– Значит, их взяли не голыми руками, – сказал Тим, окончательно приходя в себя. Он тоже был испуган до колик, но страх в глазах Бегуна придал ему сил и хладнокровия. Кто-то должен был оставаться при памяти. Кто-то должен найти правильное решение. – Отсюда до Даун-тауна не так далеко. Их бросили в реку чуть больше часа назад.
– Кто мог такое сделать?
Книжник никогда не питал симпатий к соседнему племени. Ни сейчас, ни тогда, когда участвовал в набеге на Сити, будучи молодым и глупым тином.
Жрицы Сити славились жестокостью и коварством, и его личный враг – Айша – была ярким представителем этой проклятой породы. Просто тот, кто смог сделать такое с правителями Сити, был более жесток и страшен, чем служительницы культа Беспощадного. И Книжнику было сложно представить силу и безжалостность того, кто учинил расправу над хозяевами этих мест.
Он отчетливо слышал принесенный ветром запах гари. Едва различимый, но все-таки отчетливый запах пожара, бушующего вдалеке. Вождь был прав: в Сити случилась резня.
– Не хочу туда соваться, – проскрипел Бегун пересохшим горлом. – Я, сука, и думать об этом не хочу!
Он откашлялся и сплюнул в реку густую бурую мокроту.
– Если мы, трахни меня Беспощадный, хотим жить, – сказал Книжник, – то нам придется это сделать.
Глава 7
Город Крыс
– Мы оба сдохнем, Книжный Червь, – повторил Бегун. – Мы оба сдохнем, тупая ты скотина! Развяжи меня!
Книжник покачал головой.
Он с трудом находил дорогу в тумане. Чтобы не заблудиться, приходилось идти строго вдоль реки, а это удлиняло путь к центру на тысячи ярдов.
Промышленная зона давно закончилась, верхаузы сменили приземистые здания из красного кирпича с небольшими окнами, похожими на бойницы. По берегу зазмеились остатки двухрядного шоссе, за годы превращенные рекой в узкую бетонную кромку у самого уреза воды.
Лошадь, чувствующая общее настроение, понуро плелась за Книжником, а привязанный к седлу Бегун вот уже полчаса подряд ныл, требуя у Книжника свободу и автомат. Дать ему волю и оружие вовсе не казалось Тиму хорошей идеей, скорее напоминало странный метод самоубийства.
По реке по-прежнему плыли тела, только теперь их стало меньше. Несколько трупов болталось на зыби у самого берега. Тим старался на них не смотреть, чтобы не потерять самообладание.
– Развяжи меня, Червяк! Подумай своей пустой башкой – я же на твоей стороне!
– Перестань гундосить, – попросил Книжник. – Хочешь жить – так смотри вокруг внимательно и слушай!
– Что слушать? – огрызнулся Бегун. – Что тут, блядь, можно услышать? Как мне башку отстрелят? Ты дурак, Червь. Ты ни хрена не соображаешь! Лошадь топает! Ты дышишь, как пиг-отец, вода шумит! А мне надо слушать?
– Да заткнись ты наконец! – не выдержал Тим. – Закрой рот, иначе я тебе его заткну! Еще раз крикнешь и получишь прикладом!
Бегун стрельнул в него ненавидящим взглядом, глаз из-под нависшей брови сверкнул и вновь закрылся опухшим веком. Вождь буркнул что-то неразборчивое и – слава Беспощадному! – замолчал.
Книжник придержал лошадь. Она действительно громко топала.
Усиливающийся запах гари забивал все. Даже сырость от реки не так чувствовалась в воздухе, хотя они остановились на самом берегу. Было тихо, очень тихо. Слышно было, как вода журчит, перекатываясь через обледенелые глыбы бетона, торчащие из воды ближе к фарватеру.
И еще Тиму показалось, что очень далеко кто-то заходится в крике. Он не мог утверждать, что слышит именно крик, скорее то, что он уловил, звучало как пронзительный комариный писк, но ощущение создалось чрезвычайно поганое. Кто-то умирал в нескольких блоках от них. Умирал плохой смертью. И такая же судьба ожидала их. Нужно было немедленно бежать. Бежать без оглядки из этого гребаного Сити!
Тим чувствовал опасность, но не мог определить, что именно им грозит. В книгах такое ощущение назвали бы «смутной тревогой» или еще красивее, но, если говорить проще, Тиму от предчувствия неизбежной беды было страшно до поноса. От этой жути сводило челюсти, мочевой пузырь наполнялся желтым горячим страхом и кишечник сводило судорогой.
Больше всего Книжнику хотелось найти какое-нибудь укромное место, спрятаться и не высовывать наружу носа, пока все не наладится! Но он знал: само по себе ничего не наладится. Да и с его помощью тоже вряд ли. Но показывать слабость и сомнения Бегуну нельзя. Бегун должен знать только одно: все под контролем, и он в том числе. И если вождь попробует сделать что-либо поперек воли Книжника, то ему пиздец.
Все. Без вариантов.
– Я оставлю тебя здесь, – Книжник поискал глазами место, чтобы привязать лошадь, нашел и набросил поводья на согнутую трубу, торчавшую из-под бетонного завала. – Схожу-ка я посмотрю, что там к чему…
– Ты реально сдурел? – спросил Бегун совершенно серьезно. – Ты оставишь меня здесь? Связанного? Ну так лучше застрели меня сразу, Червь. Зачем тянуть?
– Мне не нравится, когда ты за спиной, вождь. Особенно с оружием.
– А ты не подумал, что я за спиной – это куда лучше, чем те, кто вырезал жриц?
– Тех я пока в глаза не видел, а тебя я знаю, – ответил Книжник, проверяя автомат. – Не бзди, Бегун. Я скоро буду.
– Как ты, удолбень, дотянул до таких лет? – вождь покачал головой. – Дураки так долго не живут, а у тебя получилось…
– Так, может, я не такой дурак? – спросил Тим. – Подумай на досуге. Полезно иногда шевелить мозгами. Если они есть, конечно.
– Тебя там завалят в одиночку…
– Это мы поглядим.
На самом деле Книжник боялся. Он до смерти боялся того, что может увидеть, выйдя из тумана. Но бояться и показать, что ты боишься своему врагу, – совсем разные вещи. Бегуна удерживали веревки, но еще его держала в плену уверенность в том, что Книжника ему не одолеть. Пусть он и остается в такой уверенности.
Книжник дослал патрон в патронник и зашагал от берега.
Если тех, чьи тела плыли по реке, убивали неподалеку от кромки воды, то подбираться к этому месту лучше по параллельной улице, чтобы не нарваться на выстрел в лицо. Тим смутно помнил расположение улиц в Сити, но направление выбрал правильное. До Даун-тауна оставалось полмили, и если бы не туман, то он бы уже видел над головой нависающие небоскребы.
«Нужно осмотреться, а уже потом решать, что делать дальше, – подумал Тим. – Неплохо будет послушать и вождя. Бегун хоть и законченная тварь, но далеко не глуп».
О том, что будет, если, вернувшись, он не найдет на месте ни лошади с грузом вакцины, ни Бегуна, Книжник предпочел не думать.
Место казни он нашел по алому следу, пересекавшему улицу.
Кого-то, истекающего кровью, здесь волокли к реке, обильно пачкая красным и жухлую траву, и каменную крошку, через которую она пробивалась. Книжник повернул налево и пошел по страшному следу, держа автомат наизготовку. Сердце билось в горле с пугающей силой и частотой, мочевой пузырь разрывало на части.
