Карл, по-видимому, не полагал больших забот на поддержание и увеличение числа дорог, старых римских дорог, улучшенных Брунгильдой и Дагобертом, было достаточно. Купцы следовали преимущественно речными путями. Оживленная навигация совершается по верхнему Дунаю, Рейну, Маасу, Шельде.
В Валансьенне мы находим многочисленное поселение лодочников, и торговля по-прежнему представляется очень оживленной на Сене. Самая деятельная ее артерия это та, которая, следуя долиной Роны, соединяет север и юг, восток и запад Франции. Когда Теодульф совершает свое путешествие на юг, он поражен красотой мест, попадающихся на его пути. Два, в особенности, вызывают его восторг: Лион, «с высокими стенами», и Вьенн, «стесненный с одной стороны стеной утесов, обрамленный с другой — рекою».
По соседству с городами, аббатствами и особенно значительными виллами в разные дни, кроме только воскресенья, устраиваются публичные рынки (mercata publica). Ярмарки совпадают с богомольями и начинаются с праздниками святых. О фландрских и шампанских еще не слышно, но уже процветает ярмарка св. Дионисия, утвержденная хартией Пипина от 3 октября 759 года. Ее называют forum indictum, откуда произошло слово lendit. Она обязана своим значением близости Парижа — «рынка народов», близости слияния Марны, Сены и Уазы. Она продолжается обыкновенно 4 недели, «чтобы дать возможность сходиться на ней купцам Испании, Прованса, Ломбардии и других областей».
В Германии вдоль дорог устроены были убежища для купцов, их скота и товаров. Эльба и Заала намечали границу, переходить которую было опасно. За ними простиралась варварская страна славян. Вдоль этой границы Карл создал восемь контор (Бардовик, Шлессель, Магдебург, Эрфурт, Галльштадт, Форшгейм, Брембург, Регенсбург, Лорш), где поставлены были франкские чиновники для охраны безопасности купцов и для наблюдения за тем, чтобы они не продавали оружия врагу. Из внутренних городов важными центрами являлись Турнэ, Маастрихт, Вормс, но главным был Майнц. Индустрия его находилась преимущественно в руках фризов. Эти искусные работники производили тонкие сукна, далеко превосходившие выделкой грубые ткани, вырабатывавшиеся сервами аббатств и доменов. Император хотел сделать из Майнца один из величайших рынков своей Империи, место обмена между Галлией и Германией. Он много занимался двумя проектами, о которых современники говорят с восторгом: проектом сооружения канала, соединяющего Майн с Дунаем через Редниц и Альтмюль, и проектом постройки деревянного моста в 500 шагах от Майнца. Первое предприятие было начато, но оставлено в виду болотистого характера почвы. Мост был возведен на арках, его постройка стоила 10 лет работы, но в 813 году его уничтожил пожар.
Эпоха Карла Великого была порой оживленных сношений с Великобританией и Ирландией, обусловленных хорошими отношениями, которые связывали императора с королями этих стран. Англосаксонские паломники, проходившие через Францию под покровительством императора, были полезными торговыми агентами. Главные порты, чрез которые они приезжали, были — Гент, Дуэрстаде, Эклюз, Булонь, маяк которой издали светил мореплавателям, а в особенности, Квентовик
[494]. Здесь была устроена таможенная контора, куда стекались все деньги, собиравшиеся в различных гаванях. Ею управлял аббат обители св. Вандрегизила, Гервольд, человек благородного рода, прежний капеллан королевы Бертрады, впоследствии епископ Эврэ, «любимый друг» британских князей. В 789 году почтенный аббат по поручению Карла был послан к королю Мерсии, Оффе, сватать его дочь за сына императора. Оффа согласился, если в свою очередь Карл отдаст за его сына принцессу Берту. Рассерженный этим, Карл запретил «всякому человеку, приезжающему с Британских островов и принадлежащему к народу англов, высаживаться на Ламаншском побережье и торговать на нем». Оффа ответил аналогичными запрещениями, и торговля прервалась. Только увещания Гервольда положили конец этому положению, тягостному для торгового населения обеих стран и подрывавшему процветание Квентовика.
Морская торговля шла также через Нант и Бордо и через порты Средиземного моря. Обмен с востоком, которого не остановили сарацинские нашествия, развивался в эпоху Карла и укреплял добрые его отношения с халифом Гарун-аль-Рашидом, византийскими императорами и христианами Палестины, Сирии и Египта. Вина Газы и Сарепты, раньше очень ценившиеся в Галлии, уже не будут появляться на ее рынках, так как арабы уничтожили виноградники во всех странах, подчиненных их владычеству, но они были заменены другими продуктами: пурпурные ткани, шелковые одежды разных цветов, тисненная кожа, духи, пряности и целебные растения, индийский жемчуг, египетский папирус, редкие животные, — слоны и обезьяны. В обмен на эти произведения, Запад давал хлеб, вина, масла, охотничьих собак и в особенности фризские сукна, белые, либо окрашенные.
В Иерусалиме, — как гласит достоверное, по-видимому, предание, — перед госпиталем, основанным Карлом, существовал рынок, посещавшийся купцами, говорившими на всех языках.
Торговая деятельность городов Прованса и Септимании засвидетельствована множеством находимых там итальянских и арабских монет. Ним считался одним из самых крупных и живых городов этой области. Магеллона представляла небольшой, но очень деятельный порт. Но главный склад восточных товаров находился в богатом Арле. Их выгружали в Марселе и Нарбонне, — городе, носящем ярко космополитический характер, со своими остатками готского населения, франкскими чиновниками, испанскими купцами и еврейской колонией.
Евреев еще не преследуют с той фанатической и слепой ненавистью, жертвами которой они станут в позднее Средневековье. Карл высоко ценит их врачебные знания, которые они черпают из арабских книг, их многоязычность. Он пользуется ими в своих сношениях с Востоком. Капитулярий, якобы изданный им против них, является подделкой. Так как евреям запрещено приобретать земли, они обращаются к торговле и денежным операциям. Они владеют крупными капиталами: многие хвалятся тем, что могут купить все, что им вздумается, даже церковные сокровища. «Лихоимство», т. е. отдача денег под проценты, запрещенное христианам, разрешено евреям. В Марселе, Арле, Нарбонне немало судовщиков-евреев. Их корабли встречаются у бриттов и славян, в Африке и Азии, вплоть до Китая; они покупают пряности и торгуют рабами. Есть предание, что Карл призвал в 787 году из Лукки в Нарбонну двух евреев, Калонима и Моисея, и дал им земли для постройки домов. Отсюда выросла большая еврейская община, которая получила право выбирать своего главу.
Но торговля рабами вызывала протесты церкви. Архиепископ лионский Агобард настаивал на применении церковных законов и соборных канонов. Того же требовал собор Mo 845 года, и в конце IX века у евреев отнята была часть их имуществ. Так кончилась «самая счастливая и спокойная», по выражению одного историка, пора их истории на европейской земле.
Одной из самых неприятных тягостей тогдашней торговли было все растущее множество поборов, взимаемых за выставку товаров на рынке, движение их по дорогам, рекам, мостам и переправам. Не было сеньора, который бы не облагал разными поборами товаров, проходящих через его земли. Это уже знакомые нам сборы pontaticum (мостовые), ripaticum (береговые), portaticum (привратные), viaticum (дорожные), rotaticum (повозная), pulveraticum, cespitaticum (возмещение за проезд) и т. д. Карл признал законность ранее установленных налогов, но он строго запретил создавать новые. Нередки бывали случаи, когда сеньоры протягивали веревки поперек дороги, собирали поборы в чистом поле, заставляли путников проходить реки по их мостам. Все это было запрещено под угрозой штрафа. Нельзя было взимать что бы то ни было с паломников, с кораблей, которые только коснулись берега и не пристали к нему, с товаров, шедших во дворец или в войско, или просто, переносимых из дома в дом.
