Эрнеста отступила назад, прикрывая собой все еще прикованного к стулу Джека – тот, кажется, кричал, чтобы она бежала прочь, но девушка едва слушала его: все внимание ее сосредоточилось на двух противниках, медленно приближавшихся с двух сторон. Мануэль был старше и опытнее; он уже разгадал, по всей видимости, ее тактику и не собирался на нее вестись. Его подчиненный же был моложе и нетерпеливее, и это решило его судьбу: недооценив невысокую, тонкую девушку, только что без колебаний голой рукой схватившую раскаленное железо, он ринулся вперед с саблей наперевес. Эрнеста, молниеносно уйдя в сторону от этой атаки, вонзила собственное оружие ему в грудь и сразу же ногой оттолкнула прочь обмякающее тело. Она даже не заметила, как брызнувшая фонтаном кровь залила ей руки и рубашку – куда важнее было не выпускать из виду Мануэля. Тому, похоже, надоело ждать: за то время, пока девушка расправлялась с его подопечным, он успел подобраться совсем близко.
– Эрнеста, веди его сюда. Не бойся, – быстро проговорил Джек на индейском наречии – том самом, которому научился в племени своей матери. Морено помнила этот язык скверно, урывками – и то лишь благодаря урокам самого Рэдфорда в детстве да собственной хорошей памяти. Но эту фразу ее обостренный опасностью разум все же уловил: отступив в сторону, она начала подходить к Сертису справа – нарочито медленно, подпуская его ближе к пленнику.
Мануэль, не заметив этого маневра, надвигался на нее, непрерывно поворачиваясь к девушке лицом. В какой-то момент Рэдфорд оказался точно у него за спиной; Морено остановилась, сделав вид, будто готовится напасть. Сертис клюнул: сжал поудобнее рукоять сабли и уже двинулся было вперед, когда Джек вытянув, насколько позволяли цепи, правую ногу, довольно ощутимо пнул его под щиколотку. Мануэль пошатнулся, потеряв равновесие всего на секунду, но этого хватило – Эрнеста успела достать его собственной саблей, изо всех сил ударив по на мгновение открывшимся плечу и груди. Огромный старпом захрипел, рубанул оружием воздух, сделал шаг вперед и повалился на девушку, сбив с ног. В наступившей вдруг оглушительной тишине слышно было, как с отвратительным бульканьем выбивалась из его раны кровь.
– Черт возьми! Эрнеста, ты в порядке? – позвал охрипшим голосом Джек. Морено вздрогнула, зашевелилась, поднимаясь с пола, с недовольным шипением потерла обожженную ладонь – все–таки в последний момент перехватила оружие обеими руками для лучшего удара:
– Нормально! Надо отсюда убираться поскорее. Где ключ от кандалов? – обшаривая труп Сертиса, спросила она хрипло.
– Он… – начал было Рэдфорд, но тут же остановился, полным ужаса взглядом уставившись куда-то ей за спину. Морено рванулась, на ходу снова доставая саблю – ей уже было безразлично, сколько людей придется убить, чтобы вытащить отсюда друга. Но в дверях стоял капитан Гарсия – полностью одетый и вооруженный. Пистолет в его руке опасно покачивался из стороны в сторону; но Эрнеста не сомневалась, что в нужную минуту этот человек не промахнется. Тем более, что второй такой же находился у него за поясом.
– Признаться, я ждал чего угодно, когда спускался сюда – но только не этого, сеньорита Морено, – тихим голосом, от которого мороз продирал по коже, проговорил Гарсия по–английски. Эрнеста, стиснув зубы, заслонила собой прикованного Джека:
– Вы уже получили сведения о том, где эти документы. Отпустите его! Дайте нам уйти…
– Никто не выйдет отсюда, – все тем же жутким тоном ответил Гарсия, склонив голову и накрыв пальцем курок.
– Это мы еще посмотрим! – неожиданно ч раздался из–за его спины новый голос, молодой и звонкий от волнения; в затылок испанцу уперлось пистолетное дуло. – Бросайте оружие. Немедленно, не то получите пулю в голову! Мне терять в этом мире больше нечего!
– Генри?.. – подняв голову на этот голос, неверящим шепотом проговорил Рэдфорд. Медленно, осторожно капитан Гарсия опустил пистолет и разжал пальцы, бросая его на пол. Угрожавший ему немедленно пнул оружие ногой в сторону Эрнесты:
– Мэм, заберите это! Ты, – он толкнул заложника вперед, в камеру, и зашел следом. В тусклом свете фонаря глазам пиратов действительно неожиданно открылось молодое лицо Генри Фокса – но полное настолько решительного и жесткого выражения, которого на нем не было никогда прежде, – ты делай, как я говорю, иначе умрешь! Где ключи от цепей капитана Рэдфорда?
Гарсия помедлил, сжимая челюсти так, что на его скулах заиграли желваки, затем потянулся к нагрудному карману; Генри немедленно ткнул его пистолетом в затылок:
– Не двигаться! Руки держать на виду. Мэм, посмотрите сами, – велел он не терпящим возражений тоном. Эрнеста, с трудом подавляя невесть откуда взявшуюся дрожь, подошла к ним и достала увесистую связку:
– Какой именно?
– С прорезью в основании, – глухо промолвил испанец, глядя на нее полными какого-то непередаваемого, ужасного выражения: так, словно разом все его мечты и сама жизнь разрушились именно по ее вине.
– Расковывайте Джека и ждите десять минут, а затем ведите наверх, – распорядился Генри. – Мы, – он снова подтолкнул Гарсию, – пойдем вперед, и ты прикажешь всем своим людям собраться в кубрике, а затем запрешь их там. Тебе все ясно?
– Черт возьми, – пробормотал Рэдфорд, едва ли не сгибаясь пополам на стуле от сдавленного смеха, пока Морено, то и дело роняя голову на руки и выдыхая ругательства, возилась с замками. Ждать внизу им не пришлось – собственно, все отведенные десять минут Эрнеста потратила на снимание цепей и кое-как, на скорую руку осуществленную перевязку самых крупных ран Рэдфорда обрывками собственной одежды – исключительно для того, чтобы тот хотя бы смог выйти из камеры и подняться наверх по лестнице.
Гарсия и по–прежнему державший его на прицеле Генри находились у кубрика: тяжелая, прочная дверь была закрыта на замок. Эрнеста с каким-то отстраненным удивлением наблюдала за Фоксом: руки, сжимавшие пистолет, у него до сих пор не дрожали, а голос оставался совершенно спокойным, с явными металлическими нотками, резавшими слух – ей самой потребовались годы, чтобы научиться в нужный момент говорить именно так.
– Поднимайтесь наверх. Нас будет ждать шлюпка, – подталкивая стволом пистолета Гарсию, потребовал он, обращаясь ко всем сразу. Эрнеста с готовностью снова забросила руку Джека себе на плечо, поддерживая; однако испанец не двинулся с места.
– Вы что, не слышали? Вперед! – грубо повторил Фокс. Гарсия повернул голову; в неверном свете фонаря отчетливо видно была прорезавшая его губы недобрая усмешка:
– Думаешь, тебе удастся уйти? Мои люди скорее откроют огонь с риском убить и меня, чем отпустят всех нас. Им нужно то, что могу дать только я, и они не позволят мне исчезнуть!
– Генри, это блеф. Не слушай его, – побледнев, вмешалась Морено, но юноша даже не взглянул на нее. Улыбка, появившаяся на его собственных губах, внушала куда больший страх, чем у Гарсии:
– Кто вам сказал, что уйдут все? Я останусь здесь и буду держать вас на прицеле, пока не посчитаю, что Джек и мисс Эрнеста находятся в безопасности. То, что будет дальше, меня не интересует.
