Арль, не переставая, рос до IV века — апогея своего величия, удержав свое первенство и в новом мире, вышедшем из варварских нашествий. «Галльский Рим» стал столицей арльского королевства и до возрождения Марселя остался царицей юга. Его театр и амфитеатр, его «арены», как их называли, восходят к лучшей архитектурной поре II II, может быть, даже I века. Константин возвел его в качестве столицы. Он часто жил в нем и построил себе там дворец, остатки которого сохранили византийское имя Trullum (Трулл) (la Trouille — ла Труй). Позже, когда пришлось покинуть линию Рейна, галльский префект претория переселился в Арль и управлял оттуда Галлией, Испанией и Британией. Валентиниан и Гонорий осыпали милостями Константинов город. В 418 году сын Феодосия созвал в его стенах депутатов юго-западной и юго-восточной Галлии. «Таково положение этого города, — замечает он в напыщенной речи, мотивировавшей этот выбор, — таков круг его сношений, такова масса посещающих его, что нет места в мире, которое в такой мере могло бы распространять земные дары во все концы мира. Пышный Восток, благовонная Аравия, изнеженная Ассирия, плодородная Африка, гордая Испания, живая Галлия: все страны сходятся сюда на свидание, принося, что у них есть лучшего. Можно думать, что земля порождает здесь все, что мир считает прекрасным. Рона и Тиренское море смешивают здесь свои воды, как бы для того, чтобы соединить народы, чьи земли они орошают и омывают берега».
Торговля создала благосостояние Арля: с дорогами, которые скрещивались на его территории, с двумя портами, открытыми, один — морской навигации, другой — речной флотилии, он мог стать одним из великих рынков Запада. Его корабельщики составляли могущественные корпорации. Этот город торговли был одновременно городом роскоши и наслаждений. Здесь любили красоту. Нигде эллинское искусство не было представлено в таком множестве изящных образцов, как здесь. Впоследствии оно уступило место христианскому искусству, чтимым памятником которого является кладбище Elysii Campi (Alicamps — Аликам).
К этим морским колониям следует прибавить три внутренние — Безье, Оранж и Вьенну.
Безье, основанный ветеранами VII легиона (Colonia Victrix? Julia Septimanorum Baeterrae) на скалистом плоскогорье, откуда он командовал долиной Орба, был одним из часовых на пути в Испанию. Географы I века относят его к важнейшим центрам южной Галлии. Впоследствии его значение падает: им перестают дорожить в эпоху, когда война шла только на границах. К счастью, он мог эксплуатировать ресурсы своей обширной территории. Особенно ценны были его виноградники. В конце Империи он будет играть роль маленькой столицы Нижнего Лангедока. Имя Септимании, которое давали этой стране, хранило до времен Карла Великого память о легионерах Цезаря.
Оранж, основанный ветеранами II легиона (Colonia Firma Julia Secundanorum Arausio), занимал важный стратегический пост при входе в большую долину Роны, где начинают раздвигаться горы, как бы сжимавшие своими стенами среднее течение реки. Его развалины — одни из самых красивых не только во Франции, но и во всем римском мире. Его театр — единственный в своем роде памятник, самый совершенный образец зданий этого рода. Его удалось реставрировать без особенных усилий, и это дало возможность доставить публике, собравшейся в его стенах, иллюзию античного празднества. Триумфальная арка не уступает своими размерами и богатством убора большинству римских. Бронзовые буквы надписи вырваны из мрамора, к которому они были прикреплены гвоздями. Несколько слов из нее удалось восстановить по следам. Если дополнить эти указания именами, написанными на барельефах, и представленными на них сценами, то мы определим с точностью если не дату сооружения, то, по крайней мере, повод, по которому оно было подновлено и заново украшено. Вероятно, арка была воздвигнута в память побед над галлами, причем последней, о которой говорится в посвящении, было подавление восстания Флора и Сакровира в 21 году по P. X.
Если Оранж запирал долину Роны с юга, то Вьенна защищала ее с севера. Она не носит имени легиона, так как первые ее колонисты вскоре ее покинули (см. § 2) и она, сохранив имя Julia Vienna (Юлия Вьенна), перестала быть римской колонией, но осталась колонией латинской, населенной вспомогательными отрядами.
Аллоброги, упорно боровшиеся с вождями республики, подчиняются Империи и с I-го века начинают пополнять многочисленными кандидатами кадры всадничества и сената. Клавдий называет их столицу «украшенной и мощной колонией Вьеннской». В эту пору она стоит ниже одной Нарбонны на юге. Позднее ее затемняет Арль, но в V веке она добивается первенства для своего епископа. Подобно Арлю, она занимала оба берега Роны, соединенные мостом, но один из них (ныне Сент-Коломб) был скорее предместьем — правда, блестящим и приятным для жизни. Собственно город сосредоточился на левом берегу. Здесь дома шли уступами, наверху венчавшимися линией укреплений. Единственное хорошо сохранившееся здание — храм Августа и Ливии. Это — «Квадратный дом» (Domus quadrata) Вьенны, менее известный, чем Нимский, но более чистый по стилю, несмотря на реставрации, которыми портили его в наши дни и в конце Империи. Он возвышается на краю форума, двойные аркады которого еще сохранились.
Вьеннцы считались богачами. Этому легко поверить, когда видишь драгоценности, извлеченные из их жилищ, их мозаики, статуи… Город в целом получал большие доходы со своих имуществ. Ими управляли специальные магистраты, существовавшие только во Вьенне — triumviri locorum publicorum persequendorum (триумвиры, заведующие общественными имуществами). Вьенна получила самую большую после Арля территорию, но арльская была очень скоро уменьшена основанием малых колоний — за ее счет, а вьеннская осталась нетронутой до конца III века. Она охватывала всю прежнюю страну аллоброгов, занимая пространство между Изерой, Альпами и Роной, протягиваясь за Рону между Лионом и Турноном до Севенн. Она делилась на несколько поясов: выше — леса и альпийские пастбища, ниже — долина с ее хлебными полями, напротив — виноградники.
Из Вьеннской civitas вышли — Ост (Vicus Augustus), Аннеси (античное имя которого неизвестно), имевший много публичных зданий и даже амфитеатр, Экс (Vicus Aquensis), знаменитый своими водами, с богатой местной аристократией (могила семьи Кампани). Гренобль сначала был также простым виком (Cularo), который Грациан назвал в IV веке Грацианополисом. Сто лет спустя Диоклетиан и Максимиан, очарованные положением города у выхода долин Изеры, Романша и Драка, увеличили его, обнесли оградой с двумя монументальными воротами. Из них Porta Jovia (Порта Иовия) существовала до 1591 года, а другай — Herculea (Геркулея) была окончательно разрушена только в начале нынешнего века. Мы не знаем, в это время или при Грациане Гренобль стал civitas. Не знаем мы того же относительно Генавы (Женевы), важнейшего, после Гренобля, из вьеннских виков.
Вьенна скоро опять получила полное право civitates, которое она было потеряла. Калигула сделал ее снова римской колонией. Дольше ждал этой милости Немаус (Ним), вторая крупная латинская колония, переименованная в римскую только при Антонинах и населенная египетскими греками из армии Антония. Отсюда — пальма и крокодил на его монетах, а в наше время — на его гербе.
