– Мэм, а что там от нас требуется? – первым нарушил молчание любопытный Генри, уже немного освоившись с веслами. Морено усмехнулась, не поворачивая головы:
– Увидишь. От тебя лично ничего сложного не потребуется, – последние ее слова Эдвард слышал уже совсем слабо, неуклонно проваливаясь в вязкую толщу болезненного, полуобморочного сна.
Очнулся он, будто от толчка – а может, так оно и было: в шлюпке, кроме него и Генри, не было больше никого. Юноша, привстав, внимательно смотрел на что-то за бортом и вертел в руках длинный моток бечевки с кое–где отмеченными узлами и привязанным к одному концу куском оплавленного свинца.
–Эй, – Эдвард старался говорить твердо, но вышло у него как-то откровенно хрипло, слабо и невыносимо растерянно, – а где мисс Морено?
– Она сказала, чтобы мы ее ждали, – не оборачиваясь, объяснил юноша, и в его тоне Эдварду почудились какие-то подозрительные нотки. Руки и ноги все еще плохо слушались его, поэтому, встав, он сразу же шатнулся, опасно качнув лодку – Генри тревожно дернулся навстречу ему и тотчас ахнул, когда чужие стальные пальцы с небывалой силой сомкнулись на его горле.
– Я спросил, – сквозь зубы прохрипел Дойли, – я спросил, а ты, мразь такая, сейчас же отвечай: где сеньорита Эрнеста, что ты с ней сделал?! Что твой ненаглядный капитан…
– Эй! – невыносимо знакомый голос, звучавший хотя и в сотне футов от шлюпки, но все равно, как показалось Эдварду, слишком близко, разом выбил из него весь воздух, все силы. Отпустив юношу, он тяжело плюхнулся на скамью, не сводя глаз с вынырнувшей на поверхность Эрнесты, махавшей им обоим рукой:
– Эй, Генри! Сюда плыви, надо еще вон между теми рифами дно промерить! Да шевелитесь вы уже, времени совсем в обрез!..
Эдвард молча подтянул к себе весла: гребцом он, в отличие от неопытного Фокса, был неплохим, хотя и не слишком любил эту работу. Но теперь она, по крайней мере, позволяла ему опустить голову, чтобы не видеть укоризненного взгляда Генри и наверняка насмешливо–понимающего, унизительного в своей откровенности – Эрнесты…
Однако, когда Эдвард наконец решился выпрямиться, он понял, что опасения его были беспочвенны: несносный в своей правильности Генри на сей раз предпочел сделать вид, что ничего не случилось, а девушка, похоже, даже не обратила внимания на это маленькое происшествие. Забравшись в шлюпку, едва удосужившись небрежно выжать волосы и подол рубашки, с которых ручьями лилась вода, она сразу же выхватила у Генри конец бечевки и радостно заявила:
– Двенадцать с половиной футов! Проходим. Слава Тебе, Господи! – она сложила ладони и еле слышно прошептала короткую молитву. Генри улыбнулся и тоже, поколебавшись, тронул свой нагрудный крестик, висевший на шнурке вместе со множеством самых разных амулетов – те, как помнил Эдвард, на него всегда стремился нацепить порой излишне суеверный Рэдфорд. Неприятное воспоминание о капитане несколько отрезвило его, и Дойли поднял брови:
– Сеньорита, разрешите узнать, – он широко обвел рукой простиравшуюся вокруг водную гладь, густо усеянную торчавшими то тут, то там небольшими скальными выступами, напоминающими акульи зубы, – неужели вы с Рэдфордом решили провести судно через рифы, да еще с таким течением и ветром? Вам не кажется, что проще было сразу пустить «Попутный ветер» ко дну и пересесть в шлюпки?!
– Рада, что вам уже лучше, раз появились силы острить, – не отрываясь от своих записей, сосредоточенно пробормотала Эрнеста, покусала карандаш, быстро черкнула им что-то на обороте, поставила точку и перевернула лист, наконец удостоив спутника взгляда своих загадочно поблескивающих темных глаз: – Мы только что сэкономили чистых полтора часа нашего безмерно ограниченного времени. Осталось вернуться, сообщить Джеку, что его затея осуществима, и, разумеется, помочь с реализацией. Видно, наш корабль и впрямь спустили на воду под какой-то счастливой звездой! – она и сама едва заметно довольно усмехнулась, потянувшись к веслам – Эдвард лишь крепче сжал пальцы:
– Я и сам отлично справлюсь.
– Мистер Дойли, – с усталым вздохом Морено подняла на него удивительно пристальный для подобной бесцеремонно кладя свои горячие ладони поверх его собственных, – будь я хоть вполовину так беспомощна, как вы считаете, я бы выжила на том острове?
– Нет, – отрывисто буркнул Эдвард, но весла все же не выпустил. Эрнеста закатила глаза:
– Тогда в чем дело?
– Они слишком тяжелые, – не поднимая головы и отчаянно стыдясь самого себя, сообщил Дойли. Переведя взгляд на руку девушки, все еще лежавшую поверх его собственной, как-то совсем неловко добавил: – У вас, вон, и так все ладони в мозолях.
Эрнеста возмущенно отдернула руку, словно притронувшись к раскаленной плите, уселась на соседнюю скамью подальше от Эдварда и нарочито закрыла лицо развернутой картой. Помогать ему она больше не пыталась и весь обратный путь сидела молча, лишь один раз откликнувшись, когда не то вообще ничего не понимавший, не то, напротив, понимавший слишком много Генри спросил ее:
– Мэм, а как вы думаете, у нас… Вот это все – оно получится?
Морено чиркнула карандашом по бумаге, но, казалось, скорее машинально, нежели с какой-то целью. Черные глаза ее остановились на темневших на горизонте очертаниях корабля, медленно приближавшегося к ним:
– Думаю, что мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы спасти это судно. Вопреки тому, как полагают… некоторые джентльмены, – она раздраженно покосилась на Эдварда, глубоко вздохнула, но все же воздержалась от дополнительных выпадов в его сторону, – в наши дни приличные корабли на дороге не валяются. А Джек так и вовсе разжился сущим сокровищем – ему бы еще десятка два лет точно бороздить моря да наводить ужас на торгашей…
– Очевидно, судьба решила распорядиться иначе, – зло перебил ее Эдвард, проворачивая в уключинах, казалось, становившиеся с каждой секундой все тяжелее весла. Морено с такой силой сложила карту пополам, что тонкая бумага отчетливо зашуршала под ее тонкими, но сильными пальцами:
– Посмотрим еще. В любом случае, скоро все решится.
– Мэм, – по очереди внимательно поглядев на них обоих, тихо промолвил Генри, – а что же будет, если… если не удастся отстоять «Попутный ветер»?
– Ничего хорошего, – хмуро заверила его Эрнеста. – Не потонем, конечно, но груз придется бросать, на шлюпках добираться до Тольяра и там уже искать новое судно. Может быть, наниматься к какому-нибудь более удачливому капитану… В любом случае, наша команда сразу перестанет существовать – в том виде, в каком она сейчас есть, – Генри пораженно молчал, и Морено внезапно широко, почти яростно усмехнулась: – А как ты хотел? Радуйся, если хоть половина из нас найдет себе новое место, а четверть – окажется вместе с Джеком. И капитаном ему, конечно, уже не бывать, – совсем другим, негромким, тоскливо–озлобленным тоном заключила она, тряхнула полурасплетшимися после долгого плаванья под водой волосами и потребовала: – Дай-ка мне одно весло. Да не возражай ты, просто делай, как я говорю!
