- Итак, - начал он. – Мы все понимаем, почему собрались здесь. Сегодня пришли дурные вести. Очень дурные. Такого не было больше десяти лет…
- Почти восемнадцати, - поправил его кто-то.
Бургомистр одари говорящего недовольным взглядом, но продолжил:
- Давно этого не было. Как вы уже знаете, на берег выбросило тину. Если верить рассказу рыбака, столько тины он не видел никогда в жизни, а это может значить лишь одно. Речной демон вновь пробудился.
Мужчины загалдели, обсуждая речного демона, его жадность и беспощадность. Бургомистр дал им немного выговориться, но потом вскинул ладонь.
- Господа, - проговорил он протяжно, - господа, соблюдайте порядок. Мы не может тратить драгоценное время на пустую болтовню.
Один из присутствующих поднял руку и, не дожидаясь разрешения, сказал:
- Тогда что мы делаем здесь, если не в пустую болтаем? Нам следует со всех ног сейчас мчаться в холмы Милиот и тащить тужа свои семьи.
Дядя Рохард кивнул, а сидящий рядом мужчина произнес:
- Нордил дело говорит. Чего нас созвали? В такой момент надо делать ноги, а не языками трепать. Мобыть у вас тут в верхнем городе и принято в опасности балаган разводить, но мы люди простые. Нам делом надо. А самое главное дело сейчас – улепетывать подальше.
Мужчины снова за шумели, кто-то кивал, другие качали головами, третьи грозили кому-то кулаками в воздухе.
Бургомистр вновь дал людям выпустить пар, хотя по его лицу Эмили поняла – ему явно не нравится этот балаган. Она еще в начале обратила внимание, что за столом сидит очень разношерстная публика – начиная от рыбаков, заканчивая ювелирами. И Эмили могла только гадать о причине, заставившей их собраться под одной крышей.
- Господа, - наконец снова заговорил бургомистр, - вы совершенно правы, говоря о действиях. И можете мне поверить, именно для них мы здесь и собрались.
- Да какие ж это действия, если мы балаболим тут сидим? – возмущенно спросил мужчина, которого назвали Нордилом. – Бежать надо, а там хоть уболтайтесь.
Послышался общий вдох, видимо мужчины снова хотели загомонить, но бургомистр не дал им этого сделать.
- Ну хорошо, - проговорил он. – Предположим, мы сейчас сбежим. А что потом? Хотя город за время благоденствия и отсутствие паводков разросся так, что вряд ли за день успеет очиститься весь. Но пусть, предположим. А дальше что?
Все молчали, глядя на бургомистра исподлобья, как нашкодившие дети.
Тот продолжал:
- Вы должны помнить, хотя и не все, что паводки прежде были очень частыми.
С разных концов стола послышались угрюмые вздохи.
- Да помним…
- Помним…
- Так вот, - сказал бургомистр, - эти паводки уносили жизни очень многих. Слишком многих. Мы не всегда успевали уйти в холмы, а последний паводок и все оказался настоящей катастрофой. Если брать его во внимание, сейчас мы даже не знаем, сколько у нас времени.
Мужчина в зеленом сюртуке проговорил:
- Это верно. Тогда паводок пришел сразу с тиной. Даже опомниться никто не успел. Людей потопло тогда…
Бургомистр кивнул.
- Именно. И это все происходило из-за нашего невежества. Но, как вы помните. Наш славный город Обод посетил маг и он открыл нам, как можно значительно уменьшить потери от этого кошмара.
Мужчины притихли, Эмили вся превратилась в слух. Даже она знала, каким образом был достигнуто такое длительное благоденствие, и от осознания этого по позвоночнику пробежали мурашки.
Бургомистр, тем временем продолжал:
- Вы все должны понимать, если паводки возобновятся, это будет значить ли одно. Демон снова голоден. От требует жертву. И только принеся ее мы сможем спасти наши семьи и наш город.
- А как же семья того, кто пожертвует своим отпрыском? – выкрикнул мужчина в красном. – Как быть с тем, кому придется пожертвовать ради общего блага?
Бургомистр вздохнул так тяжело, словно на него опустилась гора.
- Поверьте мне, господа, - сказал он, - это вовсе не то решение, которое я бы хотел принимать. Будь моя воля я бы с удовольствием переложил обязанности бургомистра на… да хоть Нордила. Пусть он принимает эти страшные решения, из-за которых потом не уснуть… У меня тоже дочь, и она тоже ещё не за мужем. И, что более важно. Невинна. Так что, господа. Я в том же ужасном и отчаянном положении. Но мы должны понимать, ради чего эта жертва. И лишь она может спасти сотни человеческих жизней не только сейчас, но и на много лет вперед.
Повисла тяжелая пауза. Такая тяжелая, что Эмили буквально ощутила, как загустел воздух, как он с трудом протискивается в легкие и с таким же трудом их покидает.
С холодком первобытного страха она ощутила, что находится в не самом лучшем положении. И теперь прижалась к двери ещё сильнее, боясь пропустить что-то важное.
Глава 4
Мужчины молчали. В этом молчании Эмили буквально ощущала. Как трещит воздух. Затем один из них, седой, как постаревший одуванчик, глубоко вздохнул и проговорил:
- Нужно тянуть жребий. Робяты, бургомистр прав. Некоторые из вас не помнят, а я помню. Паводок страшное дело. Гибнет скот, гибнут люди… Это страшная жертва. Но без нее Ободу не выжить. Вы все это понимаете. Мы все понимаем…
Вновь повисло молчание, в котором девушке казалось, что сердце стучит прямо в ушах. Спустя минут пять, другой мужчина всё так же молча поднялся и подошел к небольшому комоду возле бордовых занавесок.
Выдвинув полку, он достал какой-то мешочек и вернулся за стол. Мешочек оказался на его середине, и все с нескрываемым напряжением уставились на него.
- Нужно тянуть, - сказал бургомистр, глядя на мешочек так, словно оттуда вот-вот покажется сам речной демон. – Но сперва вспомним, как это делается. Отцы и поверенные всех дев, достигших четырнадцати лет, тянут из мешка соломинки. Они все одной длинны, кроме двух. Они короче. На обладателя самой короткой возлагается страшная и необходимая миссия… Вторая, чуть длиннее, но короче остальных, на случай… Непредвиденный случай.
По залу прокатился тяжелый вздох, бургомистр потянул край ворота, словно ему резко стало жарко, и продолжил:
- Если ни у кого нет вопросов и возражений, предлагаю начать. Промедление не терпит.
- Возражения есть у всех, - отозвался Нордил, - но у нас нет выбора. Потому начнем.
Он первым сунул пальцы в мешочек, а когда вынул на его лице отразилось такое облегчение, что Эмили ощутила его почти физически.
Один за другим мужчины стали запускать пальцы в мешок и вытаскивать, одни открывали ладонь сразу, другие медлили, третьи глядели на соседей, ожидая, когда те первые посмотрят.
Но внимание Эмили было приковано к дяде Рохарду, и когда он с облегченным выдохом откинулся на спинку стула и вытер вспотевший лоб, она ощутила, как с плеч скатилась гора.
