Солнце постепенно поднималось над городом, стремясь достичь самой высокой точки: нужно было спешить.
Глава XIX. Без памяти и имени
Эрнеста сдержала свое слово: с самого утра она под предлогом очередной проверки отправилась на «Морской лев», мимоходом обмолвившись Рэдфорду, что с ней отправятся старший канонир Дойли и Генри Фокс, которому также необходимо набираться опыта в решении повседневных проблем команды. Капитан, очевидно, все еще слегка тяготившийся вчерашней стычкой с юношей, согласился сразу же.
Что бы ни испытывала Эрнеста все это время – понять того по ее лицу было невозможно; однако она честно и добросовестно выполнила все, что полагалось: тщательно осмотрела судно, переговорила с Макферсоном о нуждах команды, пообещав передать все капитану, потратила почти полчаса на беседы с самими матросами и даже удостоила своим вниманием Моргана, избежав, тем не менее, обычной перепалки своевременным свертыванием опасного разговора. Словом, Эрнеста тянула время искусно и мастерски – любой, кто следил бы за ней, не заподозрил бы в ее действиях ничего предосудительного, ни малейшего намека на тревогу или волнение.
Однако ближе к полудню, когда раскаленное солнце дошло до самого центра небосвода, Морено наконец забеспокоилась по–настоящему: она все еще держалась спокойно, прощаясь с командой и спускаясь в шлюпку, однако, к удивлению сидевшего на веслах матроса, призванного доставить ее на «Попутный ветер», затем вдруг внезапно спрятала лицо в ладонях и не шевелилась с добрых полминуты, когда оробевший парень осмелился подать голос:
– Мэм, с вами все хорошо?
– Нет, – не отнимая от лица рук, отрезала Эрнеста. Подумала, выпрямилась, потерла пальцами лоб и виски и уже твердо произнесла: – Да. Возвращайся к работе, я отлично доберусь сама.
Рэдфорд уже ждал ее у трапа. Выражение его лица сказало девушке больше любых слов, поэтому она не произнесла ни слова и не сделала даже попытки вырваться, когда капитан протянул ей руку, помогая забраться на борт, а затем сразу же с силой дернул поближе к себе, заговорив низким, но страшным шепотом:
– Фокс и Дойли пропали. Никто не видел их с прошлой ночи. Ты сказала, что они с тобой – я знаю, что это была ложь от первого и до последнего слова. Если хочешь не оказаться за бортом сию же секунду – отвечай!
– Джек, я могу все объяснить, – не сделав бессмысленных попыток вырваться, твердо ответила Морено. Рэдфорд с силой скрипнул зубами:
– Мне не нужны твои объяснения. Только правда! Говори – они живы?
– Я… – помедлив секунду, Эрнеста шумно выдохнула, собираясь с мыслями: – Да, живы. Полагаю, что так.
– Что именно произошло? – нисколько не успокоившись после, казалось бы, добрых вестей, требовательно продолжил свои расспросы Рэдфорд. Девушка поджала губы и с силой дернула плечом, высвобождая стиснутую им в порыве негодования руку:
– Твой Фокс сбежал прошлой ночью. Мистер Дойли сообщил мне обо всем и предложил отправиться на берег. Поскольку этот план имел шансы на успех, я согласилась, – сухо принялась излагать ситуацию Эрнеста. Рэдфорд на мгновение прикрыл глаза, и она даже внутренне приготовилась к удару в лицо или чему-то подобному – однако капитан овладел собой и лишь спросил тихо:
– На какое время вы с ним условились?
– До полудня. Джек, мы не сказали тебе, потому что…
– Потому что опасались, что я подвергну опасности всю команду. Напрасно, – холодно перебил ее Рэдфорд и обернулся к рулевому: – Айк, разворачиваемся! Идем прямо к берегу…
– Джек, Джек, стой! – побледнев, Морено сама метнулась к нему, встав между капитаном и штурвалом, словно это могло разделить их непреодолимой стеной. – Именно этого мы с ним и боялись, когда решили не говорить тебе!..
– Напрасно. Команда не пострадает, – отрезал капитан. – Подойдем к берегу на расстояние в три мили, и я сяду в шлюпку. Со мной пойдут пять человек добровольцев, если таковых не будет – обойдусь. И нет, тебя, или Макферсона, или Моргана в их числе не будет! Ждите до полуночи, и если мы не вернемся все вместе…
– Этого не будет, Джек, – слегка севшим от волнения, но как никогда твердым голосом возразила Морено. Расправив плечи и уверенно глядя в глаза капитану, она казалась ничуть не решительнее его: – Этого не будет, пока я жива и нахожусь в трезвом рассудке. Если бы тебе не застилала глаза слепая привязанность к этому мальчишке, ты и сам понял бы все! Мы доверимся мистеру Дойли и последуем его плану.
– Мистер Дойли, мистер Дойли! – раздраженно повторил Рэдфорд, явно лишь усилием воли сдерживаясь, чтобы не озвучить все свои мысли и чувства при помощи самых откровенных, но не подобающих капитану слов. – Вот как я это вижу: Генри вчера вечером уже осознал свою вину и никуда сбегать не собирался, а сегодня они оба с твоим мистером Дойли исчезли неизвестно куда, и ты даже не знаешь, что в действительности произошло! Да полно, не притворяйся, будто не понимаешь…
– Мистер Дойли не заслуживает таких подозрений, – уверенно перебила его Эрнеста; Джек закатил глаза:
– Мистер Дойли сказал бы тебе что угодно, чтобы только покинуть борт. То единственное, чего он хочет, ждет его на берегу! Неужели ты до сих пор не поняла… – начал было он, но, уперевшись взглядом в упрямо поджатые губы и сведенные в одну линию бесконечного отрицания брови Эрнесты, шумно перевел дыхание: – Айк, разворачиваемся, я сказал! Готовьте нижние стаксели, брасопьте грот! Как ты вообще можешь ему доверять? – со все еще не израсходованным гневом снова обернулся он к девушке.
– Так же, как ты доверил пост второго человека после себя мальчишке, для которого и место пятого помощника рулевого – непозволительная роскошь! – Морено тоже явно сдерживалась из последних сил, чтобы не начать кричать в голос. – Делай что хочешь – но я не пущу тебя на берег, Джек. Мы должны дождаться вестей от мистера Дойли.
– Мы дождемся разве что пары «охотников» либо хорошего обстрела из форта, если останемся на месте! – огрызнулся Рэдфорд, прицеливаясь подзорной трубой на пока что тонкую синеватую полоску земли прямо по курсу. – Пойми уже наконец: он больше никогда не вернется!
– Нет, вернется!.. – с какой-то тихой уверенностью, без тени сомнения или волнения отрезала вдруг Эрнеста; черные глаза ее расширились, а на губах прорезалась слабая, недоверчиво–изумленная усмешка, когда она указала на какую-то едва различимую даже для Рэдфорда точку, по–черепашьи медленно выделявшуюся на фоне основной линии берега: – Вот он.
Джек мгновенно наставил подзорную трубу, как дуло ружья, на указанное ею место, прищурился, подкрутил даже винт – что получилось лишь со второго раза, так как его заметно потряхивало от волнения. Морено лишь молча усмехнулась, задыхающаяся и торжествующая: если у нее и оставались какие-то сомнения в собственных словах, то она предпочла оставить их при себе.
– Отставить разворот! – наконец оторвавшись от трубы, охрипшим голосом рявкнул Рэдфорд. – Травите шкоты, сукины дети! Пропустим ветер – застрянем здесь самое меньшее на сутки!.. – в крохотной точке, указанной ему зоркой «мисс штурман», отчетливо можно было разобрать очертания шлюпки, однако разглядеть с такого расстояния, кто именно находится в ней, не представлялось возможным.
