О.Т.: Прыгала она и прыгала спортсменка.
Д.М.: Аня боялась?
О.Т.: Она и не смогла бы этого сделать. Все эти прыжки выполнены спортсменкой. А Демьяненко – только там, где крупные планы.
Д.М.: Грильо, лежащий в гробу – где этот эпизод снимался? Дом архитектора тоже?
О.Т.: Нет, это было снято на Галерной, дом 33, там был ДК «Маяк», это вообще-то особняк барона фон Дервиза, а теперь там камерный музтеатр.
Д.М.: Там еще часовня фигурирует, она была специально создана или уже там была?
О.Т.: Была. Это была просто гостиная. Несколько залов в мавританском стиле. Это, как я уже сказал, был особняк барона фон Дервиза. Богатого человека, который себе построил роскошно и со вкусом декорированный особняк с гостиными в разном стиле, и он сохранился до наших дней. Просто в те времена еще довольно много было, так скажем, недобитых зданий… Недобитых, непроданных, в которых располагались какие-то общественные организации.
Д.М.: Роскошь, что вы эту уходящую натуру, ускользающую красоту смогли запечатлеть.
О.Т.: Притом что это ничего не стоило. А построить в павильоне было невозможно. И сейчас бы за это пришлось какие-то бешеные деньги платить. Поэтому это был действительно очень благоприятный момент между закатом одной эпохи и началом другой.
Д.М.: Петербургские мотивы, Олег. Не знаю, может быть, эти ассоциации надуманы мной… Но когда стреляют в Платона Андреевича, а потом добивают на мосту, у меня почему-то сразу в памяти возникают Юсупов и Распутин. Петербургские архетипы… Там даже в том, как эта сцена построена – что он недобит сначала, что его добивают, что он приходит в себя и сбегает, оглушенный, едва идет, пытаясь скрыться от убийц, даже место само – мост этот Большой Петровский, который тоже был связан с убийством Григория Ефимовича (с него сбросили тело Распутина), – все это как будто специально собрано вместе.
О.Т.: Просто вы существуете в близком поле. Есть люди, для которых Петербург с этим культурным слоем, этими вибрациями, не существует. Они ходят по бизнес-центрам или по торгово-развлекательным, и они живут в другом городе. Или люди, которые живут в Веселом поселке, например
[95]. А вы живете в определенном культурном слое. И он вне времени, этот слой. Он даже старше, чем Петербург, ведь Петербург тоже не случайно именно на этом месте возник, потому что Петр так сделал. Он тоже был собран по кускам, назрел как своеобразный нарыв какой-то в этом месте. Выжимка получилась из разных культурных слоев и традиций.
Д.М.: Моя бабушка мне с детства твердила: «Он создан на костях». И у меня отложилось на подкорке, что вот эти кости, эти черепа, – из этого город и вырос на болоте.
О.Т.: То есть квинтэссенция большой страны для чего-то собралась именно в этом месте. Для того, чтобы произошло то, о чем мы говорим с вами.
Д.М.: Причем это единственный в своем роде европейский город.
Олег, а фраза – помните, «Пески…»? «Пески» – это где?
О.Т.: «Пески» – я там жил когда-то, поэтому и вставил эту фразу. Это то самое место, где мы сейчас с вами находимся – исторический район Петербурга. Советские улицы, которые раньше назывались Рождественскими, и далее – до самого Смольного. Мытнинская, Дегтярная, Лиговка, Суворовский проспект, Греческий, Таврический… «Пески» и Сухая площадь – единственное место в Петербурге, где сухо, потому что оно выше всего находится и не затопляется наводнениями. В Песках раньше селились мещане и работяги. И военные части размещались.
Д.М.: А вы здесь всегда жили?
О.Т.: Не всегда, но в то время, когда снимал фильм, жил. Я и сейчас здесь живу, но ближе к Смольному. А тогда я жил на Херсонской.
Д.М.: А скульптура О.Сикорского где задействована в фильме, Олег? В титрах О.Сикорский указывается как художник-скульптор, а также написано, что использованы живописные, графические и ювелирные работы художников: Павлюченко, Варфаламеева, Еремина, Гордина…
О.Т.: Ольгерд Сикорский помогал в работе над созданием манекена. Валентина Малахиева, которая исполнила во второй версии фильма роль матери Ани, вообще-то художница-скульптор. Она и создала эту куклу. А Сикорский – ее муж, работал над механикой куклы. Они вместе работали. Малахиева же известный мастер, это она сделала куклу Суок для «Трех толстяков» и голову профессора Доуэля. А остальные имена – это, думаю, авторы ювелирных изделий.
Д.М.: То есть это не та графика, которая появляется в фильме? Не те символисты, живопись которых мы видим?
О.Т.: Нет. Тех я перечислял. Дельвиль, Редон, Милле, фон Штук, Арнольд Беклин, Клингер… А вы перечислили тех, кто помогал делать куклу.
Д.М.: А еще в эпизодах есть В. Ленин. Это кто, Олег?
О.Т.: Мальчик какой-то, который как-то там был задействован…
Д.М.: То есть это не стеб, не шутка?
О.Т.: Это чистая случайность.
Д.М.: У него фамилия была Ленин? Володя?
О.Т.: Да. Мне интересно другое – когда скомпоновался этот титр, Ленин оказался в центре.
Д.М.: То есть это опять же случайно произошло, да? (Смеется.)
Переходя к «Пиковой даме»: основной момент, который вы выделяете в «Господине оформителе», кроме каких-то фрагментов сюжета, то, что идея записи для каждого отдельного звука именно тогда у вас возникла? Вы называете это одноканальной стереофонией.
О.Т.: Да, когда звук моно, а люди озвучены в стерео. И, кстати говоря, это очень легко можно было бы подтвердить. Однажды я увидел, насколько это получилось. Когда посмотрел «Господина оформителя» в Финляндии, в кинотеатре, копию, которая была отпечатана в Финляндии.
Д.М.: В Хельсинки посмотрели?
О.Т.: Нет, не в Хельсинки, – на фестивале в городе Соданкюля, который делали братья Каурисмяки.
Д.М.: Каурисмяки в Соданкюля?
О.Т.: В Соданкюля, да. Одно время они делали такой фестиваль. Это был конец 80-х – начало 90-х. Лет пять или шесть проводился этот фестиваль.
Д.М.: И вы там были со своим фильмом?
О.Т.: Это был фестиваль. Не конкурсная программа, – а они приглашали интересных для себя режиссеров с картинами. И из России в тот год они пригласили меня с «Господином оформителем». Это был 1990 год. А до меня они приглашали Германа с какой-то картиной. По-моему, «Мой друг Иван Лапшин». Они собирали режиссеров, которые им нравились. Привозили и показывали.
Д.М.: Это ведь братья Каурисмяки «Ленинградский ковбой» снимали? Единственные финские известные режиссеры.
