи. Тем не менее наши города, поселки и дома становятся все более уязвимыми из-за реальных изменений в окружающей среде и нашей зависимости от технологий. (Подробнее об изменениях окружающей среды см. в Главе 3.) Нам нужно по-другому взглянуть на то, как мы можем подготовиться к быстроменяющемуся миру, и ключевым фактором будет устойчивость. Поскольку экстремальные погодные условия становятся все более распространенными, мы должны серьезно относиться к подготовке и планированию. Добавьте к этому частые отключения электроэнергии, периодические кибервторжения, надвигающиеся ядерные угрозы и грохочущие торговые войны – и вот мы уже столкнулись со многими важными культурными, экономическими и социальными проблемами, требующими от всех нас быть будущими ниндзя.
В интервью 2018 года, сделанном в Вашингтоне и опубликованном в журнале Washingtonian, первый в мире главный специалист по устойчивости Кевин Буш сравнил идею устойчивости с иммунной системой нашего организма. «Города – это сложные многоуровневые системы; есть дорожные системы, есть системы здравоохранения, есть системы жилья. Все они собираются вместе и взаимодействуют так, как мы и не можем себе представить». Он добавил, что его задача – подумать о том, «какие слабости есть у нашей иммунной системы и каков ее предел. Как мы можем наделить иммунитетом вещи, которые, как мы ожидаем, появятся в будущем»
[278]. Или как член правления CTA доктор Кармайкл Робертс, основатель и управляющий партнер Material Impact, фонда из Бостона, занимающегося инвестированием технологий, решающих реальные проблемы – мировые проблемы, – объяснил на саммите CTA в 2018 году: «Устойчивые технологии – те, которые, даже несмотря на трудности, сохраняют мир здоровым, безопасным, теплым, заряженным, накормленным и защищенным».
Мой голландский друг Мартиджин ван дер Линден из Qualcomm-NXP согласен с тем, что отказоустойчивость имеет решающее значение, и считает, что мы должны обратиться к молодому поколению и стартапам – будущим ниндзя – для решения насущных проблем. Старшее поколение, по его словам, привело к изменениям климата и, как таковое, сосредоточилось в первую очередь на снижении нашего воздействия на окружающую среду. Молодые люди, напротив, привыкли к резким изменениям в окружающей среде и предоставляют практические решения, помогающие противостоять этим изменениям и использовать их.
Он выделил два примера. Первым была группа голландских студентов, которые, видя загрязнение, вызываемое топливом на основе углерода, разработали автомобиль на солнечной энергии. Вторым была компания LINA, которая внедрила 3D-печать в автомобильное производство, чтобы сберегать невозобновляемые ресурсы.
Другие регионы и сектора также начали уделять приоритетное внимание устойчивости. По мере того как все больше и больше регионов мира испытывают недостаток питьевой воды, компания Zero Mass, расположенная в Аризоне, создала технологию, способную извлекать воду из воздуха с помощью солнечной энергии. В некоммерческом секторе Фонд Билла и Мелинды Гейтс – крупнейший частный фонд в Соединенных Штатах – обратил свое внимание не только на образование и здравоохранение, но и на чрезвычайное реагирование и энергетическую устойчивость. Благодаря щедрым пожертвованиям фонда несколько регионов, включая Ближний Восток, смогли получить инвестиции на инициативы по повышению устойчивости. И фонд Гейтса попросил Кармайкла, серийного предпринимателя и эксперта в области материаловедения, курировать их инвестиционную деятельность, направленную на компании, предлагающие решения, способствующие энергетической независимости и повышению устойчивости.
Не все согласны с этим; некоторые говорят, что недостаточно просто иметь устойчивость. Автор Нассим Николас Талеб в Antifragile утверждает, что устойчивость не является противоположностью хрупкости, как это подразумевается. Речь идет не просто о создании защиты от неблагоприятных событий. Он характеризует устойчивость как требующую доработок и неполную, ввиду того что она не учитывает уникальные особенности и преимущества, возникающие только в результате бедствий.
Талеб проводит аналогию с иммунной системой человека: организм строит свой иммунитет в процессе борьбы с заболеваниями. Он может только укрепиться в этих конкретных отношениях, выдерживая определенные инфекции или преодолевая определенные неблагоприятные обстоятельства. В целом он утверждает, что здоровье системы – от человеческого организма до национальной экономики – требует гибели отдельных клеток или предприятий. Отдельные клетки погибают. Стартапы терпят неудачу. И все же рынок, как и тело, преуспевает из-за неудачи, а не вопреки ей. Он говорит, что противоположность хрупкости – это на самом деле антихрупкость и одной лишь устойчивости недостаточно.
Талеб, который также писал о невероятных, трудно планируемых событиях в «Черном лебеде» и стал успешным инвестором с Уолл-стрит, приводит несколько увлекательных и интересных моментов. В основном защитного планирования недостаточно для обеспечения выживания: вы должны быть в состоянии быстро адаптироваться к меняющимся условиям. Талеб называет это «антихрупкостью». Я называю это «быть ниндзя».
Эти две идеи усиливают друг друга. Некоторые компании могут уделять больше внимания устойчивости, другие – хрупкости. Как индустрия мы должны сделать и то, и другое: создать опоры против плохих ситуаций и быть готовыми быстро реагировать, когда дела идут не так, как планировалось. Какими бы болезненными они ни были, стихийные бедствия (например, ужасные пожары в Напе) предоставляют ценные возможности для обучения и усиливают потребность в такого рода защите и планировании.
