Глава XVI. Радость
Победу праздновали на трофейном «Морском льве», с чем даже никто не подумал не соглашаться: Рэдфорд на радостях отправил семерых добровольцев в известное на всю Тортугу заведение «Пять тузов» за выпивкой и едой, и те вернулись с такой поклажей, которой хватило бы, казалось, на месяц беспробудного веселья. К тому же, в отличие от любого кабака, на своем судне можно было пировать сколько угодно и не опасаться на следующий день пробуждения непонятно где, с адским похмельем и без гроша в кармане. Эдвард, неожиданно тоже оказавшийся втянутым в подготовку, сразу предположил, что сложнее всего будет решить самый деликатный вопрос, однако тут никаких затруднений не возникло: к этому моменту, как уже было сказано, команда «Попутного ветра» находилась на Тортуге уже неделю, а потому все желающие успели посетить «веселые дома», которых на острове было редкостное изобилие. Приводить же женщин на борт пираты даже не думали: все они свято помнили примету, что такое судно уже не сможет в другой раз пристать к суше, и искренне верили в это. Как это суеверие сочеталось в их сознании с ничуть не тревожившим их присутствием Эрнесты, Эдвард не понимал, а когда наконец решился спросить, то полученные объяснения запутали его еще больше.
– Законы запрещают приводить на борт переодетую мужчиной женщину, – пожав плечами, ответила проверявшая доставленный ром Морено. Эдвард смерил взглядом ее рубашку, жилет, тяжелые кожаные сапоги и заткнутую за пояс саблю, но благоразумно промолчал – девушка все равно тихо рассмеялась:
– А, вы об этом! Да, я тоже переодеваюсь, но я же не скрываю, что я женщина! Этот закон на самом деле запрещает совсем другое: нельзя прятать на судне своих любовниц и тайно жить с ними во время плавания. Море все узнает и может наказать за обман.
– Разве не вы прежде говорили о том, что команду очень удивило бы отсутствие у вас подобных… отношений? – с брезгливым удивлением переспросил Дойли. Эрнеста пожала плечами:
– Во всяком случае, я в команде не ради них. Раз я выполняю свою работу как следует и никаких несчастий не случается – значит, море не против.
– Вы действительно так в это верите? Вы же… – Дойли едва не произнес «образованная женщина», но вовремя исправился: – Я думал, все эти суеверия и приметы – для тех, кому слишком сложно объяснить… истинные причины.
Эрнеста внимательно, исподлобья взглянула на него и захлопнула крышку ящика:
– Нет, мистер Дойли. Приметы и суеверия порой заставляют удивляться прозорливости их создателей. Вы не поможете мне отнести все это наверх? Боюсь, в двух руках мне не удастся утащить и бутылки, и фонарь.
***
На галеоне «Морской лев», в отличие от «Попутного ветра», между кубриком и камбузом находилось специальное помещение с длинным столом и двумя рядами скамей по бокам, а потому, распахнув пошире все люки и выходы на верхнюю палубу, было решено основное праздненство устроить именно здесь. Можно было с удивлением наблюдать за тем, как мгновенно преобразилось это место, в общем-то, не отличавшееся прежде ни чистотой, ни хорошим освещением – Эдвард еще помнил старую шутку моряков о том, что новичкам на судне первые несколько месяцев лучше есть в темноте, дабы не пугаться внешнего вида грубой матросской пищи. А теперь непонятно откуда на столе во всю его длину появился довольно чистый и, кажется, даже выстиранный кусок парусины, заменявший скатерть, и явно принесенные из какого-то местного трактира здоровенные кружки и жестяные тарелки с ложками. Вилок, естественно, не было, однако Дойли подивился тому, что многие матросы, садясь за стол, выкладывали рядом с остальными нехитрыми приборами складные ножи и предпочитали именно ими отрезать куски, которые затем отправляли себе в рот. Кок Хоу, захлопотанный и гордый, вовсю гонял троих наполовину добровольно, наполовину принудительно отряженных ему помощниками в раздаче порций матросов; Карлито еще раньше отправили разносить ром, грог и дымящийся эль, и Генри все порывался ускользнуть из–за стола, чтобы помочь всем пятерым, хотя Рэдфорд сразу же строго–настрого запретил ему этого делать:
– Хорош же будет старший помощник, в день своего назначения разносящий еду простым матросам! Отлично, что ты не зазнаешься, но если станешь прислуживать собственным подчиненным, то как они смогут уважать тебя? Сядь на свое место и ешь спокойно. Гляди, еще даже не все пришли, – Джек слегка лукавил при этом: единственным человеком из команды, на тот момент не севшим за стол, была Эрнеста – примерно за полтора часа перед этим она неожиданно отправилась в город, заявив, что у нее появились неотлучные дела, и попросив ее не ждать. Впрочем, перед этим она все же кратко переговорила о чем-то с капитаном, и тот не слишком беспокоился насчет ее отсутствия, а следом за ним – и остальные.
Морено явилась примерно через полчаса после начала ужина – было уже время шестой склянки, солнце неуклонно катилось к черте горизонта, алея и увеличиваясь все больше – и сразу же оказалась встречена дружным гомоном матросов и протянутыми в ее сторону кружками с ромом.
– Погодите, ребята, успеете еще!.. – отмахивалась от них Морено с видом крайней небрежности – хотя глаза у нее радостно вспыхнули в ответ на это грубое, но искреннее выражение симпатии команды – и гордо демонстрируя принесенный с собой увесистый тюк чего-то плотно свернутого и увязанного в холстину: – Эх, надо было успеть еще до стола вам все раздать, но чертов скорняк с утра напился, да так, что не сразу удалось его привести в чувство… Ай, да и Бог с ним, в такой-то день! Дайте и мне рому, ребята, и послушайте! – Получив кружку, она, как была, не присаживаясь, горячо заговорила, обводя взглядом по очереди всех празднующих: – Не за меня вам нужно пить сегодня, а за нашего славного смельчака–старпома, о котором судачат теперь по всей Тортуге – не отводи глаза, Фокс, я все вижу! Это добрая слава, нечего смущаться. Карлито, налей господину старшему помощнику, чтобы он наконец перестал краснеть, как девица в первую брачную ночь! А еще, ребята, все мы просто обязаны выпить за нашего капитана: во–первых, потому что сегодня он дрался за всех нас и выиграл этот бой, а во–вторых – за то, что в честь этой победы он поручил мне… – она выдержала поистине театральную паузу: даже еще не отошедшие от предыдущего тоста матросы притихли. Морено довольно сверкнула глазами в сторону Рэдфорда и продолжила: – Капитан поручил мне в счет его доли закупить все необходимое для сегодняшнего праздника, а также в подарок каждому из вас – новую смену одежды! Вот так-то ребята, ура!.. – от возросшего рева голосов и звона ударявшихся друг о друга кружек, казалось, зашатался весь корабль. Эдвард, с трудом понимавший причину столь искренней радости, удивленно огляделся по сторонам; но пираты действительно не притворялись, это было очевидно – подарок начальства определенно пришелся им по душе.
Эрнеста передала тюк с принесенными вещами на край скамьи и отправилась на свое место – по левую руку от капитана. Сделать это было непросто, так как зазор между каждой скамьей и стеной оказывался минимален – но ее это, похоже, ничуть не беспокоило: матросы дружно вскакивали, освобождая ей проход, особенно смелые или уже прилично выпившие лезли обниматься – обычно сдержанная Морено никого не отталкивала, а особенно застенчивых сама хлопала по плечу или спине.
